Мой плохой (СИ) - Гетта Юлия

От приятных воспоминаний отвлёк тихий щелок дверной ручки. Настя приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть, кто вошёл, и сердце радостно зашлось в груди от увиденной картины. И пожалела, что нет под рукой телефона, чтобы сфотографировать. Потому что такой снимок с лёгкостью можно было разместить на разворот или обложку журнала о женских грёзах. Её любимый муж с загадочной улыбкой замер на пороге. Такой красивый, загорелый. В светлых льняных брюках и рубашке, так здорово контрастирующих с его смуглой кожей… Он держал перед собой огромный букет сочно-красных роз на длинных-длинных стебельках.

Хотелось запищать от восторга, но Настя лишь беззвучно сказала «Вау!» с широченной улыбкой на губах и поспешила в объятия к любимому, нетерпеливо скинув с себя одеяло.

– Спасибо! – выдохнула шёпотом ему в ухо, поднявшись на цыпочки и крепко-крепко обвив руками шею.

– С днём рождения, родная, – прошептал он, прижимая к своей груди до хруста костей одной рукой, а другой продолжая удерживать на весу этот наверняка тяжеленный букет. – Козявка спит? – спросил, весело указав взглядом на кроватку.

– Да, пусть спит. – Настя оглянулась на дочь и тепло улыбнулась. – Пойдем на кухню, я сейчас только радионяню захвачу…

– Пойдём. У меня для тебя еще подарок.

– У меня для тебя тоже! – с озорством произнесла она.

– А-я-яй, Настя. Сегодня же у тебя праздник.

– Ну и что!

Саша с неодобрением покачал головой, а Настя едва сдерживала улыбку, что так и норовила растянуться до самых ушей. Сгорая от нетерпения, она подбежала к прикроватной тумбочке, стянула с неё родительский блок от радионяни, достала из ящичка заранее подготовленную открытку-конверт и выпорхнула из спальни вслед за любимым.

Едва оказавшись на кухне, он бросил букет на обеденный стол, схватил Настю за бедра и прижал к стене, покрывая поцелуями лицо, шею, нетерпеливо кусая губы.

– Эй, эй, погоди… – смеялась Настя, лениво отбиваясь от его домогательств.

Но Саша не слушал. Его руки уже забрались под шелковую сорочку, властно сжимая ягодицы, проникая пальцами под тонкое кружево белья.

– Это что, и есть твой подарок? – со сбившимся дыханием уточнила девушка.

Впрочем, если и так, она была не против. Между ног сладко ныло и пульсировало.

Выронив конверт вместе с радионяней из рук, Настя впилась пальцами в плечи любимого, с упоением ощущая силу стальных мышц, подчиняясь ей, наслаждаясь тем, что происходит между ними, и предвкушая всё, что произойдет дальше.

Что бы там ни говорили о семейной жизни, секс у них остался прежним. Страстным. Сумасшедшим. Нежным... Нет, пожалуй, он стал даже еще лучше. Они оба всегда заводились моментально и не могли насытиться друг другом.

– Нет… – прошептал муж ей в губы, обхватывая ладонями грудь, до легкой боли сжимая пальцами острые возбужденные соски сквозь ткань сорочки. – Просто пока Санька не проснулась, хочу тебя…

Настя бы улыбнулась его словам, но она уже не могла. Возбуждение было настолько сильным, что с трудом получалось дышать. К тому же пальцы мужа уже снова оказались внизу, проникли в лоно и задвигались там сразу, нагло, почти грубо, но это распаляло лишь еще сильнее.

Настя запрокинула голову, закусила губу и застонала. Саша подхватил её за ягодицы, поднял, с легкостью пересек кухню и усадил прямо на столешницу кухонного гарнитура. Задрал сорочку вверх, сдвинул белье в сторону, расстегнул одной рукой свои брюки и нетерпеливым рывком вошел, отчего Настю прошило насквозь диким, ни с чем несравнимым удовольствием. Спина сама собой выгнулась, с губ сорвался протяжный стон…

Как же хорошо!

Всегда, каждый раз, она не могла насытиться этими ощущениями. Этой сумасшедшей близостью. Потрясающим кайфом.

Как же хорошо, что есть на свете секс! А иначе она никогда не смогла бы выразить свою любовь к этому человеку. Никакими словами не описать силу этих чувств, что по размерам равнозначны целой вселенной.

– Я так люблю тебя, слышишь? Люблю, родной, люблю, люблю, люблю… – часто-часто шептала, покрывая его лицо поцелуями.

– Я тоже… Я тоже, родная…

Самые мощные и глубокие толчки сотрясали их тела. Они оба были уже на грани и, как обычно, смотрели друг другу в глаза в этот момент.

И оба замерли, напрягая каждую мышцу в теле, чтобы медленно выпускать воздух из легких, пропуская сквозь себя волны мучительного удовольствия.

Обнялись, восстанавливая дыхание, посидели так еще с минуту. Саша взял из ящика салфетки, вытер следы страсти с себя и Настиных бедер. Помог ей спрыгнуть вниз.

– Так где мой подарок? – довольно промурлыкала она, направляясь к валяющемуся на полу конверту с приемным устройством радионяни.

– Да вот здесь, – подозрительно ухмыльнулся он, поднимая с пола довольно увесистую коробку и водружая её прямо на обеденный стол.

– Ого! Что это?

Озадаченно уставившись на коробку, она подошла ближе.

– Открой, посмотри, – предложил он.

Коробка была не запечатана. Даже приблизительно не догадываясь, что в ней может быть, Настя с осторожностью сапера приоткрыла край и заглянула внутрь.

– Боже мой, Саша… – ошеломленно выдохнула, нетерпеливо отгибая края коробки.

Не веря своим глазам, уставилась на несколько рядов новеньких книг, уложенных ровными стопками и похожих друг на друга, как близнецы.

Девушка осторожно взяла одну из них в руки, онемевшими от волнения пальцами провела по глянцевой поверхности цветной обложки... На ней была изображена изящная девушка-эльфийка в доспехах, каллиграфическим шрифтом выведено название, а снизу красовалось имя автора – Анастасия Каримова.

– Боже, Саша… – повторила и перевела на любимого неверящий взгляд. – Как? Откуда?

Муж все так же ухмылялся, очевидно, довольный произведенным эффектом.

– Я всего лишь отправил твою рукопись в издательство, – невинно пожал он плечом. – А они перезвонили и предложили напечатать пробный тираж.

– Ах ты жук! – кинулась ему на шею Настя, смеясь.

Она-то думала, он со снисхождением относится к её маленькому хобби, появившемуся после рождения дочери!

Сашулька оказалась на редкость спокойным ребенком. С самых первых дней спала днями и ночами напролет, просыпаясь, лишь чтобы покушать да позволить сменить подгузник. И пока она спала, Настя порой не знала, чем себя занять. По хозяйству ей помогали, еду готовить тоже было не нужно.

Поэтому сначала она ударилась в чтение, а после решила написать свою историю. Выложила в сеть, нашла своих первых читателей и уже не могла остановиться. И знание языков пригодилось – Настя могла сразу переводить свои тексты и публиковать на различных языковых площадках.

А когда Саша спрашивал, почему она не отправит свои книги в издательство, отмахивалась, мол, таких писателей, как она, пруд пруди, и вряд ли среди такого изобилия кто-то из книжных монстров всерьез заинтересуется её произведениями или хотя бы прочтёт.

– Признавайся, ты заплатил им за этот тираж, ведь так?

– Нет, клянусь.

– Но как же тогда? Нет, я не верю в это!

– А ты поверь, Настя, – обезоруживающе улыбнулся он.

Девушка с подозрением свела брови и строго посмотрела на мужа.

– А как же договор? Я ведь должна была подписать какие-то бумаги.

– Ты их подписала, – с невозмутимым видом ответил он.

– Когда?!

– Ну когда мы Саньке загранник делали, я тебе вместе с тем заявлением еще пару бумажек на подпись подсунул, ты и не заметила.

– Боже мой… – поражённо покачала головой Настя. – С кем я живу!

– Ты знаешь, с кем, – хмыкнул любимый, снова заключая её в объятия. – Просто сюрприз очень хотелось сделать…

– У тебя получилось, – растаяла она, потершись носом о его колючую от щетины щеку.

– Я рад, – тихо ответил он, снова целуя в губы.

– Подожди, Саш… – ловко вывернулась из его рук Настя. – Теперь мой подарок!

С хитрой улыбкой она наконец подняла с пола конверт и вручила его мужу. Тот быстро его вскрыл и растерянно уставился на тонкий лист бумаги, что лежал внутри.