Розамунда Пилчер - Пустой дом

— Дом большой?

Мистер Уильямс полистал свои бумаги.

— Давайте посмотрим: кухня, гостиная, ванная на нижнем этаже и холл, плюс три спальни наверху.

— А сад там есть?

— Можно сказать, что нет.

— Как далеко дом находится от дороги?

— Примерно в сотне ярдов от проселка, если мне не изменяет память.

— И я могу арендовать его прямо сейчас.

— Не вижу никаких препятствий. Однако сначала вам надо на него взглянуть.

— Да, конечно… и когда же?

— Сегодня? Завтра?

— Завтра утром.

— Я сам съезжу с вами.

— Благодарю вас, мистер Уильямс.

Вирджиния поднялась и направилась к выходу, но он быстрым движением опередил ее и распахнул перед ней дверь.

— И еще одно, миссис Кейли.

— Да?

— Вы не спросили про арендную плату.

Она улыбнулась.

— Нет, не спросила. До свидания, мистер Уильямс.

Вирджиния ничего не сказала Элис и Тому. Она не хотела облекать в слова то, что было, в лучшем случае, лишь туманным замыслом. Ей не хотелось вступать в переговоры, не хотелось, чтобы ее убеждали в том, что детям лучше в Лондоне с бабушкой, или в том, что Элис готова пережить возможные разрушения, которым подвергнется Уил-хаус, и пригласить детей к себе. Когда Вирджиния найдет жилье для себя и детей, она поставит Элис перед fait accompli, свершившимся фактом. И, возможно, тогда Элис поможет ей справиться с самой тяжелой задачей — убедить свекровь отпустить детей в Корнуолл без няни. При одной мысли об этом у Вирджинии душа ушла в пятки, однако сначала нужно было преодолеть другие, не такие серьезные препятствия, и она была полна решимости разобраться с ними сама.

Элис была идеальной хозяйкой. Когда утром Вирджиния сообщила ей, что уезжает, та не стала выпытывать у нее, чем она собирается заняться. Элис сказала только:

— Ты вернешься к ланчу?

— Не думаю. Скорее всего, нет.

— Тогда увидимся за чаем. А потом можем вместе поплавать.

— Божественно! — сказала Вирджиния. Она поцеловала Элис, вышла из дома, села в машину и поехала вниз по склону холма в Порткеррис. Она оставила машину у железнодорожной станции и пошла пешком к адвокатской конторе, чтобы встретиться с мистером Уильямсом.

— Миссис Кейли, мне ужасно жаль, однако сейчас я не смогу поехать с вами в Бозифик. Старая клиентка приезжает из Труро, мне нужно остаться и побеседовать с ней; надеюсь, вы меня простите. Вот ключи от дома и я нарисовал для вас подробную карту, как его найти… Думаю, вы не заблудитесь. Вы поедете одна или предпочтете, чтобы мисс Леддра вас сопровождала?

Вирджиния представила, как будет чувствовать себя в компании застегнутой на все пуговицы безупречной мисс Леддра, и заверила мистера Уильямса, что прекрасно справится сама. Он вручил ей кольцо с массивными ключами, к каждому из которых была прикреплена деревянная бирка: «входная дверь», «сарайчик для угля», «комната в башне».

— Аккуратнее на дороге, — предостерег ее мистер Уильямс, пока они вместе шли к двери, — она ухабистая. Развернуться у ворот Бозифика негде, однако вы можете проехать по проселку дальше вниз, до старой фермы, и развернуться там, во дворе. Что ж, если вы уверены, что справитесь самостоятельно… Мне невероятно жаль, но я, безусловно, буду ждать вас здесь — хочу услышать, что вы скажете об этом месте. Да, и, миссис Кейли… дом долго простоял пустым. Не пугайтесь, если поначалу он покажется вам слегка… запущенным. Просто откройте окна и представьте себе, как он будет выглядеть, если разжечь камин.

Слегка обескураженная прощальным напутствием адвоката, Вирджиния пошла назад к машине. Ключи от незнакомого дома свинцовой тяжестью оттягивали сумочку. Внезапно она ощутила острое желание найти себе компанию и даже на мгновение допустила безумную мысль о том, чтобы вернуться в Уил-хаус, признаться во всем Элис и убедить ее поехать вместе в Лэнион для оказания моральной поддержки. Однако это было смешно. Что такого ей предстояло: посмотреть небольшой коттедж и решить, арендовать его или отвергнуть. Любая простофиля, даже Вирджиния, без сомнения смогла бы это сделать.

Погода была по-прежнему великолепной, а пробки на дорогах невыносимыми. В череде других автомобилей она кое-как добралась до центра города, потом выехала на его противоположный край. На гребне холма, за развилкой, поток транспорта слегка разредился, ей удалось прибавить скорость и обогнать несколько уныло тащившихся машин. Когда она забралась повыше, миновав болота, перед ней во всей красе раскинулось море и к Вирджинии вернулся боевой дух. Дорога серой лентой вилась среди зарослей папоротника; слева возвышался горб Карн-Эдвор, пурпурный от цветущего вереска, а справа земля полого спускалась к морю — все тот же привычный узор из напоминающих заплатки полей и ферм, которым она любовалась, сидя на холме, два дня назад.

В качестве ориентира мистер Уильямс указал кусты боярышника, склонявшиеся под ветром на обочине. За ними дорога делала крутой поворот, и от нее отходил проселок, который вел вниз, к морю. Вирджиния свернула на проселок — это оказалась каменистая тропка, пролегавшая среди зарослей ежевики. Она переключилась на пониженную передачу и стала осторожно спускаться с холма, стараясь избегать ухабов и рытвин и заставляя себя не обращать внимания на то, как колючие ветки утесника царапают краску на ее автомобиле.

Вокруг не было никаких признаков жилья, пока дорога снова не сделала крутой поворот, за которым Вирджинии сразу открылся дом. Каменная ограда, а за ней щипец шиферной крыши. Вирджиния оставила машину на дороге, взяла сумочку и вылезла наружу. С моря дул холодный соленый ветер, пахло ежевикой. Она подошла к калитке, однако петли перекосило и ей пришлось приподнять створку, чтобы попасть внутрь. Мощеная дорожка вела вниз, к каменным ступеням и дальше, к дому, и Вирджиния увидела, что он приземистый и длинный, с фронтонами на северной и южной стенах, и смотрит на море; у дома была пристройка с квадратной башней на крыше. Вирджинию неприятно поразило сходство башни с церковью. Сада возле дома не было; на южной стороне ветер трепал клочья нескошенной травы да торчали из земли покосившиеся столбы с веревкой, на которой когда-то сушили белье.

Она спустилась по ступеням и прошла по мшистой тропинке вдоль стены дома к входной двери. Дверь была выкрашена темно-красной краской, которая под ярким солнцем потрескалась и вздулась пузырями. Вирджиния вытащила ключ, вставила его в скважину и повернула ручку; дверь внезапно подалась вперед и распахнулась, совершенно бесшумно. Она увидела перед собой небольшую лестницу, потертый коврик на голых досках, почувствовала запах сырости и… мышей? Вирджиния нервно сглотнула. Она терпеть не могла мышей, но, проделав такой путь, не собиралась отступать, так что ей ничего не оставалось, кроме как подняться по лестнице и робко переступить через порог.