Мой идеальный незнакомец - Юлия Бузакина

Глава 27

Двенадцатое сентября. День, в который выписывают Данила из больницы. Это пятница, я на работе до часа дня. Данила должны выписать в десять часов утра, и он просит меня не торопиться – приедут его сослуживцы, они соскучились и очень хотят доставить его домой.

– Я буду ждать тебя дома, Кристина, – звучит его веселый голос в телефоне. – Я безумно по тебе соскучился.

–Я тоже, – мои глаза горят от радости.

– Ты же останешься у меня до понедельника?

– До вечера воскресенья точно, – обещаю я.

Звонок на урок прерывает нашу романтическую беседу.

– Мне пора, Дань. Урок начинается.

– До встречи у меня дома, синеглазка.

– До встречи.

Весь рабочий день мои мысли заняты предстоящей встречей с Данилом. Как же я соскучилась по нему! По горячим объятиям и сладким поцелуям. Конечно, учебный материал совсем не идет в голову. Мне едва удается дождаться окончания пятого урока. Я снова беру тетрадки с собой, потому что оставаться в школе до трех часов дня совсем не хочется, и со всех ног бегу к остановке маршрутного такси. Как-нибудь проверю их на кухне с апельсиновыми занавесками.

Я еще никогда никуда так не торопилась. Мне кажется, что маршрутка едет очень медленно, и не довезет меня до торгового центра «Моремолл». Ступеньки до нужного этажа в подъезде Данила никак не заканчиваются.

Он знает, что я поднимаюсь наверх, и заранее открывает дверь. Стоит и улыбается на лестничной клетке в просторной светлой рубашке и джинсах.

– Я тебя заждался, Кристина, – протягивает ко мне руки он. Я подавляю желание броситься ему на шею и осторожно прижимаюсь к левой стороне груди, там, где нет ожога. Мои глаза светятся от счастья.

Я вручаю ему свою тяжелую сумку с тетрадками, и он удивленно заглядывает внутрь.

– Что ты носишь? Кирпичи?

– Нет, тетрадки. Их надо будет проверить на понедельник, – посмеиваюсь я и смело захожу в прихожую. В нашу прихожую. Из кухни льется какая-то песня по радио, а в остальном – все как обычно. Казарма с апельсиновыми занавесками, которая для меня дороже всех роскошных апартаментов на свете. Ведь здесь живет Данил.

– Как ты добрался домой? – я сбрасываю туфли и поворачиваюсь к нему.

– Нормально, – пожимает плечами мой любимый. – Ребята притащили торт и шарики. Вечно им неймется.

Я прохожу на кухню. На столе действительно стоит разрезанный торт со взбитыми сливками, чашки и блюдца, а букет розовых и голубых шариков привязан к оранжевым занавескам.

– Будешь кофе? – предлагает Данил.

– Конечно же, буду.

Я улыбаюсь и касаюсь ладонями его впервые после больницы тщательно выбритых щек. Он не может удержаться, осторожно привлекает меня к себе за талию и нежно целует в губы.

– Я соскучился по тебе, – шепчет Данил.

– Я тоже. Не представляешь, как сильно соскучилась, – обвиваю его шею руками я.

– Знаешь, чего мне не хватало больше всего все это время?

– Чего?

– Тебя на этой кухне. Твоего смеха, твоих шагов. Оказывается, без тебя так одиноко. Даже кофе, и тот кажется пресным, когда тебя нет рядом.

– Я теперь всегда буду рядом.

По радио передают старую песню группы Иглз «Отель Калифорния». Данил подходит к окну, щелкает электрическим чайником и протягивает мне руку.

– Потанцуем? – улыбается он.

Я смущенно смеюсь. Он притягивает меня к себе за талию, и мы кружимся в медленном танце на нашей небольшой кухне.

– Когда возвращается твоя мама? – спрашивает у меня Данил.

– Через семь дней.

– Отлично. Передай ей, что в следующее воскресенье я приду к вам домой, чтобы официально сделать тебе предложение.

– Передам, – стараясь не наступить ему на ногу, счастливо киваю я. Мне до сих пор не верится, что это все происходит со мной.

Чайник громко щелкает, оповещая нас о том, что можно заливать растворимый кофе, и мы останавливаемся.

Пока Данил деловито наливает нам с ним кофе и раскладывает в тарелки торт, я спохватываюсь, что не успела помыть руки и иду в ванную комнату.

– Отец приходил? – выглядываю из ванной комнаты я.

– Один раз, – хмурится Данил.

– Ты сказал ему, что сожалеешь о вашей ссоре?

– Не сказал.

Я возвращаюсь, сажусь за стол и придвигаю к себе чашку кофе.

– Может, стоит сказать? Я хочу, чтобы вы помирились, Дань.

– Я тоже.

Он садится напротив меня и начинает усердно размешивать сахар в чашке.

– Правда?