Дарси Блейк - Теория и практика

– Я ему говорила, что в этом нет необходимости. Мне больше ничто не угрожает. Но, видно, у него есть приказ, и он его выполняет. Очень мило со стороны… твоего брата побеспокоиться о моей безопасности, но со мной все в порядке.

– Осторожно!

Но было поздно. Только увидев на разделочной доске кровь, Бет поняла, что порезала палец. Она даже не почувствовала боли. Синтия подбежала к подруге и сунула ее палец под воду. Убедившись, что рана промыта, она достала из шкафчика аптечку.

– Я тебе не говорила, что терпеть не могу идиотов? – спросила Синтия, бинтуя палец Бет.

– Да, и не раз.

– Значит, придется повторить еще. Ты и мой братец ведете себя, как два идиота. – Бет нахмурилась, но Синтия продолжала: – Не волнуйся, я не собираюсь читать тебе лекцию. Я знаю по опыту, что если уж дураку что-то втемяшилось в башку, то его невозможно заставить изменить мнение. Поэтому я просто констатирую факт.

Звонок мобильного телефона избавил Бет от необходимости обдумывать ответ. Обе женщины полезли в сумочки. Оказалось, что звонил телефон Синтии.

– Алло? Понятно. – Синтия нахмурилась. – Передай ему, что я приду.

Синтия повернулась к Бет, но ее улыбка была не очень искренней.

– Сегодня вечером человек, чье имя мне запрещено произносить, возвращается в Лондон. Завтра он хочет видеть меня в своем кабинете. В Ломбардии ему некогда было прочесть мне нотацию, но он велел секретарше записать меня на прием завтра на двенадцать. Она позвонила, чтобы подтвердить время встречи.

– Синтия, не злись, он тебя любит.

– Но он опять собирается играть в Умного старшего брата и Глупую младшую сестру. Вот почему он не позвонил сам, а попросил секретаршу. – Синтия вздохнула. – По большому счету, он прав. Вся эта каша с похищением заварилась из-за меня, а если бы Вернел Грин отпустил тогда канат… я даже думать не хочу, что могло случиться. Так что, как меня ни ругай, все будет заслуженно. Мне никогда не удается оправдать ожидания Джордана.

Бет подошла к подруге и взяла ее за руки.

– Я чувствовала себя так же по отношению к родителям. Мне казалось, что я все время их разочаровываю. Но они не любили меня по-настоящему, во всяком случае, не так, как Джордан тебя любит.

Синтия обняла Бет.

– Я знаю. А теперь мне пора. – Уже в дверном проеме она помедлила и оглянулась. – Но перед уходом хочу тебе кое-что предложить.

Бет нахмурилась.

– Не надо на меня так смотреть! – шутливо ужаснулась Синтия. – Это не связано с человеком, чье имя мне запрещается произносить. Просто я подумала, раз уж твои теоретические выкладки выдержали испытания практикой, почему бы не применить их в реальной жизни?

Бет недоуменно заморгала. За прошедшую неделю она и не вспоминала о своем исследовании мужчин, вернее вспоминала только то, что опробовала на Джордане, но зато уж это – в мельчайших подробностях. Бет настороженно всмотрелась в лицо подруги. Синтия смотрела на нее с невиннейшим выражением, которое почему-то не вызывало у Бет доверия. Еще больше она насторожилась, когда заметила в глазах подруги какой-то загадочный блеск.

– Весь этот план был нацелен на то, чтобы удержать мужа, правда?

– Да.

Бет казалось, что с тех пор, как она задумала свое исследование, прошла целая жизнь.

– Первым шагом, насколько я помню, было проверить результаты на практике.

– Да, – повторила Бет.

– Значит, пора сделать второй шаг – найти этого самого мужа.

– Синтия, я…

– И на этом этапе я с удовольствием тебе помогу. Бросай стряпню и надень что-нибудь из вещей, подобранных мадам Рено. Мы отправляемся на охоту за мужчинами.

– Но…

Синтия взмахом руки отсекла все возражения.

– Никаких «но». Лучший способ забыть мужчину – это найти другого. Мы обе пережили нелегкие времена, и нам обеим не помешает сменить круг общения.

Бет, возможно, и отказалась бы, но она поняла, что Синтии это тоже нужно.

– Хорошо, пойдем.

– Тогда пока. Я вернусь через час.

– Куда мы меня привез? Это не «Хэйуорд Инвестментс».

– А я думал, ты не заметишь, – бросил Кевин.

Джордан так глубоко задумался, что стал воспринимать окружающую действительность только.тогда, когда Кевин затормозил.

Солнце село, в желтоватом свете фонарей деревья отбрасывали темные тени на тротуар. Садовые скамейки на аккуратно подстриженных лужайках, двухэтажные домики в окружении садов. Джордан узнал этот район: здесь живет Бет.

– Может, объяснишь, зачем ты меня сюда привез?

– Потому что она здесь. Ты два раза спрашивал про Бет, когда звонил с борта самолета, еще три раза – в аэропорту. По-видимому, ты сомневаешься в моей способности присмотреть за ней, вот я и решил, что тебе лучше самому этим заняться.

– Нет! Я вовсе не…

Пожалуй, впервые в жизни Джордану не хватило слов. У него имелись определенные соображения насчет того, как обращаться с Бет Ормонд, свой план он разработал за прошедшие семь ночей, проведенных на вилле Парсини – семь практически бессонных ночей без Бет. Они спали с ней в одной постели всего две ночи, и вот пожалуйста, он уже не в состоянии спать без нее. Даже в самолете, на пути домой, Джордан мог думать только о Бет.

– Вовсе не – что? Не беспокоишься за нее? Не влюблен в нее по уши?

– Она не… Я не… мы…

– Видишь, ты даже не можешь произнести связное предложение. И у Бет, кстати, дела обстоят не лучше.

Джордан резко повернулся на сиденье и схватил Кевина за лацканы пиджака.

– Ты же говорил, что у нее все в порядке!

– Да, в порядке, если не считать того, что она спрашивает о тебе так же часто, как ты о ней. Вы двое друг друга стоите и сходите друг по дружке с ума.

Джордан ослабил хватку.

– Я просто устал, вот и все.

Он знал, что не говорит всей правды, а правда заключалась в том, что он впервые в жизни по-настоящему испугался. Его зажал в тиски тот же леденящий страх, какой он испытал, увидев Бет, свисающую с веревочной лестницы под дулом пистолета Вернела Грина. В те ужасные секунды он со всей отчетливостью понял, что не переживет, если потеряет Бет. Что было дальше, Джордан помнил смутно, в голове все смешалось. Бет прыгнула, Грин выстрелил, пуля царапнула Джордана по щеке. Но он не почувствовал боли. Позже ему рассказали, что, пока он делал из Грина котлету, Кевин забрался по веревочной лестнице и благополучно опустил шар вместе с Синтией на землю. Сам же Джордан отчетливо помнил только неподвижную фигуру Бет, лежавшую на земле. Она была очень бледна, Джордану не сразу удалось нащупать ее пульс, и несколько ужасных секунд он даже думал, что она умерла.

Джордан закрыл глаза и потер веки. Именно воспоминание о тех секундах заставляло его всю последнюю неделю избегать Бет. Он испугался собственного страха. Он привык контролировать свои эмоции и поступки, а Бет ухитрилась лишить его власти и над тем, и над другим.