Я папу по ладошке узнаю (СИ) - Ветрова Татьяна

— Один, два, — по немного разбегаюсь и готовлюсь прыжку.

— Три, — уходим под воду, как можно скорее всплываю, чтоб Слава не наглоталась воды, а эта девчушка выныривает и хохочет. Отпускает мою шею и, раскинув ручки в сторону, как крылья самолета, падает спиной в воду, создавая брызги в разные стороны. Мы смеемся, нам хорошо, то ныряем, то заново всплываем, я даже не сразу заметила, как за нами наблюдает цепкий взгляд зеленых глаз.

Накупавшись, вы вылезли с бассейна, мокрые как курочки, в прилипающих к телу комбинезонах. К нам подошел Стас с двумя огромными полотенцами, одно накинул мне на плечи, едва касаясь шеи, другое на Славку и, взяв ее на руки, пошел в сторону дома.

— Пошли, помогу.

Я семенила за ними следом, смотрела на довольную мордашку, выглядывающею из-под махрового полотенца. Она весело о чем-то болтала со своим отцом, а я шла и боялась, как бы она чего не спросила лишнего.

Я не готова сегодня рассказать ему правду. К тому же его невеста не очень одобряет наше нахождение на ее будущих владениях, но мне плевать, меня пригласил брат и спрос с него.

Стас заходит в комнату и опускает Славку в кресло, плавно разворачивается и направляется на меня, он ловит мой взгляд и не опускает, загоняет в угол как кот пугливую мышь. Упираюсь спиной в холодную стену, смотрю на него, не моргая, и тону в малахитовых глазах. Одной рукой он упирается в стену, нависая надо мной, как скала, другую кладет мне на талию и указательным пальцем выводит узоры, заставляя меня учащенно дышать.

— Мамочка, я согрелась. — Голос дочери заставляет меня отшатнуться от него, как от огня. Отталкиваю его и бегу к Славе, начинаю вытирать ее насухо еще раз, чтоб хоть как-то занять руки и отвлечься от человека, который до сих пор дорог моему сердцу.

— Лера, — слышу краем уха тихий напряженный голос, заставляющий меня мечтать исчезать по щелчку пальца.

— Валерия Николаевна. Станислав Андреевич, покиньте, пожалуйста, комнату. — Начинаю копошиться в сумке с вещами, чтоб он не услышал мой голос, с нотками боли в груди.

— Хорошо, Ле-ра. — Когда за ним закрывается дверь, понимаю, что практически не дышала, сажусь на пол и опускаю руки на колени, полотенце с плеч падает, легкий ветерок обдувает плечи, залетая через открытое окно. Чувствую, как маленькие ручки обнимают за шею и накрывают нас одним полотенцем.

— Не плач, мамочка. Все будет хорошо, вот увидишь. — Касаюсь руками лица, и правда, плачу. Вытираю слезы и обнимаю свою принцессу.

— Да, ты права, все будет хорошо. Переодеваемся?

— Да, — дочка снова выбирает комбинезон, но уже джинсовый и футболку с Микки Маусом под него.

Смотрю в окно и замечаю Стаса, недалеко от бассейна, рядом с Ольгой, своей невестой, он явно чем-то не доволен. Девушка размахивает руками, пытаясь ему что-то доказать, но все попытки безрезультатны, он безразличен и холоден, как айсберг в океане. Все также молча, поднимает голову и смотрит на наше окно, резко отшатываюсь, боясь, что он меня застукал за подглядыванием. Отдышавшись, возвращаю свой взгляд на прежнюю картину, но там пусто. Никого нет.

6

СТАС

Ночь — это, можно сказать, половина нашей жизни, ну если не половина, то одна треть точно. Летние ночи, как правило, короткие и эта ночь не исключение. В волшебной тишине можно услышать стрекотания кузнечика в траве, кукушку, кому-то отсчитывающую годы.

Я лежу на шезлонге, который спрятан от людских глаз пляжным зонтом. Смотрю в высокое небо, слышу пение птиц, доносящееся из леса, стрекотание речных обитателей. Вижу миллионы звёзд на огромном тёмном полотне, какие-то яркие, сразу бросаются в глаза, какие-то звёзды совсем блёклые. Всё это время сигарета не покидает моего рта, я с энтузиазмом затягиваюсь и выпускаю клубы дыма в небо, высматривая созвездие «Кассиопея».

Так уж сложилось, что потомки Арестовых уникальные люди, мы обладатели небесного созвездия. Мой прадед, дедушка, отец — унаследовали россыпь родинок на правой руке, такая же отличительная черта досталась и мне с сестрой, не исключаю того, что и у моих детей будет так же.

Затягиваюсь, смакую губительный дым сигарет, вспоминаю деда…

«— Стас, хватит трепаться, они неинтересные, поверь словам старика. — Дед кричит мне с палубы своей любимой девочки «Mi secuela», машет бейсболкой, зазывая меня обратно. А я что? Я как нормальный двадцатилетний парень хотел познакомиться с красивой девчонкой.

— Иду, иду. Простите, девочки, но мне пора. Хотя, может, обменяемся номерками телефонов? — Через две минуты я поднимался на палубу, являясь обладателем двух номеров.

— Стас, на будущее, вот такая невестка мне не нужна. — Дед без стеснения показывает рукой в спину удаляющих дам и смотрит на меня с осуждением.

— Да мне, в принципе, тоже. — Поднимаю руки вверх, сдаваясь.

— Ладно, готовься, через десять минут выходим. Порыбачим и домой. — Дед ладошкой вытирает пот со лба и спускается к блоку управления, готовясь к выходу. Я в это время занимаюсь отцеплением яхты от мостика, сматываю тросы, которыми швартуются.

— Готово, — машу деду рукой, давая команду старт.

Я с детства люблю воду, мне нравится находиться на яхте, слегка покачивающейся в разные стороны на волнах. Спасибо деду, что подарил мне такую свободу мыслей.

— Знаешь, внук, ты, конечно, уже взрослый и не веришь в сказки. Но я всё же расскажу. Из поколения в поколение долгие десятки лет, а, возможно, и столетий ходила легенда. Назвывалась она «Поцелованные созвездием». В старые времена, когда люди ещё не были знакомы с астрономией, небо им представлялось некой магической силой. Оно являлось место обитания богов, которые могли миловать или наказывать обычных смертных. Люди с замирающим сердцем смотрели на оставляемый светилом след. Звезда вспыхивала на определённое мгновение и гасла. Такое чудо мало кого оставляло равнодушным. И люди свято верили в то, что падающая звезда — это душа, которая послана на землю, чтобы вселиться в новорождённого ребёнка. А по иным поверьям совсем наоборот — это душа покойника, которая сорвалась и падает. И таким образом, событие являлось предзнаменованием того, что на земле через мгновенье станет на одного человека меньше. Исключением было падающее созвездие.

Так случилось, что истинным счастливчикам везло. Кто жил честно, хоть и тяжко было. Прапрадед нашего прапрадеда, и так дважды, было это очень давно, больше нескольких столетий назад, был простым пастухом. И как-то поздней летней ночью он оказался один со стадом овец на безлюдном пустыре, лишь старый дуб, раскинувший свои ветки, как укрытие, составлял ему компанию. Он видел звездопад, своими руками поймал созвездие, долго радовался, осознавая, что один из поцелованных. Не спал ночь, любовался на звёздное небо, не мог насытиться счастьем. Раньше поверье гласило, что у поцелованных созвездием изменится жизнь. На рассвете, посмотрев на правую ладонь, он увидел россыпь родинок, ранее там не бывавших, в форме созвездия «Кассиопея». Тогда оно гласило о скорых изменениях в жизни. Так и случилось, придя домой, его встретила счастливая жена, обрадовав новостью о скором пополнении. Шесть зим он мечтал о наследнике. Поняв, что дом будет мал, они собрали все пожитки и отправились в небольшой городок к морю, там он стал рыбаком, со временем приобрёл лодку и стал работал на себя. Созвездие всегда было при нём, всегда приносила удачу. Дети его тоже унаследовали созвездие и, поцеловав ладошку, во время падения звезды с неба, и загадав желание, могли быть уверены, что оно исполнится. Иногда падение звезды происходит совершенно неожиданно, так быстро, что даже не успеваешь придумать, а чего же хочется больше всего. Прошу, только не загадывай ерунду.

Внучек, непросто и не первый раз я тебе это говорю. Вот увидишь падающую звезду, не поленись, загадай желание найти свою истинную любовь, свою судьбу. А не этот ширпотреб, которому только твой кошелёк и статус нужен. Будь честен с собой, будешь ли ты счастлив с такой пустышкой? Правильно. Не будешь. Я, твой отец последовали совету и живём счастливо. Вот скажи, ты видел, чтоб я с бабкой ругался? А твой отец с мамкой? Не было такого, потому что мы выбирали сердцем. Ни один из нас не смотрел на внешность так, как вы сейчас, тоже мне поколение. В общем, свою красавицу я отдам тебе во временное пользование, а унаследует её твоё поколение, сотворённое в любви.