Плам Сайкс - Дебютный развод

Я постоянно думала, где она. Исчезновение Лорен только усиливало мою тревогу по поводу отсутствия Хантера. Вчера звонили из его офиса и спрашивали, не знаю ли я, где он. Они нашли его смартфон под горой бумаг на письменном столе и очень встревожились. Уже пять дней он отсутствовал. И полное молчание. Хотя Милтон пытался утешить меня, твердя, что Хантер скрылся, «чтобы зализать раны», лучше я себя не чувствовала.

Сейчас я была совсем одна и даже немного завидовала Софии: она по крайней мере знала, где ее муж.

Утром понедельника я уныло отправилась завтракать в кафе «Рафаэлла», жалея, что рядом нет Хантера. Когда официантка принесла два латте и два круассана (наш обычный с Хантером заказ), мне стало ужасно грустно и даже не нашлось сил объяснить, что сейчас в этом нет необходимости.

Я пила кофе, посматривая на вторую чашку. Ощущение было такое, словно я преломила хлеб в компании призрака.

Я машинально взяла в руки «Нью-Йорк пост».

И тут же пришла в ужас.

— Что?! — воскликнула я, ни к кому персонально не обращаясь.

На первой же странице мне в глаза бросились гигантские красные буквы заголовка, кричавшие о сенсации:

«ТАЙНАЯ СВАДЬБА НЕДАВНЕЙ РАЗВЕДЕНКИ!»

(Все подробности на третьей странице)

Я мгновенно нашла третью страницу. С черно-белой фотографии улыбалась сияющая Лорен. Вокруг вились снежинки, белоснежное свадебное платье развевалось на ветру… Так она… в России?!

Я присмотрелась внимательнее. На втором плане золотились купола… Зимняя морозная экзотика. И платье! Стянутая корсетом талия, широкая летящая юбка с длиннющим шлейфом… Не может быть! Это платье от Текка! И выглядело оно просто смертоубийственно! За такое можно умереть! Неужели он все знал?! Ну конечно! Неудивительно, что был так спокоен в тот день, когд а Лорен не явилась в студию!

Я присмотрелась к лицу Лорен: глаза тщательно подведены, в стиле шестидесятых, а волосы обрамляют лицо мягкими свободными волнами. На шее висит нечто вроде огромного драгоценного камня, хотя разобрать детали было почти невозможно. В одной руке букет белых камелий, в другой — сигарета. Как это на нее похоже! А глаза сверкают, словно она готова воспламениться от счастья. Но где жених?

Я быстро пробежала глазами текст и изумилась.

САМАЯ ГЛАМУРНАЯ РАЗВЕДЕНКА Нью-Йорка, наследница Хэмила, Лорен Блаунт, не раз объявлявшая, что больше никогда не выйдет замуж, и введшая в употребление оборот «дебютные разведенки», чтобы охарактеризовать себя и своих жизнелюбивых подружек, была замечена перед алтарем в санкт-петербургском Исаакиевском соборе. На невесте было платье из шелка и органди от молодого нью-йоркского дизайнера Теккерея Джонсона. Длина подола, подшитого вручную, достигает двухсот ярдов, а шлейф украшен семнадцатью тысячами речных жемчужин.

Поверх платья на ней был палантин из белого горностая. Шею украшал бриллиант, по слухам, принадлежавший знаменитой принцессе Летисии Испанской. Камень был подарком жениха, Джайлза Монтерея, о котором мало что известно. Утверждают, что парочка встретилась в Эрмитаже, у витрины с запонками Фаберже. Новобрачные были знакомы всего пять недель. Несколько дней назад мисс Блаунт исчезла из своей нью-йоркской резиденции. Знакомые опасались, что она убита или похищена.

Счастливая и сияющая, несмотря на двадцатиградусный мороз, миссис Монтерей, которую попросили прокомментировать ситуацию, попросила передать привет своим нью-йоркским подругам и уселась в «мерседес» с тонированными стеклами. Новобрачные отправились в четырехмесячное свадебное путешествие.

Одинокая слеза скатилась по щеке: все выходят замуж, а я…

Счастье подруги только подчеркивало мое одиночество. Я невидяще уставилась на газетный лист. На него упала капля. Потом другая. И тут перед глазами возникло что-то белое: мне протягивали платок. Как стыдно! Я подняла глаза и вспыхнула: передо мной стоял Хантер.

— Я столько всего натворил. Прости меня, — прошептал он.

— Прекрати! — запротестовала я, вытирая слезы его платком. — Это я натворила множество глупостей! Дорогой, я совершила кошмарную ошибку. Думала, у тебя роман с Софией, а потом узнала, что она соблазнила мужа Марси и… Подумать страшно, что я тебе не доверяла! Какой я была идиоткой, когда требовала развода, хотя ни о чем подобном и слышать не желаю! Ты когда-нибудь сможешь меня простить?

— Нет, — ответил Хантер, глядя мне прямо в глаза.

Я оцепенела. Что ж, значит, я получила то, что заслужила.

Я молча уставилась на него, потрясенная тем, что сотворила.

Дальше произошло нечто странное. Хантер сел за стол и взял мою руку.

— Я вовсе не должен тебя прощать. Ты не виновата. Это я сделал огромную глупость.

Он смотрел на меня с каким-то странным выражением. О Господи, неужели он признается, что все-таки был с Софией?

Невозможно выразить словами то, что я ощущала в эту минуту.

Я встревоженно смотрела на него, ожидая худшего. Но мой муж молчал.

— Ч-что? — произнесла я наконец.

— Я нанял эту злосчастную Софию. По пути в Лондон упомянул, что хочу подарить тебе нечто особенное. Понимаешь, я чувствовал себя обязанным как-то извиниться перед тобой за испорченный медовый месяц, а она предложила помочь выбрать тебе подарок. Клялась, что для нее совершенно не важно, если я скопирую этот кулон. Я оказался последним дураком, тем более что хорошо знал, какова она. Мне следовало предвидеть, что она все повернет в своих интересах. Господи, зачем только я взял ее в группу? Она еще в школе была настоящей пожирательницей мужских сердец! Всегда рассказывала о мнимых романах, лгала напропалую…

— Ш-ш-ш… — прошипела я, прижав палец к губам Хантера. — Я больше не желаю ничего слышать об этой особе.

Хотя возвращение Хантера сняло огромную тяжесть с моего сердца, все же при каждом упоминании Софии меня вновь раздирала ярость. Сколько зла она сотворила! Единственным утешением было сознание, что теперь она навсегда заключена в золотую клетку.

— Даю слово, что отныне София и близко к нам не подойдет, — поклялся Хантер.

— Правда? Ты действительно так решил? — сухо осведомилась я. Как бы мне ни хотелось броситься ему на шею, было слишком трудно расслабиться после всего, что с нами случилось.

Хантер заметил мои колебания и, пытаясь успокоить меня, улыбнулся:

— Когда это я не держал слова, дорогая?

В его глазах блеснули знакомые лукавые искорки.

Я задумалась. Если хорошенько вспомнить, он был прав. Хантер действительно исполнял все свои обещания.