Гнилые плоды моей любви - Аврора Добрых

Вячеслав, так его звали, даже попытался завязать со мной серьезные отношения. Это тоже вызвало бурю моего удивления. Я была уверена, что ему нужен просто секс и ничего больше, но он вдруг углядел во мне спутницу жизни. Мне даже захотелось сказать ему да, но я быстро отмела эту идею.

К черту это все. Никаких-больше-мужей.

Я уже побывала в роли жены и мне не понравилось. Теперь буду ходить на свидания, веселиться, заниматься сексом, получать комплименты, внимание и, возможно, даже подарки, но больше мне от мужчин ничего не надо. Я теперь одинокая волчица — и точка.

На протяжении пары месяцев Сергей донимал меня звонками. Мой новый номер он узнал от детей, которым я звонила первое время, чтобы поддерживать хоть какое-то общения. Однако после того, как пару раз мне в ухо сыпались упреки и бесконечное «ты должна», я перестала звонить. Дети были до предела накручены отцом, говорили, что во всем виновата именно я, поэтому пытаться их переубедить — дохлый номер. Я дала им понять, что они могут звонить мне в любое время дня и ночи, но в итоге звонки поступали лишь от Сергея.

Наше с ним общение всегда проходило по одной и той же схеме: сначала он виноватым тоном спрашивал, как я живу, все ли хорошо, не нужны ли мне деньги, а затем, поняв, что я уже никак не от него не завишу, начинал злиться, манипулировать и угрожать. Но, несмотря на все свои угрозы, судебный процесс он тормозил и не спешил разводиться. Все это преподносилось как попытка меня вразумить. Похоже, Сергей действительно думал, что рано или поздно я все равно вернусь к нему. А чтобы ускорить процесс моего «просветления» запрещал детям как-то со мной контактировать. Ему казалось, что это сработает (ведь всегда работало), но теперь я была уже не той безвольной Ниной, которую он знал в последние годы. Теперь я была, словно стальное изваяние, которое едва ли получится запугать, не говоря уже о том, чтобы попытаться его сломать. Полезешь — переломаешь зубы, а я останусь целехонькой.

Несмотря на запреты, Власу однажды все-таки удалось собрать младших братьев и приехать ко мне на встречу в парке. Глеба и Валю он взял с собой, скорее, из шкурных соображений — чтобы я растаяла и помчалась обратно в свой капкан. Но я уже давно не таяла при виде детей. Они не центр Вселенной и не смысл жизни. Это просто дети, такие же люди, как все, поэтому не стоит возводить их в лик святых. Им не угрожает опасность, они сыты, здоровы и живут в большой уютной квартире. У них есть все, чтобы вырасти без меня под боком. Так что больше я не собиралась трястись над ними как раньше.

Влас велел братьям молчать, а сам заговорил. Он не спросил, как у меня дела, все ли у меня в порядке, ему было на это плевать. Ничего не поменялось.

— Мам, у нас мало времени. Отец думает, что мы дома и может в любой момент позвонить на домашний.

— Я внимательно тебя слушаю, сынок.

— В общем, он совсем уже поехал. После того, как ты забрала Принцессу и уехала с концами, он решил, что теперь я буду домохозяйкой. Ему бесполезно предлагать нанять домработницу, он даже тетку на порог не пускает. Это же ненормально и очень странно — бояться пускать посторонних в квартиру… Но он почему-то не видит в этом ничего такого! Короче, всетвоиобязанности стали моими, потому что я, типа, старший. После школы я должен убирать, гладить, стирать и готовить ужин. А этих двоих, — Влас указал на братьев, — мне надо учить, писать за тебя в школьные чаты, ходить в сад, кормить их, следить, чтобы они были чистые, делать какие-то вонючие поделки и все-все-все, что раньше делала ты! — В глазах сына блеснули слезы, но он быстро вытер их кулаком. — Да вертел я все это! Я не женщина, чтобы быть нянькой для малолеток! Надо мной уже все друзья ржут. Я хочу, чтобы все стало как раньше, я устал!

— Мам, Влас ужасно готовит, — пожаловался Валя. — Все горелое, горькое, бе-е-е…

— Или плавает в масле, — кивнул Глеб. — Вчера он жарил картошку, так там было литра три масла. Жрать невозможно. Меня чуть не стошнило. И самого повара тоже.

— Готовь сам, дебил, — зло бросил Влас. — Посмотрим, как у тебя это получится.

Глеб выдал ухмылку, которая точь-в-точь повторяла мимику Сергея:

— А я не должен готовить. Папа сказал, что теперь этотвоязадача. Так что учись, братец.

— Завали рот. Иначе это сделаю я. Оба заткнулись. Сейчас будем говорить мы с мамой. — Влас посмотрел на меня: — Видишь, что происходит?

— Вижу, — ответила я.

— И?? Когда ты вернешься??

Я вскинула бровь:

— А кто сказал, что я собираюсь вернуться?

— Мам, ты под чем-то, я не пойму??

— Отнюдь. Абсолютно трезва. Просто не понимаю, с чего ты вдруг взял, что я планирую вернуться. Этого не будет. Мы с твоим отцом разводимся, ты забыл?

— То есть, получается, тебе плевать, что он меня тиранит? Что сделал меня слугой и нянькой? Что теперь я не могу ни играть в комп, ни общаться с друзьями? По-твоему, это нормально??

— Через полтора года тебе исполнился восемнадцать. Ты сможешь переехать и делать только то, что хочется тебе.

— Но это будет через полтора года! — возмутился Влас. — Целая вечность! А если я сейчас откажусь выполнять его указания, он закроет мою кредитку и вообще не даст ни копейки. Ты его знаешь.

— Знаю. Поэтому придется немного потерпеть. Заодно научишься вести хозяйство. Понимаю, что сейчас это все тебе не нравится, но, поверь, такие умения очень пригодятся во взрослой жизни.

— На хрена мне эти умения?? Все это должна делать баба! Я женюсь и мне не придется ничего готовить и убирать. А если не женюсь, найму прислугу. Все просто, мам. Я не такой, как отец, я не против чужих в доме, если они делают, что я хочу.

— Чтобы нанять прислугу, нужно очень неплохо зарабатывать. А для этого придется много работать. По крайней мере, первые лет 5. Большинство людей много работают всю свою жизнь, но все равно не могут позволить себе нанять помощников по дому. Поэтому спустись с небес на землю и не ной. Тебя не бьют палками, не морят голодом, ты прекрасно живешь.