Вета Якунина - Lets go to Гоа

– Да, мне бы такого лояльного шефа, – сказала я.

– И как видишь, добрые дела не остаются без награды! – притянул он меня к себе. – Я согласился помочь другу, а нашел тебя!

В общем, принять ванну я смогла лишь через час. А ведь у нас еще было в планах осмотреть город! Впрочем, даже если бы мы так и не покинули его дома, я бы не расстроилась. Самая яркая достопримечательность столицы Гоа – это был Мартин. И я готова была ее осматривать, вплоть до самого отлета в Россию!

Но Мартин хотел показать мне Индию такой, какой знал и любил ее сам.

– Иностранцы при виде скромного образа жизни индийцев начинают думать, что они лучше. Не уподобляйся им. Бедная одежда и простая еда здесь ни о чем не говорят, – поучал Мартин. – Человек – это его мысли, чувства и поступки. В Индии живут очень славные люди: добрые, честные, отзывчивые, щедрые. Постарайся увидеть в них главное – глубокую порядочность.

Мне было, признаться, тяжело увидеть светлую душу в уличном попрошайке, а философа – в грязном прохожем. Но искренняя любовь заразительна. Мартин взахлеб рассказывал об истории города, сыпал легендами и притчами. При этом он был так красив и сексуален, что, если бы агитировал за любовь к марсианам, я бы тоже ею прониклась.

В общем, свершилось чудо! Я тоже полюбила Индию, такую грязную и нищую на первый взгляд, но такую щедрую и духовную на самом деле. Благодаря Мартину я увидела Индию другими глазами. Благодаря Индии я заполучила Мартина.

– Здесь жизнь течет в другом ритме, – говорил Мартин, когда мы присели отдохнуть за столиком в кафе. – Здесь не важно все наносное. Тут я в большей мере, чем где-либо еще, ощущаю себя человеком. В Гоа человек может понять, кто он есть на самом деле, что он такое и зачем пришел в этот мир.

– А ты понял?

– Думаю, да, – серьезно кивнул он.

– Поделишься своим открытием?

– Ну, если не вдаваться в подробности, то суть сводится к следующему: человек приходит в этот мир с определенной миссией. Если сумеешь понять, в чем заключается твое предназначение, – обретешь счастье на земле, если нет – тебе будут предлагаться уроки.

– Самые непонятливые учатся всю жизнь? – спросила я.

– Именно.

– Ну и в чем же ты видишь свое предназначение?

– В благотворительности, – просто ответил он. – Человек приходит в этот мир голым и босым. И очень много времени тратит на то, чтобы одеть себя, причем желательно в дорогую и модную одежду, купить и обставить жилье, заполнив его кучей нужных вещей. Но заметь, ничего нет вечного в мире вещей: посуда бьется, одежда изнашивается, машины и аппаратура устаревают. Так на что человек тратит свою жизнь?

– Погоди, – перебила я. – К чему ты клонишь? Долой частную собственность, долой вещизм! Да здравствует первобытный строй?

– Я никого ни к чему не призываю, – покачал головой Мартин. – Ты спросила обо мне. Я всего лишь отвечаю на твой вопрос. Мои родители – богатые люди, они дали мне хорошее образование, и их деньги позволили мне открыть свой бизнес и заработать какой-то капитал. Деньги должны делать деньги. Таков закон бизнеса. Но мне не нужно много денег. Мне достаточно иметь один дом, одну машину. Я не стану счастливым, обогнав Билла Гейтса по уровню доходов. Зато я становлюсь счастливым, когда у меня получается в самой захудалой провинции Индии открыть детскую больницу, снабдить ее медикаментами, оплатить работу квалифицированных врачей…

– И сколько ты уже открыл таких больниц?

– Пока только две. Но скоро появится третья.

Я млела, глядя в его красивое лицо. Умный, красивый, да еще и благородный! Он достался мне в награду за все мытарства последних лет! Господи, ну почему у нас с ним может быть только курортный роман?

А не захочет ли он случайно заниматься благотворительностью в России? Может, спросить как бы невзначай? И у нас там полно захолустных местечек, которые едва выживают без детских больниц!

Например, мой родной город. В нем явная нехватка приличных стационаров!..

Но что-то мне мешало предложить Мартину сменить Индию на Россию. Наверное, природная скромность.

Мы шатались с ним по лавкам и магазинчикам в поисках достойных подарков моей родне. Я накупила кучу славных вещиц. Причем Мартин принимал живейшее участие в их выборе. Он рассказывал, что означает та или иная статуэтка, помогал выбирать благовония и учил меня в них разбираться. А в одной лавке он купил мне сари и с воодушевлением помогал продавщице меня в него завернуть. Мы так смеялись, что на меня напала икота! Но в результате я превратилась в настоящую индианку.

– Давай ты останешься еще на неделю? – спросил он, когда мы вышли из той лавки.

Меня словно обдало волной тоски. Сердце сжалось.

– Но что это изменит? – спросила я.

То, что это ничего не изменит, я знала доподлинно.

– Мы сможем пробыть вместе еще семь дней, – пожал плечами Мартин. – Разве тебе этого не хочется?

Мне хотелось пробыть с ним не только семь дней, а всю жизнь! Если бы он предложил мне пожизненный срок, я бы согласилась не раздумывая, а так – это всего лишь затянуть агонию. Что потом? Я уеду, он останется. В Индию приедет очередная туристка, лишенная «облико морале», и он утешится с нею. А я буду рыдать над нашими фотографиями в своей квартире, пестуя в своем сердце воспоминания о нашей любви…

– Я боюсь, что успею в тебя влюбиться, – засмеялась я. – А потом буду страдать всю оставшуюся жизнь! Так что давай не будем рисковать моим сердцем!

Он улыбнулся и ничего не сказал. Просто взял меня за руку, и мы пошли дальше.

Мы ужинали в очень красивом ресторанчике в центре Панаджи. Играла индийская музыка, на маленькой сцене танцевали красивые индианки. Мартин приучал меня к местной кухне.

– Ты когда-нибудь пробовала акулье мясо? – спросил он, когда нам принесли огромное дымящаяся блюдо с рисом и рыбой.

– Нет, – покачала я головой.

– Тогда загадывай желание!

Я, естественно, загадала какую-то неисполнимую глупость. Мартин наколол кусочек рыбы на вилку и поднес мне ко рту. Я послушно съела и зажмурилась от удовольствия. Рыбное ассорти было вкуснейшим, рис с креветками и мидиями – бесподобным.

Ежедневное меню гоанца, вне зависимости от его вероисповедания, обязательно включает в себя рис и соус карри. Карри, в который добавлены рыба, креветки или другие морепродукты, имеет свое особое название – «уммон» или «кодди».

Вообще за эти дни я объедалась, как никогда, потому что каждый раз Мартин вез меня в новые и новые ресторанчики, и мне хотелось все перепробовать. Такой вкусной рыбы я не ела никогда в жизни, а были еще и мясо, овощи, фрукты, и всякие сладости. Но я не боялась растолстеть, с таким любовником, как Мартин, мне скорее грозило истощение!