Хизер Долгрин - По ту сторону объектива (ЛП)

— Святое дерьмо, какого хрена случилось? — Он пытается осмотреть мою руку, но я отталкиваю его. — Джекс, что ты сделал?

— Ну, давай посмотрим. Кейли думает, что это все моя вина. Это уже стоило ей работы, она не хочет меня видеть. Поэтому я избил стену, надеясь избавиться от боли. Позволь мне сказать тебе, брат, это не помогает, а только делает хуже. — Я подхожу к грузовику и открываю дверь, забираясь внутрь. Я снимаю рубашку и оборачиваю вокруг руки, чтобы не испачкать его сиденье кровью. Он садится в машину и выруливает с парковки, не говоря ни слова. Я признателен ему, потому что не настроен на разговоры, не тогда, когда лучшее, что со мной случалось разрушено, и я ни черта не могу сделать, чтобы исправить это.

По дороге домой мы молчим и когда приезжаем, я сразу иду в ванную и мою руку. Мои костяшки опухшие и ободранные, прямо как мое сердце. Я иду на кухню и беру лед, кладу его в полотенце и держу на руке. Я сажусь за стол и зажигаю сигарету. Мне нужно найти способ исправить все ради нее, даже если она не примет меня назад. Она дала мне шанс, сломала все свои правила для меня. Меньшее, что я могу сделать, это исправить все. Мне просто нужно придумать как. На секунду я кладу голову на стол перед тем, как поднять ее для следующей затяжки.

— Хочешь поговорить об этом? — Броди садится и протягивает мне пепельницу.

— Как, черт возьми, ты узнал? — Он смотрит на меня, я поворачиваюсь и вижу Блейка.

— Он позвонил мне. — Я смотрю на своего брата и осознаю, что превратился в него. Блейк был прав. Может все произошло и не из-за измены, но мое сердце разбито. Прямо, как у Броди. — Это можно исправить, Джекс. Должно пройти время. — Я вытаскиваю сигарету и смотрю на него.

— У меня нет времени. — Я встаю и начинаю уходить из кухни.

— Не делай этого, Джекс. Глядя назад, ты будешь чертовски жалеть об этом. Если ты любишь ее так, как говоришь, тогда борись. — Я качаю головой и иду в комнату, чтобы попытаться поспать. Я закрываю дверь и скидываю обувь. Забираюсь в кровать и в течение нескольких секунд засыпаю.

Я открываю глаза, снаружи темно. Протягиваю руку, ища Кейли, и понимаю, что это был не сон. Я сажусь, моя рука пульсирует. Я беру телефон, проверяя время, и не могу поверить, что проспал так долго. Почти девять часов. Я никогда не чувствовал себя таким сломленным, даже когда мои родители ушли или когда разбили сердце Броди. В моей жизни не было моментов из-за которых я плакал. Ничто никогда не доставляло мне достаточную боль. Когда я чувствую слезу, сбегающую по щеке, я осознаю, что это самое худшее, что было в моей жизни.

Я вытираю лицо и иду принять еще один душ. Я отказываюсь сидеть, сложа руки, и позволить этому уничтожить меня, уничтожить нас. Я выхожу и надеваю свою любимую футболку с черепом, который гласит «Живи или Умри». Вполне подходит тому, что я сейчас чувствую. Я надеваю джинсы, вытираю волосы полотенцем и иду в гостиную. Блейк смотрит телевизор и поворачивается ко мне, когда я вхожу.

— Как ты? — Я беру воду из холодильника и сажусь рядом с ним.

— Чертовски ужасно, но я не из тех парней, которые сдаются. Я буду, блин, бороться, потому что обещал ей. — Он улыбается и кивает.

— Теперь это Джекс, которого я знаю. Какой план? — Я говорю ему, что думаю и чем больше я говорю, тем более взволнованным становлюсь. Если это не сработает, ну, тогда мне придется разработать план Б.

Следующую неделю я полностью игнорирую СМИ. Я уже достаточно увидел, чтобы понять, что это только вовлечет меня в еще один тупик. Броди и Блейк не оставляли меня. Как бы приятно это не было, иногда мне просто нужно побыть одному.

Для последней части своего плана я решил съездить в парк, который нашла Кейли. Это идеальное место, чтобы побыть одному.

Поездка туда заставляет вспомнить о том, как мы впервые там оказались. Кажется, что это было так давно, а ведь тогда мы даже еще не были вместе. Я думаю о том времени, что мы провели смеясь, зависая вместе, и все ночах, когда я возвращался в кровать со стояком. Ночь, когда мы наконец сошлись, была лучшей ночью в моей жизни. Я имею в виду, дерьмо, я влюбился в нее до того, как она даже стала моей. Из-за этого вся эта радио тишина с обеих сторон становится гораздо тяжелее. Каждый день я поднимал телефон, чтобы позвонить ей, но я знаю, что если позвоню это сделает все только хуже. Я должен осуществить все, что задумал перед тем, как решусь сделать шаг.

Когда я приезжаю в парк, я иду к водопаду. Другие места для этого не подходят. Водопад — идеальное место.

Вернувшись домой, я захожу внутрь и ухмыляюсь Блейку.

— Все сделано, брат. — Когда я сажусь, мы ударяемся кулаками.

— Чертовски офигенно. Эй, не хочу тебя от этого отвлекать, но Шеннон звонила пока тебя не было. Скоро фотосессия для той обложки. Я в чертовом восторге. — Я так рад, что у него все хорошо складывается. Он здорово поддерживал меня эту неделю, и я честно не знаю, чтобы делал без него.

— Это круто. Ты уже знаешь точную дату? — Он качает головой, листая каналы.

— Она спросила, когда я свободен. Так что я дал ей числа. Она собиралась связаться с остальными и посмотреть, что можно сделать.

— Мило. — Я кладу ноги на стол и скрещиваю руки за головой. — Я собираюсь загрузить все на компьютер. После того, как я опубликую это, мы пойдем немного выпить.

Он смеется и встает. — Я лучше возьму пива. Хочешь китайской еды?

Просто мысль об этом заставляет меня думать о Кейли. — Неа, пицца.

Он уходит. Я беру ноутбук и начинаю.

Я не ожидал, что это займет столько времени, но, наконец, я обо всем позаботился. С завязанным в узел желудком, я выхожу наружу и нахожу Макса и Броди, сидящих рядом с Блейком.

— Какого черта вы ребята здесь делаете? Я думал, вы собирались выпить?

Макс вручает мне пиво и улыбается. — Парень, ты думаешь, что мы позволим тебе справляться с этим одному?

Я улыбаюсь и сажусь с ними за стол. — Ты ведешь себя так, словно я собираюсь зайти в логово льва.

Мы все смеемся, и я отхлебываю пиво.

— Брат, ты собираешь сделать это.

Черт, именно так.

Кейли

Это была худшая неделя в моей жизни. Я никогда не имела дела ни с чем подобным. Я не представляла, что от словесных оскорблений будет так больно. Я не плакала и не буду. Если начну плакать, то уже не остановлюсь. Вот почему я продолжала отталкивать его, потому что знала, что связаться с ним было плохой идеей. Но теперь я слишком погрязла. Мое сердце мне больше не принадлежит, он владеет им. Так как, черт возьми, я должна справляться с этим? Если я останусь с Джексом, на меня, возможно, больше никогда не посмотрят с уважением, как на фотографа, но если я отпущу его, я больше никогда не буду целой.