Любовь Рябикина - Невезучая

— Сесть на диван и не дергаться, если не хотите, чтобы я вам колени продырявил.

Анисимов быстро осмотрел кухню, спальни и ванную с туалетом. Кивнув другу, вошел в кабинет хозяина, как к себе.

Беркут сидел за столом и просматривал документы. Звук открывающейся двери заставил его поднять голову. Он хотел выругаться и застыл с открытым ртом. Сергей, не дожидаясь разрешения, уселся в кресло напротив тестя, закинув ногу за ногу. С минуту изучал старого бандита. Не дождавшись слов возмущения, начал говорить сам:

— Я не стал заводить на тебя дело в прошлый раз, так как ты отец Оксаны. Хочешь ты этого или нет, но ты — мой тесть. До меня дошли сведения, что ты собираешься выкрасть нашего сына. На этот раз все будет по-другому. Если ребенок пропадет, я тебя из-под земли достану и убью! Ты уже пытался однажды сделать Оксану несчастной. В том, что она не желает тебя видеть, только твоя вина. Сунешься в больницу и я засажу тебя до конца твоих дней! У меня достаточно материала на тебя, пока тебя спасает только моя жена. Я не хочу причинять ей горе.

Следователь встал. Спокойно вышел из кабинета, так и не услышав голоса Казбека. Украинцев демонстративно разрядил оружие охранников и пошвырял пистолеты в огромный аквариум с рыбками. Те шарахнулись в разные стороны, сверкая красными и темно-синими боками. Обоймы захватили с собой. Вышли из квартиры, на лифте спустились вниз. Встали на крыльце у подъезда и переглянулись. Шагая в ногу, словно солдаты в строю, дошли до машины и отправились в отделение.

После ухода следователя вор в законе долго сидел не шевелясь. Казбек понял, что в больницу лучше не лезть. Все его планы на счастливую жизнь с маленьким внуком рушились. Хорошего настроения это ему не добавило. Он медленно вылез из-за стола и вышел в гостиную, где охрана пыталась достать из воды пистолеты тоненькими сачками для рыбок. Два сачка они уже успели сломать. Увидев, чем они занимаются, Беркут «взорвался». Он затопал ногами и бешено заорал неожиданно визгливым «бабьим» голосом:

— Я зачем вас держу?!? Чтобы вы меня охраняли от разных придурков! Вместо этого ко мне в кабинет собственной квартиры врывается следователь и угрожает! Мне угрожают, а моя охрана спокойно сидит в гостиной. Вы не смогли удержать оружие в руках и теперь ловите его в воде, пугая рыб. Прекрасно! Вон отсюда, бездельники! Чтоб духу вашего не было!

Телохранители попытались оправдываться. Топтались на месте, держа мокрые руки за спиной:

— Шеф, их двое было. Один нас на мушке держал, а Анисимов с вами говорил. Да еще пригрозили ОМОНом…

Беркут смачно плюнул в их сторону, развернулся и шваркнув дверью, заперся в кабинете. Охранники продолжили «удить» пистолеты из глубокого аквариума руками, вполголоса ругаясь. Руки до дна не доставали. Один из бугаев сбросил пиджак и рубашку с галстуком. Оставшись в майке, влез на стол и склонился над «водоемом». Одна нога стояла на книге. Та вдруг поползла по полированной поверхности и несчастный мужик нырнул в аквариум головой. Врезался лицом в «развалины замка» из пластика. Рыбки испуганно заметались в воде. Наблюдавшие друзья схватили товарища и мгновенно выдернули из воды.

По лицу охранника пополам с водой струилась кровь из рассеченного виска. Парень охал, держась рукой за ребра, ушибленные о металлический край аквариума. По пояс мокрый, окровавленный, он представлял довольно жалкое зрелище, несмотря на внушительные габариты. Самый молодой из ребят вздохнул и начал раздеваться, с тоской посмотрев на пистолеты в воде…

Через неделю Оксану выписали из роддома. Сияющий Анисимов вынес сына из дверей и остановился на крылечке, принимая поздравления от приятелей-следователей, улизнувших с работы ради такого события. Оксана взяла мужа за локоть и вздрогнула: метрах в ста от нее, прячась за столб, стоял Казбек, снимая все действо на видеокамеру. Сергей тестя не видел и она не стала заострять внимание мужа на этом факте. Украинцев сделал «мыльницей» несколько кадров и сел за руль анисимовского «Жигуленка». Молодые родители уселись сзади.

Оксана оказалась хорошей матерью. Она успевала все: постирать и погладить пеленки, сготовить еду, прибраться в квартире, погулять с Алешкой. Когда бы не появился Анисимов, она всегда находила для него улыбку и ласковое слово. Не жаловалась на трудности. Следователь не слышал от нее ни слова упрека за поздние возвращения и почти постоянное отсутствие.

Конец мая оказался на редкость жарким. Оксана сидела во дворе в тени раскидистого клена. Алешка мирно спал в коляске, а она читала. Бабушки, непременные атрибуты московских дворов, разошлись по квартирам и молодая женщина наслаждалась тишиной. Конечно, эта тишина была относительной. Рядом гудел Ленинский проспект, неподалеку играли в прятки дети, весело визжа и смеясь.

Когда на книгу упала тень, Анисимова подняла голову и вздрогнула: возле нее стоял отец. Она автоматически придвинула к себе коляску, вцепившись в ручку и быстро огляделась по сторонам. Казбек заметил испуг на ее лице и тихо сказал:

— Не бойся, я не причиню зла. Разреши посмотреть на внука.

Она придвинула коляску к нему, ни слова не сказав. Константин Федорович наклонился над ребенком, разглядывая пухлые щеки и крошечные розовые кулачки, выглядывающие из рукавов вязаной голубой кофточки. Дотронулся пальцами до крошечной ножки в вязаном башмачке. Повернулся к дочери:

— Он губами на тебя похож. Как назвали?

— Алешкой.

Казбек присел рядом с ней, опустив голову. Не зная, куда деть руки, зажал их коленями, не решаясь посмотреть на дочь. Она обратила внимание, что он сильно постарел за это время. Заметила топтавшуюся шагах в тридцати охрану. Бугаи хмуро оглядывались по сторонам, стремясь уловить любую опасность, грозящую шефу. Вор в законе тихо заговорил, глядя в землю:

— Я принес тебе много зла и не прошу о прощении. Я хочу, чтобы ты поняла меня и разрешила, хоть иногда, видеть внука. Когда я нашел тебя, я не хотел делить тебя еще с кем-то, совершенно не думая о твоем счастье. И Анисимова твоего убить хотел, чтобы ты только моя была. Всегда рядом…

Беркут быстро взглянул на дочь, чтобы увидеть ее реакцию. Оксана спокойно слушала его, слегка покачивая коляску с завозившимся ребенком, но на лице ничего не отразилось. Он продолжил:

— Я знаю, что вы ютитесь в однокомнатной квартире. Оксана, перебирайтесь в твою отремонтированную квартиру. Она до сих пор пустует и твоя по праву. Я много задолжал тебе. Ребенку надо развиваться. Ему нужна отдельная комната. Я не стану вас преследовать, если ты этого боишься. Мой внук должен расти в хороших условиях и я хотел бы помогать. Из меня плохой воспитатель, но я мог бы давать деньги…