Дебора Смит - Тень моей любви

Я ласково погладила ее по голове.

– Что папа сказал тебе о Мэттью?

– Папа сказал, что у него была подружка еще задолго до того, как он встретил маму, и они вместе сделали Мэттью. Но потом она умерла, и Роан заботился о Мэттью. Папа очень жалеет, что сам не заботился о нем, и теперь хочет это делать.

– Значит, ты понимаешь, почему у тебя есть брат?

– Да. Я понимаю. – Она нервно теребила телефон и рюкзак. – Папа так рад. Я ему больше не нужна.

– Дорогая, – сказала я. – Это неправда.

– Он никогда, никогда не радовался мне. – Она посмотрела на Роана, ее губы дрожали. – Вам больше не нужен Мэттью?

– Не в этом дело, конечно, я… – Роан замолк и отвел глаза, закашлявшись.

– Знаешь, просто у Мэттью теперь два папы, – быстро нашлась я, хотя слова застревали у меня в горле. – У него есть Роан и твой папа. Но я уверена, что очень хочет иметь маленькую сестренку!

– Зачем это ему нужна сестренка?! – она покачала головой. – А два папы – это нечестно. Ведь ты были первым, – показала она на Роана. – Почему ты не оставил его себе?

– Ему хочется быть со своей семьей.

– Я думала, что ты вернулся за тетей Клер, потому что это она – твоя семья. И это значит, что и мы все твоя семья. Мэттью – твой. Я думаю, что ты должен жить с ним вместе. А папа и я сможем навещать его. Я думаю, что так и надо сделать. – Она обвела нас растерянным взглядом. Она искала выход и не видела его.

Я обняла ее.

– Тебя все ищут. Можно, я хоть позвоню твоему папе и скажу, что тебя не украли инопланетяне?

– Я не хочу возвращаться, – тихо плакала она. – Я хочу иметь своего папу, только своего. Если все могут менять всё, как хотят, то я тоже хочу. Спорю, что Роан хороший папа. Видно, что у Мэттью всегда было много еды и вообще всего. Я буду жить с Ровном. – Она посмотрела на меня. – А ты будешь моей мамой. Я знаю, что ты меня любишь. Я буду вести себя хорошо.

– Давай все же позвоним твоему папе. Он любит тебя. Я уверена, что он не отдаст тебя никому на свете.

– Он же отдал Мэттью Роану.

– Он не знал, что Мэттью у меня, – медленно сказал Роан. – Я думаю, что я правильно поступил, став заботиться о Мэттью, но я не знал, что его… что твой папа ищет его.

– Я… мне все равно. Тебе нужен ребенок. Должна же я быть кому-то нужна! – закричала она отчаянно.

Это разрывало нам сердце и ни к чему не могло привести. Я предупредила Роана взглядом. Затем бесцеремонно сказала:

– Хорошо, я скажу твоему папе, что ты будешь жить с нами. А раз ты его больше не хочешь видеть, пожалуй, нам стоит уехать отсюда куда-нибудь подальше. Чтобы ты могла его забыть. Где мы станем жить, Роан?

– О, даже не знаю, – отозвался он. – Почему бы нам всем троим не сесть на самолет и не полететь, ну, скажем, на север, в Канаду. Там, говорят, хорошо. И потом это достаточно далеко, чтобы Аманда не могла сбежать, если вдруг изменит свое решение. Да, пожалуй, Канада.

Аманда смотрела на нас, открыв рот, переводя взгляд с одного на другого. Она разразилась рыданиями.

– Я думала, что мы можем п-просто жить здесь! Я не хочу ехать в Канаду!

Я обняла ее, успокаивая.

– Может быть, ты подумаешь над этим дома. А потом решишь, как и что. Идет?

– Может быть, папа захочет, чтобы я осталась? – с надеждой спросила Аманда.

– Конечно. Он хочет, чтобы вы оба жили с ним. И я бы хотел, если бы я был твой папа.

Она бросилась Роану на шею, и этот мужчина, который один воспитал ребенка и в котором было больше родительских чувств, чем он в этом признавался, осторожно обнял ее, поднял и, протянув руку, помог подняться мне.

Мы отвезли ее домой.

Увидев нас, Джош выскочил нам навстречу с картой штата в руках.

– Вон она!

Папа выглянул из окна своей конторы. Мама выбежала на веранду, сжимая в руках телефон. Мэттью и Твит, выглядевшие совершенно потерянными, вылезли из грязного грузовика и побежали к нам. Лицо Мэттью было усталым и осунувшимся. Он был так похож на моего брата, что мне было больно смотреть, как Роан наблюдает за ними.

– Ты почему убежала? – закричал Джош, опускаясь перед Амандой на одно колено. Она стояла, насупившись, ее рюкзак свисал у нее с плеча, как будто мягкое розовое животное, которое она поймала.

– Роан и Клер сказали, что я могу жить с ними. Я буду маленькой дочкой Роана. Но тетя Клер говорит, что я должна еще подумать.

Джош метнул в нашу сторону свирепый взгляд. Я слегка покачала головой. Роан вообще никак не отреагировал, только чуть улыбнулся.

– Ты напугала меня, – сказал Джош Аманде, мягко обнимая ее за плечи.

Она вся задрожала. Глаза изумленно расширились.

– Напугала? Почему?

– Ты думаешь, я не люблю тебя? Это неправда. Я просто всегда беспокоился, где Мэттью. Я ничего не знал о нем и представлял всякие ужасы. Я был виноват в том, что он потерялся. Я никому не говорил, что он мой сын, когда он был маленький. Если бы я сказал, его мама не увезла бы его. Это была ошибка, и я очень переживал.

– Если бы я была хорошей, ты бы не переживал, – убежденно заявила Аманда.

– Детка моя, ты была такой хорошей, что боюсь, что я не заслуживал тебя. Я так любил твою мать и боялся, что ее я тоже не заслуживал. Непонятно, да?

– Я не хотела напугать тебя.

– Теперь у меня есть шанс стать хорошим папой и тебе, и Мэттью. Я буду очень стараться.

– Ты хочешь, чтобы Мэттью простил тебя за то, что ты потерял его?

– Да, хочу. Но ты тоже должна простить меня. Иначе ничего не выйдет. Если ты попробуешь сделать это, обещаю, что я исправлюсь.

Она махнула рукой и неожиданно вся расплылась в улыбке.

– Конечно! – Она обвила его шею руками, и он обнял ее с такой любовью, как никогда прежде. – Но, – Аманда озабоченно повернулась к Роану, – а что будет с Роаном? Я обещала ему…

– Нет-нет, – поспешно сказал Роан. – Мы же договорились, что ты подумаешь. Я понимаю.

– Но у тебя должен быть…

– Обсудим это позже, – с тревогой в голосе сказала мама. Она поспешила к Аманде и протянула ей руку. – Пойдем, дорогая, тебе нужно умыться.

Джош поцеловал Аманду в щеку.

– Хорошо, – сказала она и ушла с бабушкой.

Когда она благополучно скрылась за дверью, Джощ поднялся. Показав головой в сторону дома, я сказала без всякого сочувствия в голосе:

– Тебе предстоит большая работа. Ты пока всего лишь завел двигатель.

Он огрызнулся:

– Знаю. Роан, какого черта ты сказал Аманде, что она может остаться с тобой?

– Все было не совсем так, как она рассказала.

– Мне плевать, как это было. Это подло, Роан. Ты хочешь встать между мной и моей дочерью так же, как ты встал между Клер и ее семьей? Ты на двадцать лет украл у меня одного ребенка, теперь хочешь украсть другого?

Роан молча ударил его кулаком. Это произошло мгновенно. В этом ударе объединилось многое: отвращение, боль, разрядка. Удар опрокинул Джоша на спину. Роан встал над ним, широко расставив ноги, и снова занес кулак.

– Клер – вот все, что мне было нужно от твоей проклятой семьи!

– Тише, тише, – мягко сказала я, бросив взгляд на Мэттью, который, прыгнув вперед и встав между Джошем и Роаном, в ужасе смотрел на обоих.

– Он заслужил это, Мэттью, – казала я.

– Ладно, ладно, хватит, – сказал папа. Он осторожно оттолкнул Роана. – Так и надо было. Роан, слышишь меня? Все правильно. А теперь хватит.

Джош поднес руку к разбитой губе. Он кивнул.

– По честному.

Роан стоял, готовый к ответному удару, пока не заметил потрясенный взгляд Мэттью. Мэттью медленно опустился на колено рядом с Джошем и помог ему подняться. Кулак Роана бессильно разжался.

Этой ночью мы с Роаном поднялись на Даншинног, собрали кучу веток, сложили их на каменном выступе и сидели, глядя на тлеющие красные угольки костра.

– Прочти это, – сказал Роан, вынув из заднего кармана старое письмо и протягивая его мне. – Мэттью было лет десять, когда я написал его.

“Ты когда-нибудь кого-нибудь бил?” – спросил он меня сегодня. Он ударил мальчика в школе. Тот все время дразнит Мэттью за то, что его усыновили. Мэттью выбил ему передний зуб. Должно быть, мальчишка здорово надоел ему.

Он боялся, что я буду очень сердиться. Мне пришлось сделать вид, что так и есть. Я хотел быть хорошим примером.

Я сказал ему, что для драки могут быть лишь две причины: защитить другого или, если нет иной возможности, защитить себя. Я сказал ему, что не уважаю людей, которые тычут кулаками направо и налево. Ударить может любой дурак. Люди, которые не дерутся, – вот действительно сильные люди. Умные.

– Стань таким, – сказал я ему.

Я оплатил счет за лечение. Сказал Мэттью, что он должен мне постепенно вернуть эти деньги из своих карманных. Я хотел, чтобы он понял: когда приносишь боль кому-то – всегда приходится платить. Даже если ты не виноват.

И я обещал ему, что, если он никогда никого не ударит без серьезной причины, я тоже никогда этого не сделаю. Мы скрепили наш договор рукопожатием.