Слияние с ним (ЛП) - Кент Кайли

— Ахх, заставь его остановиться, Зак, пожалуйста, — ворчит Элла с конца кровати.

Зак скатывается с меня, подтягивается и бьет Брэя по ногам. Брэй перестает прыгать и, приземлившись на край кровати, садится.

— Ну же, почему ты еще не встал, сегодня же Рождество! — кричит он.

Тогда я действительно смотрю на него и вижу синяк на его лице. У него синяк под глазом, я поставил ему синяк под глазом. Черт. Сев, я перебираюсь по кровати и протягиваю руку, чтобы коснуться его лица.

— Боже мой, Брэй, не могу поверить, что я поставила тебе фингал.

Прежде чем моя рука достигает его лица, он хватает меня за запястье, удерживая мою руку на месте.

— Какого черта? Лисса, ты знаешь, что у тебя на пальце камень? — спрашивает он.

Это заставляет Эллу поднять глаза и завизжать:

— Ах, да, да! У меня наконец-то будет сестра! — она прыгает вокруг, а потом вдруг останавливается, — подожди, ты ведь сказала да?

Брэй и Элла оба выжидающе смотрят на меня.

— Конечно, она сказала да, — отвечает за меня Зак, прежде чем продолжить, — а теперь отпусти её гребаную руку, Брэйден, — Зак оттаскивает меня назад, когда Брэй отпускает мою руку.

— Не могу поверить, что ты согласилась на это, Лисса! — говорит он, прежде чем рассмеяться, — но я очень рад, что могу называть тебя своей сестрой. Господь знал, что мне нужно было что-то получше того, что он дал мне сначала. Ой! — он потирает руку, в которую Элла только что ударила его.

— Спасибо вам обоим. Это много значит, что вы не против. Я знаю, что это быстро, но, в общем, у меня нет ответа на этот вопрос.

Зак целует меня в висок.

— Детка, это произойдет независимо от того, нравится им это или нет, просто будет легче, если им это понравится.

Я смотрю на Брэя и Эллу и вижу, что они кивают головами.

Брэй встает с кровати и стягивает с нас одеяла.

— А теперь вставайте, мне нужно открыть подарки.

Он подходит к двери, нагибается, чтобы поднять что-то с пола, и возвращается, протягивая мне спасительную чашку, наполненную кофе.

— Кажется, я люблю тебя прямо сейчас, Брэй, спасибо, — говорю я, беря чашку и потягивая вкуснятину, не обращая внимания на ворчание Зака позади меня.

— Убирайся. Мы оденемся и встретим тебя там, не начинай без нас, — предупреждает он Брэя.

Встав, я направляюсь в гардеробную, но останавливаюсь у входа, Зак стоит прямо за мной.

— О, Боже, Зак. Что? Когда? Как? — я качаю головой, и смотрю на то, что Зак называет моей частью огромной гардеробной, которая сейчас заполнена до краев одеждой, тут есть все: от платьев, рубашек, юбок, брюк, есть даже целая секция обуви. Дюжина пакетов аккуратно расставлена рядами на верхней полке.

— Мне немного помогли, солнышко. Но я думаю, что слова, которые ты ищешь, это спасибо, Зак, — поцеловав мой лоб, он говорит, — счастливого Рождества, моя прекрасная невеста.

Я таю от того, что он называет меня своей невестой. Кто бы черт возьми не растаял, услышав это.

— Спасибо, Зак, тебе действительно не нужно было этого делать, — говорю я, поворачиваясь и обвивая руками его шею.

— Не за что, и знаю, что мне не нужно было, но я хотел этого. Я хочу подарить тебе весь мир, Алисса, но начну со шкафа.

Что я должна на это сказать? Отстранившись от него, я бросаюсь к ящику, в котором прятала его подарок, и благодарю звезды за то, что он все еще там. Кто бы ни положил сюда всю эту одежду, у него хватило благородства оставить его. Поднимая коробочку, я нервничаю. Мой подарок меркнет по сравнению со всем, что он для меня сделал.

— Ладно, это не очень много, и это не так, как я хотела бы подарить его, но с Рождеством, — я передаю коробку с подарком.

— Ты мой подарок. То, что ты сказала да — лучшее, что ты могла мне дать, солнышко. Мне больше ничего от тебя не нужно, только ты.

Кивнув головой, я прошу его идти дальше и открыть коробку. Как только он поднимает крышку, я знаю, что он увидит. Меня, в нижнем белье, во всех вариантах красного белья. Я нервничаю, когда он поднимает первую фотографию и видит, что под ней находится еще одна. Внезапно он садится на пол, скрестив ноги, и держит коробку перед собой, вынимая из нее фотографию за фотографией.

Он всё еще ничего не говорит, и это сводит меня с ума. Неужели он так сильно их ненавидит?

— Я знаю, что они не так уж хороши, и планировала напечатать фотографии в книге, но у меня не хватило времени, и пришлось довольствоваться этим.

Он смотрит на меня с неясным выражением в глазах.

— Солнышко, они выглядят чертовски потрясающе. Я сейчас разрываюсь между тем, как мне нравятся эти фотографии, и осознанием того, что кто-то должен был их сделать, а это значит, что кто-то смотрел на тебя в этом нижнем белье. Но ни на секунду не сомневайся в том, что ты чертовски сексуальна.

Он возвращается к коробке и продолжает молча вытаскивать фотографии. Сидя перед ним, я жду, что он скажет, когда Зак доходит до последней фотографии, он поднимает на меня глаза.

— У тебя всё еще есть все это белье? — спрашивает он.

— Ммм, да. Я сделала эти фотографии на прошлой неделе, конечно, у меня всё это есть.

Он кивает головой.

— Хорошо, потому что я насчитал двадцать фотографий, это значит, что в течение следующих двадцати ночей я буду иметь тебя в каждом нижнем белье из этих фотографий. На самом деле, я думаю, мы должны отменить Рождество и начать прямо сейчас.

Смеясь, я говорю:

— Мы не отменим Рождество, но я буду надевать каждый предмет по очереди.

— Спасибо, солнышко. Никто никогда не дарил мне такого, это лучший подарок, который я когда-либо получал, не считая тебя.

Да, точно, как будто ему не дарили лучших подарков.

— Ага. Надеюсь, за всю нашу жизнь я смогу разобраться в этом деле дарения подарков и стать такой же успешной, как ты. Всегда есть завтрашний день, верно?

— Для нас всегда будет завтра, солнышко, — заявляет он, как и каждый вечер перед сном.

— Обещаешь? — спрашиваю я.

— Я обещаю, что ничто в этом мире не сможет оторвать меня от тебя.

Даже когда он дает это обещание, меня не покидает ощущение, что некоторые вещи неподвластны даже ему.

Зак

Сидя на диване и смотря рождественский фильм 90-х годов с Алиссой в моих объятиях, я не мог быть более довольным. Мы провели день, обмениваясь подарками и наслаждаясь изысканным рождественским банкетом, подходящим для короля и королевы.

Я всегда старался устроить для Брэя и Эллы семейное Рождество и следовать традициям, заложенным мамой и папой. Но никогда еще Рождество не было таким полноценным, как сегодня. Алисса, присоединившаяся к нашей маленькой семье, сделала сегодняшний день таким, каким я мог только пожелать.

Я не мог стереть улыбку со своего лица весь день. Видеть, как Алисса так наслаждается собой, знать, что она без сомнений сказала да, чтобы быть моей навсегда. Это делает меня чертовски счастливым. Я не могу вспомнить случая, когда был счастливее, чем сейчас, в этот момент.

Алисса зевает, прижимаясь к моей груди.

— Устала, детка?

Зарывшись поглубже в мою грудь, она говорит:

— Ммм, кто бы мог подумать, что Рождество может быть таким утомительным.

Встав, я поднимаю её на руки.

— Давай, отнесем тебя в постель.

— Я могу идти, ты же знаешь. Тебе не нужно напрягать спину, неся меня. Опусти.

Смеясь, я крепче прижимаю ее к себе.

— Никогда. Я никогда не отпущу тебя, и умоляю, я мог бы поднять десять таких как ты и все равно не нагрузить свою чертову спину, — она прекращает протестовать и расслабляется на мне.

Положив её на кровать, я раздеваю её, чтобы ей было удобнее спать, оставляя в одних трусиках. Я быстро раздеваюсь и забираюсь к ней на кровать, обнимая.

— Сладких снов, детка, завтрашний день мы проведем вместе, — говорю я ей.