Дорога к тебе (СИ) - Мариш Ольга

— Пока! — попрощался я с ним.

Разговор с отцом, можно сказать, удался!

Ещё через неделю Дина родила! Немного раньше срока, но в целом роды прошли легко. Ну, если сравнивать с рассказами моей мамы, пугающей многочасовыми схватками, Дина часа за четыре управилась.

Тест я заказал. Решил все же послушать отца.

Из клиники звонили каждый день. Я сам просил. Люблю платные клиники!

Дина отказалась кормить грудью и просила забрать ребёнка в детское отделение, якобы она мешает ей спать.

И это на второй день после родов!

Что и требовалось доказать… ребёнок ей вовсе не нужен…

Поехал в клинику, повидаться с дочерью. Заодно и мамашу её полоумную на место поставлю.

Решил, что дочь важнее, пошёл сначала к ней. Выдали мне бахилы, халат, шапочку, маску и проводили в детское отделение.

Кроме моей крохи там было ещё три младенца.

— А этих что? Тоже матери сюда сдали? — не удержался от вопроса

Молодая медсестра сначала не поняла вопроса и просто стояла, хлопая глазами.

— А! — по всей видимости вспомнила, как тут моя дочка оказалась. — Нет! Вот у этого мальчика мама после кесарева сечения. Ещё после операции не пришла в себя. У этого мама на процедурах, оставила присмотреть, сейчас заберёт. У этой малышки мама много крови потеряла при родах, ужас, что там было, еле спасли, потому девчушка пока тут. Вот. — Она поджала губы.

Получается, что только у моей дочери мать-кукушка…

Я смотрел на маленькое сморщенное существо. Свою дочь. И ничерта не чувствовал. Ни отвращения, ни трепета. И от этого так погано…

— Хотите подержать? — предложила медсестричка.

— А можно?

— Ну, разумеется!

Она легко подняла ребёнка и вложила мне в руки, показав, как правильно держать. Малышка не спала. Она лишь смотрела на меня своими мутно-синими глазами, не плакала.

— Ну, привет. — прошептал ей.

Она что то прокряхтела, чмокнув губками и высунула язычек.

Какое то время я ещё пробыл с дочерью. Интересовался всего ли ей хватает, у медсестры, какой смесью её кормят.

— К сожалению, молодые мамы не редко отказываются кормить деток грудью. — с грустью добавила девушка. — Боятся форму испортить. — цокнула. — Зачем тогда рожали, спрашивается, раз за формы так радеют. Ой, не обращайте на меня внимание! — она махнула рукой — Ворчу.

К Дине идти вовсе расхотелось. Взял все необходимые документы и отправился в ЗАГС, человечка регистрировать.

Пусть и не проснулись во мне никакие отеческие чувства, но за дочь было жуть как обидно. И теперь её будут звать Эмма.

Дина хотела как то по-другому. Как то сложно. А я вот так решил, пока держал её на руках. Пусть у неё будет простое, но нежное и красивое имя, а не то, которое она выговаривать только к школе научится!

Через несколько дней отца не стало.

Сердце остановилось во сне.

Я надеялся, что старик проживёт подольше. Выкарабкается. Несмотря на наши сложные отношения я никогда не ненавидил его. Да и он, хочется верить, любил меня и сестру. По своему.

Суета с похоронами отодвинула на второй план проблемы с Диной.

На Эвелину смотреть было больно. Но держалась она достойно.

Сами похороны были похожи на светский приём. Отец был готов к смерти и сам заранее обо всем позаботился. Эвелина контролировала, чтобы все было исполнено так, как он хотел.

Дальше было оглашение завещания. Сестра присутствовала онлайн. Она и на похороны не смогла приехать. Сломала ногу, когда на горных лыжах каталась.

По сути, можно было только мне, Веронике и Эвелине присутствовать.

Эвелине досталась квартира отца и солидная сумма денег. Веронике незначительное количество акций компании. А вот мне, по сути, досталось всё, но с условием, что в течение ближайших трех лет я обзаведусь наследниками любого пола. Ну, отец!

Компания, остальная недвижимость отца, счета.

Я прекрасно понял посыл отца! Вот же старый еврей!

Результаты теста были давно готовы, но посмотреть их было недосуг.

Дину о завещание я не предупредил. После выписки мы с ней разругались, высказал все, что думаю о ней, как о матери, и теперь дома кричала только Эмма. И то очень редко!

Я нашёл ей двух нянь. Они менялись и присматривали за ней круглосуточно. Это стало ещё одним поводом для скандалов в доме.

Карманные расходы жене я урезал. Значительно урезал! Учитывая что никакого интереса к дочери она не проявляла, а покупками памперсов, смесей и прочих необходимостей, занимались няни.

— Ты кидаешь мне копейки на карту, а сам оплачиваешь двух нянь!

— А кто по твоему должен ребёнком заниматься? Я?

— У меня цвет лица портится от недосыпа. К тому же, мне надо вернуться в форму.

— Ты это сейчас серьёзно? — для меня не была новостью её позиция, просто одно дело знать, и совсем другое, услышать это…

Как же обидно за дочь стало в этот момент.

— Я должна соответствовать своему статусу!

— Не утруждайся. Мы разводится. — сказал, распологаясь в кресле.

— Что?! — она выронила сумочку из рук.

— Я подал на развод.

— Я отсужу у тебя дочь и все, что только можно!

— Милая, я боюсь тебя разочаровать, но у меня ничего нет. — я картинно развёл руками. — А что касается Эммы…

— Не называй её этим дурацких именем! — она закатила глаза.

— Да какая тебе разница?! Ты как она выглядит врятли помнишь. — горько усмехнулся.

Достал из внутреннего кармана куртки нераспечатанный конверт и сейчас крутил в руке.

— Я сделал ещё один тест на отцовство. — сухо оповестил её.

Дина побледнела, в глазах стоял страх, руки тряслись… Не обязательно было вскрывать конверт. Все результаты теста сейчас у Дины на лбу светились.

— Ничего не хочешь рассказать мне? — смотрел на неё в упор.

Дина собралась и теперь гордо и зло смотрела на меня. Молчала.

— Расклад такой… Я сейчас не вскрываю конверт, а ты отказываешься от Эммы, подписываешь документы на развод и испаряешься из нашей жизни.

— Чего? — у неё сорвался голос. — А как же… Ты не поступишь так со мной…

— Разве? Если вспомнить все гавно, которое я от тебя за последние пол-года натерпелся, удивительно лишь, что я тебя сразу после родов не придушил в палате. — мысленно дал себе команду успокоиться, глубокий вдох-выдох. — Разведемся мы в любом случае. Если же я вскрываю конверт. — внимательно смотрю на неё. — Ты с Эммой уйдёшь. Отсудить тебе у меня нечего. Будешь матерью-одиночкой.

— То есть как это? У тебя ничего… нет…? — она даже заикаться начала.

— Когда имеешь дело с алчной стервой исключить максимально нужно именно материальную часть. Я ещё до нашего брака переписал на маму все свое имущество. Кроме одного счета.

— А как же наследство? — она была в шоке.

— В права наследства вступают через пол-года. Да только если ты не помнишь, я у отца в не милости был. Он лишил меня наследства. Так что перспективы… Ну, у меня то они есть! А вот тебе тяжко придётся.

— Ты… обманул меня… — она как будто в прострацию впала, медленно опустилась на стул, взгляд потерянный.

Я молчал, давая ей время прийти в себя и принять решение. Правильное решение.

Нераспечатанный конверт я под затравленый взгляд Дины положил во внутренний карман.

— Не затягивай с решением. Документы на отказ и на развод я подготовил заранее и оставил их на столе. — Кивнул на них, и вышел из комнаты.

Зашёл к дочери. С ней сейчас была одна из нянь.

— Мы не спим! — тихонько оповестила меня женщина.

— Давайте её сюда. — взял ребёнка на руки. — Погода сегодня гадкая, гулять идти не стоит. Скажите что купить, я схожу.

— Ой, а может я сама сбегаю? Я быстро!

— Хорошо! — я улыбнулся ей. — Её мать заходила к ней сегодня? — каждый день задавал няням этот вопрос.

— Нет. — женщина перестала улыбаться и перевела взгляд на воспитанницу.

— Ладно, идите.

Няня вернулась быстро. Я побыл с ними ещё пару часов, предупредил, что сегодня их навестит бабушка и ушёл.