Ненастоящая семья - Мария Манич

Что всё было не по-настоящему, фальшиво, ради дела… но в итоге вылилось в реальное всепоглощающее чувство. В котором мы с Ромой не побоялись утонуть. В итоге всплыли и очень счастливы.

— Возьмёшь мою фамилию? — вдруг спрашивает будущий муж.

Запутавшись в юбках, спотыкаюсь, наступая носком на бесконечные слои ткани.

Посмеиваясь, Рома подхватывает меня за талию, спасая от встречи с полом. По залу проносятся тихие «охи» и смешки.

— Ты сказал, что никогда не дашь мне её… фамилию…

Смотрю в любимое лицо, широко распахнув глаза. Он ведь серьёзно?

— Я соврал. Ну так что?

— Думаешь, откажусь?

— Надеюсь, нет.

— Конечно, нет!

Рома довольно улыбается и проводит зубами по нижней губе. Низ живота сводит сладкой судорогой. Поскорее бы остаться наедине! Готова поспорить на свадебный торт, он думает о том же!

Сколько часов продлится банкет?

Тянемся к друг другу, но поцеловаться нам не дают. Вежливое покашливание регистратора напоминает, где мы и зачем.

— Начинаем…

Переглядываемся с Ромой и нервно хихикаем. Как подростки. Он сжимает мою ладонь крепче, не думая отпускать, и кивает. Мы готовы. Мы правда сделаем это.

Регистратор произносит свою речь, которую я совершенно не запоминаю. Мы говорим «да», держась за руки, проходим к столу и ставим подписи в нужных местах, а потом обмениваемся кольцами.

Я чуть не роняю кольцо Дроздова, так трясусь.

— Спокойнее, это всего лишь я, — мягко говорит Рома и накрывает мои пальцы своими.

— Легко тебе говорить…

Наши руки теперь украшают тонкие обручальные ободки. Кажется, что они там были всегда, смотрятся так гармонично и на своём месте.

— Жених, можете поцеловать невесту. Объявляю вас мужем и женой…

Тихий голос регистратора утекает куда-то на периферию сознания, когда я вижу перед собой Дроздова.

Он властно кладет руку на затылок, не заботясь о сохранности моей прически — Рафаэля хватил бы удар от такого варварства, и притягивает ближе к себе. Шепчет в миллиметре от моих губ:

— Привет, жена.

— Пр…

Меня безжалостно затыкают совсем не нежным поцелуем, словно клеймя. Дроздов сминает мой рот, сжимая затылок, не обращая внимания на притихших зрителей. И мне плевать. Есть только он и я. Этот момент наш.

Приподнявшись на носочках, обнимаю мужскую шею и встречаю его язык своим.

— М-м-м…

— Кхе-кхе.

— Вы фотографируете? Чего стоите?!

— Где тут мусорное ведро? Меня тошнит…

— Регина, закрой глаза Зое, а не мне!

— Боже, какая потрясающая пара.

Оторвавшись друг от друга, часто дышим. Невероятно, а ведь это только начало.

— Поздравляем!

— Горько!

— Ура!

— Добро пожаловать в семью, сынок, — басит папа и похлопывает Рому по спине.

— Леночка, я так счастлива за вас. Живите дружно, дети мои, — умываясь слезами, бормочет Дроздова.

Родня кидается поздравлять, растаскивая нас с Ромой по разные стороны. Обнимают, целуют, вручают цветы. Я подхватываю дочь на руки и кружу под её заливистый смех.

Чувствую себя безумно счастливой. Словно за спиной выросли крылья и мне всё-всё по плечу. Это только наш день. И он будет идеальным!

Фотограф старается быть незаметным и снимать любимый Ромой репортаж, но всё-таки не удерживается и крадет нас на пару совместных кадров под плакучими ивами на набережной.

В ресторан немного опаздываем, там оказывается больше народу, чем на регистрации. Но я всем рада. Папиным проверенным временем коллегам-друзьям и их семьям, нескольким подругам мамы — слава богу, Потаповы после инцидента на их даче с Жориком не пришли. Со стороны Дроздовых гостей совсем мало. Оказывается, у Марины Николаевны есть двоюродная сестра, приехавшая с племянницей из другого города. «Вижу их второй раз в жизни», — шепчет Рома. И троюродный брат, дядя Валера. «А его первый, до этого — только на фото». Ещё пришли несколько подруг с дочерями, которые, вытирая скупые слёзы, бросают полные зависти взгляды на моего Рому, а некоторые перспективно оценивают скучающего с бокалом сока Лекса.

Оглядываюсь по сторонам. Много цветов, белой ткани и свечей. Убранство очень стильное и дорогое. Настоящее. Свадебное.

— Кто всё это сделал? А кто оплатил?

— Не думай об этом, — произносит Рома и, коснувшись моей спины, направляет в сторону нашего стола.

— Если ты взял кредит, я буду выплачивать его вместе с тобой. Так будет честно.

— Конечно, мы же теперь семья, — смеётся Дроздов.

Мы сидим вдвоём в центре зала, спиной к панорамным окнам, за которыми виднеется живописный ресторанный дворик.

Я думала, доберусь до стола и как начну сметать всё, до чего дотянусь. Кроме зелёных яблок и чая в моём животе со вчерашнего вечера ничего не было! Но не тут-то было: только успела присесть и потянуться к бутербродам с призывно переливающейся в свете фонариков икрой, в зал ворвался предприимчивый ведущий с микрофоном.

— Дорогие гости, рад приветствовать вас всех здесь! В величайший день образования новой семьи! А вот и наши прекрасные молодожёны Елена и Роман. Поаплодируем!

Я так и застываю с рулетиком из семги в одной руке и бутербродом в другой. С опаской кошусь на бодрого и изобретательного парня, который уже фонтанирует в воздух шутками и фактами из моего детства.

— Это ещё кто? — спрашиваю.

— Лучше спроси у Волковой, я в душе не… знаю. Переглянувшись, закатываем глаза. Аллочка — это нечто.

И начинается… нам не дают спокойно поесть, присесть, да и вообще насладиться так называемой свадьбой.

Все хотят сфотографироваться, познакомиться, подойти поговорить, потанцевать. У ведущего, по-моему, стоит задача извести нас конкурсами так, чтобы не дай бог ночью мы занялись сексом, а не просто рухнули в позе шавасаны на кровать.

— Я больше не могу… — стону, сбрасывая босоножки в тот редкий момент, когда удаётся присесть. Ноги стёрты в кровь! Гудят и ноют!

Муж падает рядом и тут же обнимает. Утыкаюсь носом