Плам Сайкс - Блондинки от «Бергдорф»

— Э-эй! — пропела она. — Слышала насчет Джулии и Генри? В жизни не поверила бы! Я всегда говорила, что одной из нас следует его подцепить. Но у меня возникли проблемы, и я подумала, не повлияешь ли на нее ты?

— Что еще стряслось?

— Джулия попросила Зака Позена сшить ей подвенечное платье. Вера Вонг так расстроена, что не желает больше никогда иметь ничего общего со свадьбами. Не убедишь ли ты ее отставить Зака и обратиться к Вере?

Если она уйдет на покой, прежде чем я выйду замуж, остается только умереть! Что, спрашивается, я надену в церковь?!

— А она сказала, что платье шьет Александр Маккуин!

— О Боже, только не говори, что Джулия и его попросила!

Свадьбы всегда выявляют худшие качества у племени принцесс с Парк-авеню, поскольку каждая одержима одним: устройством собственной судьбы. Но Джолин в чем-то права: если Вера Вонг отречется от невест, все незамужнее население Парк-авеню будет безутешно.

И тут я услышала звонок. Должно быть, «трибэнд» Джулии!

— Попытаюсь, — пообещала я. — Нужно идти. Сотовый Джулии звонит, а ее нет.

— О'кей. Но не забудь о Вере и моем платье!

Я взяла сотовый. Это оказалась Джаз, взбудораженная еще больше Джолин.

— Где Джулия? — взвыла она.

— Уехала.

— О-о-о не-е-ет! Мне нужно поговорить с ней насчет мистера Ватентино! Он жаждет сшить ей подвенечное платье! Может, хоть ты сумеешь оттащить ее от пропасти Зака Позена? Никакого давления, разумеется, но я ужасно боюсь потерять должность музы, если не приведу ему наследницу Бергдорф, а заодно и подружек невесты.

— Джаз, я не знаю.

Не хватало мне еще очутиться в самом эпицентре сражения! К тому же мне как-то безразличны фиаско всех модельеров, вместе взятых.

— Пожа-а-а-алуйста! Валентине отблагодарит тебя по-царски. Я сейчас с ним на яхте в Эгейском море. Почему бы тебе тоже не приехать! Здесь чудесно! Боже, что я скажу ему за ужином?!

Еще вчера Джаз была невинной наследницей досок и бревен и вот во мгновение ока превратилась в безжалостный спутник империи мод Валентине. Какое потрясение видеть, что твоя подруга способна на подкуп! Не желаю иметь с этим ничего общего, каким бы сногсшибательным прикидом ни отблагодарил меня Валентино.

— Джаз, мне пора, — пробормотала я.

— У тебя все в порядке?

— Абсолютно. Скоро созвонимся, о'кей?

В данный момент карьерные проблемы Джаз казались мне крайне ничтожными. Пусть сама их и решает!

Боясь, что наряд для завтрашнего праздника ужасно помялся, я встала и открыла чемодан. Повесила новое мини-платье от Баленсиаги (последний писк, очень современно, вероятнее всего, останется неоцененным в Стиббли) на дверцу шкафа, вынула туфли, свитер и белье. Но где мои роскошные, усыпанные бриллиантами серьги-обручи? Строго говоря, они не совсем мои. Их одолжила мне Джулия и, разумеется, забыла об этом. Но, клянусь, я сто лет собиралась вернуть их ей (вот уже больше девяти месяцев) и несколько раз почти осуществила решение.

Я проверила каждый дюйм моего чемоданчика. Вытряхнула косметичку. Перебрала одежду. Схватила сумочку и высыпала содержимое на кровать. Ни следа серег!

В отчаянии я начала шарить в карманах и в правом вдруг нащупала маленький твердый предмет. Коробочка для пилюль! Эмалевая, с золотом, табакерка!

Сердце мое ушло в пятки. Черт! Я совсем забыла положить ее на место.

Сев на кровать и скрестив ноги, я открыла коробочку. Внутри, на золотой крышке, была затейливая надпись: «Презентовано графу Суайру за храбрость в битве при Ватерлоо, 1815».

О нет! Мало того, что это дорогая штучка, она еще имеет для Суайров историческое значение! И возможно, стоит тысячи долларов! Теперь нужно каким-то образом вернуть коробочку Суайрам, да так, чтобы Чарли ничего не узнал. Он и без того крайне неодобрительно ко мне относится, а моя невольная «кража» только ухудшит положение. Правда, мне плевать на его мнение: то есть мы все равно больше не увидимся. И если он предложит мне очередную ночь сожалений, я и ухом не поведу. Хватит с меня этого типа! Я сыта им по горло. Скорее бы окончилась завтрашняя вечеринка, я снова оказалась бы в Нью-Йорке и пережила обычное одноразовое приключение с кем-то, кого никогда больше не встречу и кто не окажется сыном соседа, чья семья враждовала с моей вот уже целое поколение.

Внизу хлопнула дверь. Послышались голоса. Значит, все вернулись.

Я поспешно спрятала коробочку в свою «зебровую» сумку. По лестнице затопали ноги, и в комнату ворвались мамочка, папочка и Джулия.

— Ты здорова, дорогая? — встревожилась мамочка. — Почему ты лежишь на одежде Джулии?

— Устала. Разница в часовых поясах, — пояснила я, не вставая. — Прости за сегодняшнее, ма, я не хотела, особенно насчет вечеринки.

— Уверен, большинство людей предпочло бы застрять в пробках, чем сидеть на одной из вечеринок твоей мамаши, — вставил па, но тут же оглушительно взвыл, получив удар по затылку.

— Питер, но это твоя вечеринка!

— В таком случае хотелось бы, чтобы ты позволила мне пригласить и кое-кого из моих друзей.

— Мамочка, не беспокойся, всем все понравится, — вмешалась я.

— Мы так мило поболтали с Кэролайн после твоего ухода! Этот Чарли — очень разумный мальчик, знаешь ли. Убедил свою мать, что она делает из мухи слона и давно пора забыть о стульях. Мы помирились! После стольких лет! И графиня собирается к нам вместе с Чарли. Ну не сенсация ли?!

«Нет, — подумала я. — Может, позвонить Патрику Сакстону, и он пришлет за мной вертолет? Интересно, сможет ли он приземлиться в саду Олд-Ректори?»

— Я, пожалуй, надену кремовый костюм от Кэролайн Чарлз, как по-твоему?

— Кто такая Кэролайн Чарлз? — удивилась Джулия.

— Любимый модельер принцессы Анны.

Ах, если бы мамочка смирилась с фактом своего американского происхождения и носила Билла Бласса, как другие мамочки, она наверняка выглядела бы куда лучше.

— Не знаешь, как это его отец умудрился так надежно исчезнуть в Америке? — спросила мамочка.

— Чарли сказал, что они не пользовались титулом.

— Титулами, дорогая. Множественное число. Данлейн — семейное имя, а титулы — граф Суайр и виконт Стратан. Если имеешь так много фамилий и перебираешься в другую страну, понятно, что ни один человек не заподозрит, кто ты на самом деле. Просто не понимаю этих англичан! Скрывать такие чудесные титулы! Настоящее преступление! Кстати, завтра Финуллы привезут свою дочь Агату. Она лесбиянка, дорогая, но нам придется притвориться, что мы этого не знаем.

Ночью я так и не заснула. И, ворочаясь с боку на бок в гостевой спальне, никак не могла решить, будет ли Джулия выглядеть шикарнее в Валентино, чем в Заке Позене. Все, что угодно, лишь бы отвлечься от сегодняшних событий. То есть на данный момент Зак П. — самый модный дизайнер в мире, спору нет, но действительно ли девушке непременно надо выглядеть второй Хлоэ Севиньи в день своей свадьбы?

Клянусь, это не имело ничего общего с желанием получить бесплатный прикид от Валентине, но я вдруг почувствовала, что обязана удержать Джулию от попытки испортить свадьбу, одевшись, как индийская актриса.

— Джулия, — прошептала я, — ты еще не спишь?

— Вроде бы. А что?

— Как насчет Валентине для свадебного платья? Понимаешь, когда Дебра Мессинг надела его на «Золотой глобус», то за одну ночь превратилась из безымянной теледевицы в звезду моды. Может, Зак слишком авангарден?

— Я не останавливаюсь на одном дизайнере, потому что не желаю никого обидеть. Решу поближе к свадьбе. Я еще успею миллион раз передумать, поэтому в день свадьбы хочу иметь возможность выбора.

— Ты не можешь так поступить!

— Могу! Bay, просто невероятно, что у Чарли такой потрясающий дом! И весь этот антиквариат! Интересно, пригласит ли он меня хоть раз после того, как я подло встречалась с Тоддом в Париже? Йо-о-о, и не только с Тоддом!

Да, очевидно, Генри повлиял на Джулию. То есть обычно она даже не замечает, что встречается сразу с тремя, не говоря уже о каких-либо признаках раскаяния!

— Джулия, можно у тебя спросить?

— Конечно.

— Чарли порвал с тобой в Париже?

— Йо-о-о! Полагаю, да.

— Но почему ты твердила, что вы по-прежнему вместе?

— Ну… в истории не было такого случая, чтобы кто-то бросил Джулию Бергдорф. Не знаю, почему ты позволяешь мужчинам первыми рвать с тобой. Как по-твоему, Чарли продаст парочку этих картин? Я просто влюбилась в того Каналетто, что в библиотеке, и, кроме того, в моей спальне в «Пьере» он будет смотреться куда шикарнее.

— Едва ли здешние обитатели так просто распродают свое фамильное достояние.

— Какая жалость! Кстати, все уверены, что вы безумно влюблены. И у него есть замок, и все такое. Вы потрясающе смотритесь вместе.

Господи, Джулия превращается в мою мамочку!

— Джулия, немедленно прекрати.