Первокурсница (СИ) - Иванова Жасмин

Садимся обедать, все втроем. Чувствую, что Владу, в отличие от его соседа, не по себе. Никак не пойму причину. Сэм осведомляется, есть ли у меня бойфренд. Со смехом признаюсь, что холостячка. Он уверяет, что это ненадолго. Спрашивает, нравятся ли мне сильные, умные парни? Будущие инженеры? Такие, как он? Нравятся, безусловно! Но мои родители традиционно мне выберут жениха из местных. На этих словах Сэм понимающе кивает. Да, против воли родителей не попрешь! Иначе предки накажут. Его, например, родители благословили найти невесту-чужестранку. А без их согласия он бы ни за что не осмелился с местными девушками флиртовать. Он до сих пор учится, как за европейскими девушками ухаживать. Непростая наука для выходца из патриархальной системы. Влад во время разговора все больше мрачнеет. Может, на фоне своего харизматичного соседа экстраверта он чувствует себя слишком… интравертом?

Вгрызаясь в курицу, Сэм внезапно интересуется, знаю ли я девушку Влада?

— А у него есть девушка? — восклицаю я, возмущенно глядя на этого молчуна-партизана. Внутри шевелится неприятное, гаденькое чувство. Всю душу ему выворачиваю наизнанку, а он от меня свою девушку прячет? Разве так поступают честные друзья?

— Да, — отзывается Сэм. — Есть у ниво адна любимая двушка. Но он мне ни гаварит, кто она.

— Влад, это правда? — спрашиваю его строго.

Он кивает. В глазах его внезапно мелькает обреченность и такая мука, что я перевожу тему на впечатления Сэма от местных красавиц, торжественно обещая себе потом, в более подходящий момент вытрясти из Влада заветное имя.

Пятничный вечер подкрадывается ко мне незаметно, исподтишка. И застает врасплох. Как егерь добычу. Весь день самозабвенно училась, чтобы не думать о предстоящем свидании, не стрессовать понапрасну. В просторных аудиториях прилежно строчила конспекты. В библиотеке жадно вгрызалась в гранит науки. Недолгие паузы от учебы коротала в столовой — обедала да подстегивала кофеином свои пресыщенные, ошалевшие от обилия информации мозги.

И вот, в шесть вечера я дома. Лежу в своей комнате, таращусь в потолок, и живот скручивает от волнения. Вспоминаю проведенные наедине с Максом мгновения. Его близость волнующую. Паникую. Как перед прыжком в неизвестность, в туман густой и опасный. Но зовущий к себе соблазном сладким.

Слышу мамины шаги у двери. Заглянув в комнату, просит вынести мусор. Из моих грез вырывает на землю.

Вскакиваю с кровати, выхожу в прихожую и, накинув серо-зеленое пальто, хватаю ведро и топаю с ним на улицу, к клетушке с контейнером. Возвращаясь налегке, сталкиваюсь на лестнице с тетей Олей, нашей соседкой с третьего этажа.

В первый раз ее встретив пару лет назад, порядком испугалась. Немолодая тетенька, лет шестидесяти, с морщинистым лицом стояла на лестнице перед почтовыми ящиками. Бельмо на правом глазу, одета в темную, потрепанную фуфайку. На голове серая вязаная шапка, вся в катышках. В руках рекламные проспекты. Подбежав ко мне, она принялась оживленно ими размахивать, жестикулируя и силясь что-то сказать. Изо рта вырывалось непонятное сочетание звуков. Только с пятого раза я поняла: «Ддасту» — значит «здравствуй!» Каждый раз при виде меня глухонемая соседка подходила, чтобы рассказать про своих внуков, двух жизнерадостных, веселых мальчишек. Про дочку, работавшую страховым агентом. Понимать ее лучше так и не научилась. На расшифровку каждой фразы до сих пор уходит минуты две, не меньше. Но потихоньку к виду ее привыкла и даже замечать ее необычный, чуть бомжеватый облик перестала. Хорошая, добрая женщина. Немного оторвана от реальности просто.

Сейчас тетя Оля на правах старой знакомой хватает меня за руку. Начинает что-то объяснять. Кажется, про скидки в магазине. Тыкает пальцем в картинку с кабачками и что-то говорит. Похоже на «Дешево как, смотри!» Вежливый взгляд бросаю на рекламку. Улыбаюсь виновато и поглядываю на свои фитнес часы. Шесть двадцать два. А мне еще надо по-быстрому в душ заскочить, накраситься, одеться. Я, конечно, умею оперативно собираться, но до Флеша мне далеко!

Начинаю медленно передвигаться в сторону своей квартиры. Соседка машинально за мной по лестнице следует, тыкает в другую картинку, что-то спрашивает. «Как тебе такие яблоки? Уже их пробовала?» Отрицательно мотаю головой и, воспользовавшись небольшой паузой, показываю на часы и медленно, отчетливо шевеля губами, выговариваю:

— Простите, я спешу. Я сейчас занята.

Она кивает и интересуется, куда иду:

— Дда ддё?

Быстренько отвечаю:

— На свидание, тетя Оль, — и прежде, чем женщина успевает раскрыть рот, машу ей ручкой и проскальзываю за дверь. Совесть грызет. Невежливо, наверно, вот так убегать. Немилосердно. Ей общение нужно, как воздух, — вон даже дочка к ней почти не ходит, внуков редко водит. Бедняжке приходится соседей около почтового ящика караулить — лишь бы с кем-нибудь поболтать. Обещаю себе зайти к ней в гости на этих выходных. Куплю что-нибудь к чаю, наобщаемся вдоволь!

Следующие пол часа проходят на одном дыхании. Вспоминаю необыкновенную пунктуальность Макса и понимаю, что надо спешить. Лететь со всех ног. Адреналин заставляет тело действовать слаженно и быстро, без единого лишнего движения. Душ, как в армии или даже быстрее — за пять минут. Укладка — ай, неважно, как там волосы лягут, лишь бы высушить! И накрасилась тоже небрежно, в стиле ля натюрель: чуть, припудрилась, глаза подвела, тушью ресницы подмахнула и по губам красной помадой мазнула. Натянула синие джинсы в облипку, водолазку молочно-кремовую из джерси. К пунктуальному, точь-в-точь в семь часов приходу Макса я была совершенно готова. Правда, уровень адреналина еще не упал, поэтому стояла в своей комнате напряженной, натянутой тетивой, готовая то ли сражаться, то ли бежать на все четыре стороны.

Дверь ему открывает мама. До меня доносятся комплименты в ее адрес. Произнесенные его неторопливым, чуть вкрадчивым голосом они кажутся вдвойне особенными:

— Выглядите великолепно! По-королевски. Вы сегодня тоже куда-то собираетесь с Олегом Владимировчем?

— Ох, спасибо! Ну что вы! Это вам, молодым, в пятничный вечер обязательно надо куда-нибудь сходить, развеяться. А нам, старикам, охота дома посидеть, косточки старые погреть, сидя у телевизора!

Мама, конечно, кокетничает! В свои сорок пять выглядит лет на тридцать. Много на тридцать пять. Моложавая, стройная, ухоженная брюнетка. С яркой, экзотичной внешностью, особенно необычной для нашего северно-западного городка.

Выхожу из своей комнаты и наталкиваюсь сразу на его взгляд. Восхищенно осматривает меня, с ног до головы. Откровенно меня глазами пожирает, без тени смущения. Я же украдкой им любуюсь. Подглядываю исподтишка. Вроде образ небрежный: кроссовки, штаны спортивные, пальто поверх жилета, а чувство такое, будто стилист его одевал.

Свое пальто с вешалки снимаю, но он его из моих рук отбирает со словами «Позволь тебе помочь!», чуть своими пальцами кисти рук накрывает. От этого мимолетного прикосновения жгучей волной меня обдает. Никакого пальто больше не нужно. Жарко становится, как будто внутри раскаленная печка пылает. Так бы и выбежала на декабрьскую заснеженную улицу в водолазке! Принимаю его галантный жест, бормочу тихо: «Спасибо!» Теряюсь рядом с ним. Мне бы вечер продержаться и не выставить себя полной дурой!

Подходим к машине. Красивая, черная, мощная, от чистоты блестящая. Для властного, сильного мужчины подходит. Такого, как Макс. Открывает мне дверь учтиво. Забираюсь в салон, на переднем сиденье устраиваюсь. Между нами напряжение дрожит такое, что электричество, наверно, треснет скоро по швам. Отрубит напрочь пол города!

Наклоняется вдруг ко мне всем корпусом, губы его манящие, чуть обветренные, перед лицом моим мелькают, дразнят близостью недоступной. Поправляет уже мной пристегнутый ремень безопасности, медленно проводит ладонью вдоль его долгой линии. То ли выравнивая, то ли лаская. Чувствую его запах мускусный, пьянящий. Закрываю глаза. Погружаюсь в свои ощущения неоднозначные.