Колин Гувер - Без надежды

Дойдя до кассы, я узнаю девушку, пробивающую чек. Она была со мной на втором уроке английского. Я уверена, что ее зовут Шейна, но на беджике значится Шейла. В Шейне / Шейле есть все, о чем можно мечтать. Высокая и загорелая соблазнительная блондинка. В хорошие дни я тоже ничего себе. Можно было бы постричь мои прямые каштановые волосы или даже сделать мелирование. Но волос у меня целая копна, и будет не так-то легко содержать их в порядке. Они спадают с плеч дюймов на шесть, но из-за жары и влажности я обычно убираю их наверх.

– У нас естествознание? – спрашивает Шейна / Шейла.

– Английский, – поправляю я.

Она бросает на меня снисходительный взгляд.

– А я и говорила по-английски, – обиженно произносит она. – Я спросила: «У нас естествознание?»

Боже правый! Может, такой блондинкой мне быть вовсе не хочется.

– Нет, – отвечаю. – Я имела в виду, что у нас с тобой общий английский, а не естествознание.

Несколько мгновений она тупо смотрит на меня, потом смеется:

– А-а!

На ее лице появляется осмысленное выражение. Она смотрит на монитор и называет сумму. Я засовываю руку в задний карман джинсов и достаю кредитную карту, стремясь поскорей закончить этот не слишком умный разговор.

– Бог мой, – тихо произносит она. – Посмотри, кто там сзади.

Я поднимаю на нее взгляд. Она пристально смотрит на кого-то, стоящего неподалеку в очереди к соседней кассе.

Нет, выражусь точней. Она исходит слюной, глядя на кого-то, стоящего в очереди к соседней кассе.

– Привет, Холдер, – обольстительно произносит она, сверкая белозубой улыбкой.

Неужели она хлопает ресницами? Угу. Она и впрямь похлопала ресницами. Я всерьез полагала, что такое можно увидеть только в мультиках.

Я оборачиваюсь посмотреть, кто такой этот Холдер, которому удалось развеять подобие самоуважения, оставшегося у Шейны / Шейлы. Парень смотрит на нее и с безразличным видом кивает в знак того, что узнал.

– Привет… – Он скашивает взгляд на ее беджик. – Шейла. – Потом поворачивается к своей кассирше.

Неужели проигнорировал? Одна из самых смазливых девиц в школе откровенно завлекает его, а он раздражается. Он вообще из человеческой породы? Ребята, которых я знаю, так бы себя не вели.

Она фыркает.

– Шейна, – поправляет она, досадуя на то, что он не знает ее имени.

Я поворачиваюсь к Шейне и провожу кредитку через считывающее устройство.

– Извини, – обращается он к ней. – Ты ведь знаешь, что на твоем беджике написано «Шейла»?

Она скашивает и приподнимает беджик, чтобы прочитать.

– Ха! – Погрузившись в раздумья, она сдвигает брови. Было бы куда погружаться! – Когда ты вернулся? – спрашивает она Холдера, напрочь игнорируя меня.

Я только что провела свою кредитку и почти уверена, что теперь очередь за Шейной, но она поглощена мыслями о скорой свадьбе с этим парнем и начисто забыла, что у нее клиент.

– На прошлой неделе, – отрывисто отвечает он.

– А тебе разрешат вернуться в школу?

С места, где я стою, слышно, как он вздыхает.

– Это неважно, – бесстрастно произносит он. – Я не вернусь.

Это последнее высказывание вызывает явное неодобрение Шейны / Шейлы. Закатив глаза, она обращает внимание на меня.

– Досадно, что к такому телу не прилагаются мозги, – шепчет она.

От меня не ускользает ирония ее утверждения.

Когда она наконец начинает набивать цифры на кассовом аппарате, я пользуюсь возможностью оглянуться вторично. Мне любопытно еще раз взглянуть на парня, которого бесит длинноногая блондинка. Посмеиваясь над словами кассирши, он заглядывает в свой бумажник. Я сразу замечаю три вещи:

Чарующая улыбка, обнажающая идеальные белые зубы.

Ямочки, появляющиеся в уголках губ и на щеках, когда он улыбается.

Меня бросает в жар.

Или это томление. Или, может быть, пищевая инфекция.

Чувство это мне совершенно незнакомо. Я вообще не понимаю, что со мной творится. Не знаю, что в нем такого особенного и откуда у меня впервые появилась нормальная биологическая реакция на другого человека. Пожалуй, я никогда не видела ничего подобного. Он красив, но не приторной красотой смазливых мальчиков. На крутого парня он тоже не тянет. Просто-напросто идеальная смесь того и другого. Не слишком рослый, но и не маленький. Ни излишней грубости, ни идеального совершенства. На нем джинсы и белая футболка, ничего особенного. Не похоже, чтобы он сегодня причесывался, да и хорошая стрижка ему бы не помешала, как и мне. Волосы у него довольно длинные спереди, и, когда он поднимает глаза и ловит на себе мой пристальный взгляд, ему приходится откидывать их с лица.

Черт!

Обычно, когда на меня смотрят в упор, я сразу отвожу глаза, но в его взгляде есть нечто странное, отчего мой взор приковывается к нему. Улыбка моментально сходит с его лица, и он поднимает голову. В глазах появляется пытливое выражение, и он медленно качает головой – то ли с недоверием, то ли с… отвращением? Не знаю, что за этим кроется, но реакция явно негативная. В надежде, что причина этого неудовольствия не во мне, я озираюсь по сторонам. Потом вновь оборачиваюсь к нему. Он продолжает глазеть на меня.

На меня.

Я, мягко говоря, взволнована и поспешно поворачиваюсь к Шейле. Или Шейне. Как бишь там ее. Мне надо прийти в себя. Каким-то образом этому парню удалось за минуту привести меня в экстаз, а потом до смерти напугать. Такая неоднозначная реакция едва ли хорошо скажется на моем лишенном кофеина организме. Я бы скорей предпочла, чтобы он смотрел на меня с тем же безразличием, что и на Шейну / Шейлу, нежели таким взглядом. Я хватаю чек у «как там ее» и сую в карман.

– Привет.

От его низкого требовательного голоса у меня моментально перехватывает дыхание. Я не знаю, обращается ли он ко мне или к «как там ее», поэтому подхватываю пакеты с продуктами, надеясь добраться до машины, пока он оплачивает свои покупки.

– Кажется, он обращается к тебе, – произносит она.

Я хватаю оставшиеся пакеты и, игнорируя ее, поспешно направляюсь к выходу.

Дойдя до машины, я со вздохом облегчения открываю заднюю дверь, чтобы положить продукты. Что за фигня со мной происходит? Мое внимание пытается привлечь симпатичный парень, а я убегаю? Обычно я не стесняюсь. Я даже чересчур самонадеянна. Пожалуй, впервые в жизни я испытала влечение и сразу бегу.

Сикс меня убьет.

Но этот взгляд! Он так взволновал меня! Я испытала неловкость и смущение, но в то же время была польщена. Мне непривычны подобные эмоции – особенно когда их несколько кряду.

– Привет.

Я замираю. Сейчас, без сомнения, он обращается ко мне.