Интро Канарейки (СИ) - Задорожня Виктория

Ещё немножечко. Мгновение. Ты скроешься с виду. Вот-вот, и пересечешь черту. Рядом — Кирилл. Ты думаешь, легко?! Он за руку тебя держит! Улыбается! Что-то говорит. Не вижу… Ты улыбаешься в ответ? Яростно закусил губу. Не страшно. Это полезно. Лучше кусать, до ран, до мяса, чем не сдержаться, и окликнуть…

Иди… Лети. Ты улетишь — а я облокочусь о стены… Сползу по ним, накрою руками колени. И всхлипну. От безысходности! Я проиграл… Во всём… Целую плечи. Целую кончики твоих волос. Люблю тебя. Люблю тебя, родная… И отпускаю. Навсегда. Лети….

Птицы ведь это умеют…. А ангелы умеют и подавно…

Канарейка (год спустя)

— Девочка! Старайся!!! У меня на тебя никаких нервов не хватит! — звонко затараторила учительница после моей очередной попытки проработать нотный ряд….

Вероника Андреевна — преподаватель, подобранный лично для меня Кириллом. Мы начали заниматься, как только некие отголоски голоса стали просвистываться через несуразный хрип… С тех пор прогресс был очевиден! Первые пол года — операции, реабилитационные центры, психологи. Всё по высшему разряду. Мной занимались каждый божий день! Это изрядно выматывало… Но, я старалась! Все силы пыталась вложить! Почему? Да это было единственной возможностью не думать о том, что даже сегодня пожирает изнутри!

— Я делаю всё, что могу! — попыталась усмирить неугомонную зазнайку с неоспоримо внушительным рабочим стажем и послужным списком. В голосе ещё ощущалась хрипотца… Он не был таким, как прежде. И врачи лишь разводили руками…. Все, кроме…

— Твой доктор считает, что твоё физиологическое состояние уже позволяет восстановить былые умения. А вот психотерапевт настаивает, что дело не в нём! А в твоём собственном нежелании! — равнодушно отвернулась, пытаясь пропустить мимо ушей несносное ворчание… Все считают, так или иначе, что что-то во мне не так! А я вот тоже так считаю…. И, возможно, в этом и есть причина, по которой я не могу петь как прежде, или же…. Сама себе вру! Подсознательно, я прекрасно понимаю, в чем дело… Я же помню! Память никуда не делась! Каждый раз, как вывожу тональность на давно забытый уровень, перед глазами Никита. Слушает меня, вникает в каждое слово… Как я могу петь теперь, когда его нет со мной рядом?!

Всмотрелась в окно…. Здесь нет снега. Почему-то от этого становится ещё больнее… Интересно, там, где сейчас он, снежит? Как и тогда… Было время, я не думала, что доживу до этой поры. Тогда, год назад, я этого даже не хотела. Теперь рада, что жива. Даже боль в сердце, напоминающая моё прошлое, наше с ним прошлое, имеет право на жизнь… Убить ее значило бы от всего отказаться…

Повернулась на частое злостное дыхание учительницы, и, конечно же, имею возможность лицезреть её раскрасневшееся от ярости лицо. Она взялась за меня всерьёз, и сильно злилась, когда я вела себя подобным образом…. Раньше я старалась бы ей угодить. А теперь… Я стала другой. Не пытаюсь быть хорошей. Почти на всё плевать…

— Хочу уйти пораньше. — бросила монотонно, уже поднимаясь с табурета около фортепиано.

— С чего это?! — больше не церемонясь, фыркнула Вероника Андреевна, указывая пальцем туда, откуда отойти не успела. — Да в конце то концов! Сколько ещё ты собираешься надо мной издеваться?! Если тебе плевать на себя, подумай, во сколько обходятся мои занятия Кириллу! А ты ими так пренебрегаешь… — Покачала головой, пытаясь меня пристыдить… А я лишь ухмыльнулась, уловив упрек, основанный на очевидной лжи…

— Кириллу моё обучение не стоило и лиры! Ваши услуги я оплачиваю сама! — теперь точно не имею желания здесь находиться. Разворачиваюсь, и скорым темпом направляюсь к выходу. С чего это он решил умолчать о таком незначительном нюансе? Деньгами меня вдоволь обеспечил Никита! И я вполне могу себе позволить такую роскошь, как достойный преподаватель вокала!

Шаг, второй… И за спиной послышался отчаянный вздох. Затем… Щелчок кнопки диктофона. Приостановилась…. Музыка. Такая знакомая, что тело отказалось подчиняться! Застыло, неподвижно. И вслушалась… Каждая нота о былом напомнила! Песня о скованных птицах… В груди всё сжалось! Затрепетало раненой Канарейкой! Мгновение… Окунуться… Забыться в чарующей мелодии… В словах, исходящих с самой души…

— Послушай… — тихий голос учительницы прервал мелодичное звучание, приглушённое эхом карманного устройства для записи. — Милая… Я же не поучать тебя хочу! Ты только вникни! Я бы не взялась за стабилизацию голоса, если бы на то причины не было! И не в деньгах дело… Если Это смогут слышать люди…. Если ты сможешь снова петь Так! Тебя будут слушать! Нет, дело даже не в этом… Тебя будут слышать! Подумай только! Твой дар, он не просто услащает праздных гуляк! Он говорит о важном! С помощью голоса ты сможешь многое изменить!

Я пыталась её понять, но всё внимание поглотила песня… Не поняла даже, в какой момент с глаз скатилась пара слезинок… И когда женщина успела подойти, и мягко сжать моё плечо…

— Иди, девочка. На сегодня урок окончен. Но, возьми с собой это. — протянула диктофон мне, и вложила в дрожащую ладонь, пока я, даже не моргая, отчаянно впивалась взглядом в никуда… — Послушай дома. И попытайся вспомнить, что ты значишь для этого мира, и что этот мир значит для тебя! Жду тебя завтра… В более решительном настроении…

*************

— Я вернулась… — печальным полу-шепотом сообщила о своем возвращении хозяину апартаментов, и небрежно закинула пальто в шкаф-купе. Никто не отозвался… Господи, хоть бы сейчас его не было дома! Нет, я действительно благодарна Кириллу! Он помог мне тогда, когда все отвернулись! Позаботился буквально обо всем! Жилье, доктора, автомобиль с водителем, учителя! Не говоря уже о той моральной поддержке, что послужила мне спасением с непроглядной пропасти… И он действительно оказался неплохим другом. Мы могли спокойно проговорить вечер напролёт, и эти беседы частенько поднимали мне настроение.

Но… Не сегодня! Веки до сих пор красные, проплакала весь путь до дома. Сжала в ладошке источник прокручивающейся по кругу песни. Сердце так клокочет, что кажется, будто может выпрыгнуть из груди! Зашла в свою комнату… Она красивая, но такая пустая! Словно не жилая… Не моя! Рухнула на кровать, и взвыла!

Две птицы сидели на ветке…

Одна другой прошептала…

Мои слова. Мой голос. Я скучаю! Но, почему-то, не могу двигаться дальше! Словно застыла… Словно жизнь во мне застыла! Не кипит… Нет желания! Такого будущего я хотела?! Одиннадцатая!!! Дай ответ!!! Как я могла забыть о чем-то настолько важном?! Всхлипы превратились в одно сплошное завывание, и я будто обезумела! Вскочила с кровати. Ринулась к шкафу! Нужно жить! Дышать нужно! Свободно! Он мне свободу дал! Имя! А я так и осталась преданным щенком, ожидающим возвращения хозяина…

Открыла створку. Нервно забегала взглядом по многочисленным предметам гардероба. Бесполезные тряпки! Швыряю их на пол… Одну за другой, пока пространство вместительных полок не остаётся полностью свободным. Там, в самом дальнем углу… Она… Сжимаю в ладони такую знакомую наощупь ткань! Сползаю по стене вниз…. Сажусь, сворачиваюсь, в клубочек….

Его рубашка! Прижимаю к щеке, и завываю с новой силой! Слёзы струятся на такую важную для меня материю! Уткнулась носом… Вдыхаю… Отголоски Его запаха до сих пор баюкают обоняние… Сигареты, и пряный парфюм… Сколько так сидела? Пол часа? Час? Успокаиваюсь… Постепенно…. Так на меня действует этот запах! Так действовал тот мужчина! Дарил счастье… Покой… Умиротворение…. Любить научил! Быть любимой! Но… Пора научиться жить без него.

Поднялась. Разровняла плечи. Напротив — зеркало. Смотрюсь в него. И вижу опустошенную оболочку… Внутри меня есть место лишь для одного человека! И потому для собственной души в ней не хватает пространства! Пока что… Но, это нужно менять.

Смотри. Смотри, не отворачиваясь. Если отвернешься — не сможешь смириться. Гляди, в упор, и рви…. По рукам озноб прошёл. Не хочу! Не буду! Нужно… Иначе, я так и останусь той, кем есть сейчас! Прости, Никита. Я слишком долго хранила то, что давно не имеет для тебя никакого значения! Со всей силы впилась пальцами по краям… И рванула. Рубашка, с характерным скрежетом, разодралась на две части… Две половинки одного целого, которым уже никогда не быть вместе!