Сьюзен Джонсон - Французский поцелуй

– Мы обсуждаем сценарий фильма, – улыбнулся он ей.

– Отлично врешь, – пробормотала Ники, когда официантка отошла.

– А ты что, предпочитаешь, чтобы я сказал ей правду?

– Наверное, нет, – вздохнула Ники, понимая, что Джонни хочет иметь дело с приятелями бывшей жены ничуть не больше, чем она сама. – Просто все это настолько отличается от моей жизни, что я не знаю, куда повернуть.

– Съешь шоколадное пирожное и почувствуешь себя лучше.

– А тебе это не нравится? Я не ребенок.

– Извини, я совсем не это имел в виду. Обещаю, что скоро все закончится. Очень скоро. Гарантирую.

– Что ты, черт побери, пытаешься мне сказать? – Голос Ники дрогнул.

– Просто пытаюсь тебя обнадежить. – Ложь во спасение – это ведь не совсем ложь, правда? Это просто социальная необходимость. – Послушай, я вернусь раньше, чем ты успеешь заметить мое отсутствие. Но пока меня нет, хочу попросить тебя об одолжении. Ты не против после работы сходить с Джорди в тот магазин с качелями? Она из меня просто душу вымотала – хочет выбрать качели для своего домика, а это скорее твоя область, чем моя.

Ники недовольно посмотрела на него:

– Меняешь тему разговора?

– Нет, просто вспомнил, вот и все. – Добавим к длинному списку еще одно вранье. – У Верни есть мои кредитные карточки, поэтому можешь покупать все, что тебе приглянется, и для себя, и для Джорди. – Джонни улыбнулся: – Заранее спасибо.

– Не думай, что я попалась на твою удочку, – проворчала Ники. – Но ради Джорди схожу.

Джонни не собирался спорить с ней насчет обходных маневров и уловок.

– Я вернусь примерно через день, – сказал он. – А если у моего друга Кадзуо будет время, привезу его с собой и познакомлю вас.

Ники не было никакого дела до приятеля Джонни. Она думала, удастся ли ей этой ночью уснуть.

– И я не желаю, чтобы Барри или Коул наступали мне на пятки, понял?

– Они будут держаться на расстоянии. В любом случае это просто временная предосторожность.

– Это ты так говоришь.

– Доверься мне.

– Я тебе доверяю, а твоей бывшей – нет.

– Она тебя больше не побеспокоит, – заверил Джонни.

Кадзуо приставил за Юрием «хвост», поэтому, когда они ехали в свой отель в Цюрихе, он позвонил, чтобы узнать новости. После короткого разговора он отложил телефон и повернулся к Джонни:

– Юрий все еще ждет покупателя. – Он ухмыльнулся. – А тебя не заинтересует кольцо Екатерины Великой, если цена подойдет?

– Нет, спасибо, Кадз. Мой девиз – «безопасная игра».

Ухмылка Кадзуо стала еще шире.

– А что, если Юрий сам захочет отдать его тебе?

Джонни расхохотался:

– С трудом верится, что Дутов-старший порадуется такой сделке, даже если его сын и поднимет ручки.

– Могу гарантировать тебе его полное согласие.

– Как ни благодарен я тебе за такое предложение, но предпочитаю и дальше ходить за покупками в «Костко».

– Да я просто хотел сделать все это еще интереснее. – Кадзуо откровенно веселился.

– А я-то стремлюсь, чтобы все прошло легко и гладко!

Кадзуо слегка склонил голову.

– Ты босс.

– Это вряд ли. Вот твой отец – босс, за что я благодарен судьбе. Но давай не будем усложнять.

– Ну что ж, пусть будет легко и гладко, – пробормотал Кадзуо, хотя было видно, что он бы предпочел слегка развлечься. – Вот что там происходит, судя по последним сообщениям: Юрий должен встретиться с покупателем сегодня вечером в клубе «Синнерс». Когда передача состоится, покупатель, Гурбанли, по моим прикидкам, тут же захочет увезти свою добычу в Баку, где законы… более гибкие. А это дает нам возможность поговорить с Юрием без опасения быть подслушанными Интерполом или любыми другими агентствами, которые следят за достойной сожаления деятельностью Гурбанли. Конечно, за Дутовым-старшим тоже присматривают, – пожал плечами Кадзуо, – но его сын не представляет никакого интереса для правительственных агентов.

– Долбаная Лайза, – пробормотал Джонни. – Если бы не она, нас бы тут не было.

– Вообще я никогда не понимал, почему ты на ней женился.

– Кто, черт возьми, знает, почему мы в те дни делали то или это? – буркнул Джонни.

– Это правда, – проворчал Кадзуо.

– А Джорди – более чем достаточное вознаграждение за крушение моего брака, хотя ее мамаша начинает по-настоящему действовать мне на нервы. Вот что я делаю в Цюрихе? Выслеживаю каких-то подонков? Я сейчас должен быть дома, с Джорди и Ники.

Брови Кадзуо поползли вверх.

– Ты сказал, что Ники живет в твоем доме?

– Ну да, пока все это не уляжется. И нечего так на меня смотреть! Это временно, понял?

– Как скажешь.

– Так и скажу, – проворчал Джонни.

– Да расслабься. Брак – это не так уж плохо.

Джонни, прищурившись, уставился на приятеля:

– Вот только не нужно мне рассказывать про брак.

– Может быть, в следующий раз ты женишься на ком-нибудь, кто не зависит от наркотиков?

– А может, я вообще не женюсь?

– Прекрасно. – Но для себя Кадзуо решил, что пора присматривать свадебный подарок, сколько бы Джонни ни протестовал. – Давай-ка встретимся с моим банкиром, пока ждем открытия клуба? Раз уж мы все равно здесь, мне нужно уладить с ним одно дельце, а заодно он поможет тебе сберечь деньги на налогах.

Джонни ухмыльнулся:

– Ты просто не знаешь моих экономистов. Но почему бы и нет? Послушать не помешает.

Друзья провели неспешный день, встретились с банкиром Кадзуо. И пока пили чай, банкир ознакомил Джонни с несколькими выгодными предложениями. Он пообещал ему чуть ли не луну с неба в виде облагаемых налогом инвестиций и банковских вложений с высокой процентной ставкой.

Перед тем как свести счеты с Юрием, друзья выпили по коктейлю в своем гостиничном люксе и пообедали.

Они пешком прогулялись до большого, средневекового на вид здания, ярко освещенного стробоскопами, стоявшего на берегу озера. Здание, выстроенное в готическом стиле, походило на старую церковь, хотя архитектурные детали были настолько четкими и аккуратными, что, вероятно, это была просто стилизация под XIX век.

Джонни и Кадзуо прошли сквозь монументальные, украшенные бронзой двери, и оказались в большом нефе. Высокую арку готического потолка поддерживали вздымающиеся колонны с затейливой резьбой, а на стенах мерцали факелы.

Там, где мог бы стоять алтарь, играла панк-группа. Музыканты высоко подвесили свои усилители, и от их грохота сотрясались флаги и вымпелы, свисавшие с потолка. Толпа заполняла танцпол от стены до стены, в баре было втрое больше народу, а шум просто оглушал.

Джонни и Кадзуо стояли на самом верху широкой каменной лестницы, ведущей вниз, в главный зал, где под громкую, энергичную, бьющую по мозгам музыку танцевали люди с волосами, выкрашенными во все цвета радуги, очень сильно накрашенные, с пирсингом и татуажем, в цепях и коже.