Дань для Хана (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas"

— Ты что задумала? — взгляд мужа вновь наполнился мраком, ноздри жадно трепыхнулись — и его волнение было понятным.

— Если ты не знаешь, что с нами делать, возьму это на себя, — заверила тихо. — И я хочу взять всё, что причитается мне по праву, как дочери Юсупова, как жене Ханырова, как девочке Хана, — медленно, точно кошка, поползла к мужу по сидению. Надоело сидеть в стороне и ждать от него действий.

Он всего секунду меня рассматривал, что-то решал, как всегда сражаясь с собой:

— И правда, пошло всё к Шайтану, иди-ка сюда, — Хан не то рыкнул, не то буркнул, не то проматерился. Дёрнул меня к себе, ловко усадив сверху. — Сумасбродная, чокнутая стерва, — ручищами за задницу схватил, в себя вжимая.

— Ага, — я была на грани потерять себя окончательно, как остро, ярко ощущала его. — Хочешь меня? — мой голос неровно шелестел с надеждой.

Хан зло мою кисть схватил и бесцеремонно между нами протиснув, припечатал к напряжённому бугру в штанах.

— С ума сводишь, — с мукой. Носом по щеке черканул до рта, где узор какой-то вывел, а я как идиотка млела, едва в сознании находясь.

— Тогда в чём дело? — от переизбытка чувств губы приоткрыла, до безумия желая, чтобы Хан опять меня поцеловал. Только теперь уже без границ и стопоров. Чтобы сорвался, как и я в омут безумия и желания. — Горю я, слышишь? — шептала рот в рот, ёрзнула до слёз желая его ощутить внутри. — Я даже чувствую, как между ног влажно…

— Что же ты за существо такое? — не то подвыл, не то взревел Хан, рывком подол задирая, меня прихватив за затылок и впиваясь в губы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍POV Хан

Твою мать! Мозг уже отказывал, зато член от восторга едва штаны не рвал. Дико нравилось какая она чокнутая и горящая. Целовать её нравилось, щупать. Задницу упругую, ляжки, скользить по талии. И между ног у неё влажно — не соврала! Пальцами провёл, уже туго соображая, что собирался сделать.

— Прошу, — шепнула Данька, кусая меня за губу.

Сердце лихорадочно скакало.

— Прошу, ну же… — молила в своей требовательной манере. И я сдался. Может и не решился бы, да она прогнулась, по мне ёрзнув, и я пальцами в неё проник. Напрягся от ужаса, ведь хер его знает, как там с девочками трахаться можно. Я привык к опытным, а к таким…

— Чшш, — успокоил, до трясучки боясь неаккуратностью причинить боль. — Маленькая моя, — осторожно скользнул в ней, жадно прислушиваясь к стонам и всхлипам, следя как полные губы воздуха хватали, как ноздри трепетали.

Меня пронзало насквозь её удовольствие.

Бл*, хотел её ненормально. И если бы не невинность, машина, я бы трахнул её, но ведь первая ночь не должна быть такая.

Данька глупая, страстями жила и не могла обуздать свои желания, вот принимала мои ласки. А я безумно мечтал сделать ей хорошо, поэтому ласкал, не думая о себе и наслаждался удовлетворением её молодых порывов.

Уже понимал, что скоро, очень скоро порву её, а потом буду трахать до исступления. И тогда мне будет по хрену, больно ей или нет. Девственница или…

Дань моя!

Законно. Теперь по всем законам и моралям.

Она моя… девочка!

Моё сумасшествие. Моя беда. Моя отрада…

Моя Дань!

Поймал опять её губы порочные, задавая быстрый темп и вдавливая в себя, как никогда проклиная ЕЁ невинность и что не членом в ней хозяйничал.

А Дань пылала… знала, чего хотела — ёрзала по моей ладони, увлажняя кисть, пока не прогнулась, пронзённая судорогой оргазма и застонала…

POV Даниила/Дань

Ничего себе меня шендарахнуло.

Хан и его воздействие на меня — пиз*ец моему самообладанию. Я в который раз доказала, что бешеная и похотливая. Что текла из-за мужа, и что он сильнее разжижал мой мозг, чем я его!

Вот как у него получалось делать меня непревзойдённо тупой и легкомысленной?

Хотя я его жена… и мне, чёрт возьми, было охренительно хорошо! Разве это плохо? Может, это и есть единение?

Счастье, быть с кем-то, с кем не надо из себя строить умную, сильную… дочь авторитета. Быть простой девчонкой, которой нужно крепкое плечо, сильный мужчина рядом.

— Ты опять это сделал, — еле справилась с эмоциями, хотя дышала шумно и часто. — Воздержался…

— Ты горела, а мне стало интересно, как ты кончаешь, — носом вычерчивал на щеке зигзаги муж. Губами дорожку рисовал до моих.

— Звучит гадко и сладко, — пробурчала, ощущая себя такой обессиленной, что не могла даже спуститься с Хана. Да и он не спешил нашу позу менять — продолжал наглаживать мою ягодицу, спину, ляжку, а его пальцы до сих пор были во мне. И губы его наглые и жадные знали своё коварное дело. Порабощали мои, дурили, перекрывая доступ к кислороду. Но были такие вкусные, что подобную пытку я бы не хотела прекращать.

— Если думаешь, что это охладило мой пыл, ты ошибаешься. Мне мало. Я всё равно хочу тебя, — набралась смелости.

На миг ласка оборвалась, но кисть подо мной дрогнула, да и взгляд чёрных глаз стал каким-то уж совсем пронизывающим до кишок.

— Поверь, Дань, мне куда сложнее, но я держусь. Как бы меня не снедала похоть, я не имею права на импульсивность и горячесть. Это твоя слабость. Ты молодая и жадная до жизни, тебе простительно.

Обидно стало до слёз. Хотя сама виновата, с первой же секунды нашего знакомства, я доказывала свою дерзость и неуправляемость, а сломать первое впечатление крайне сложно, особенно, когда оно верно.

— Тогда тебе вплотную придётся заняться своей неугомонной женой, — пригрозила, с чувством.



POV Хан

Домой меня вносил на руках. По лестнице едва шагал, потому что я боялась пропустить хоть поцелуй… Мы чуть не завалились на втором, запнувшись на последней ступени. Потом сшибли картину между комнатами, на подходе к его…

Дверь распахнул с ноги, потому что руки были заняты мной.

Постель, на которую меня бултыхнул, встретила неприветливой прохладой, но то с какой скоростью меня избавляли от одежды, это всё компенсировало.

Хан горел. Потому и не собиралась отставать — помогала, как могла. Пояс быстро расстегнула, брюки… а вот со злосчастными пуговицами на его рубашке опять возилась, пока не сдернула её с мужа, рванув полочки в стороны.

— Ты… дико красивая. Такая красивая… — с мукой прошелестел, надо мной зависая Руслан, когда мы уже оба были обнажены.

— Ты тоже ничего, — отозвалась сбившимся дыханием, и Хан заткнул… упоительно, холодно, открыто и как женщину, которую хотел, и как женщину, которую собирался трахнуть.

Нельзя сравнивать поползновения Славки с тем, что делал Руслан.

Глупо полагала, что парень знал тело, но нет… Муж с моими телом творил что-то запредельно яркое и взрывное. И ласки его не были нежными, едва чувствительными. Он гладил уверенно, мял властно, сжимал грубовато, и я в водовороте сумасшествия кружилась, не в силах выгрести на твердь, да и не желала, чего уж там.

Это было потрясающе. Непередаваемо чувственно, смело, дерзко и уверенно. Хан знал, что хотел со мной сделать, владел собой и…

— Ты что, пока мы не виделись, успел опыта поднабраться с девственницами? — шарахнула меня жуткая мысль, когда муж чуть не довёл до оргазма пока сосал, кусал и целовал грудь.

Я воспаряла и кружила, прогибаясь навстречу его ласкам. Стонала, цеплялась в плечи и волосы, когда начал спускаться ниже, не прекращая меня изводить. Было ошеломляюще приятно, но от такой мысли будто калёной стрелой прошило.

— Опять нарываешься? — прекратил спуск Хан, глянул на меня сурово и пронизывающе.

— Это от ревности и волнения, — призналась, комкая простынь в кулаках и немного поднимаясь на локтях. Было так необычно смотреть на Хана в моих ногах… между…

— Ты пересмотрел свой опыт или поднабрался? — я проказливо улыбнулась.