Джудит Крэнц - По высшему классу

— Саша, я отлично помню, что сегодня один из тех вечеров, когда я учу тебя готовить что-нибудь домашнее, но ты можешь хоть разок, только один разок съесть что-нибудь приготовленное из полуфабрикатов? Это просто совпадение. Я давно собиралась тебе все объяснить. Видишь ли, я должна признаться, что не могу иметь больше одного мужчины… Мне это кажется… не знаю, как сказать… нечестным?.. Наверное, есть более точное слово, но ты понимаешь, что я имею в виду. Мне это не подходит. Слава богу, что я определилась в этом плане. К тому же мне совсем не нравится заставлять мужчин страдать, даже если я понимаю, как это иногда для них полезно. Я притворялась, что использую твои уроки, мне не хотелось тебя обижать. Когда я впервые услышала об этом от тебя, то мне все показалось заманчивым, но потом, сколько я об этом ни думала… у меня нет чего-то, что для этого необходимо, я не могу разделить твоих убеждений и все время боюсь, что ты меня не одобришь… наверное, лучше все это прекратить.

— Но это ведь не значит, что ты отменяешь уроки кулинарии. — В Сашиной интонации не было вопроса. Это было категорическое утверждение.

— Нет-нет, я буду давать тебе сдвоенные уроки, сколько захочешь, обещаю, — заверила Джиджи и скрылась в своей спальне.

Саша отложила в сторону педикюрный набор и прилегла на кушетку, уже спокойнее относясь к мысли об ужине из микроволновой печи. Даже хорошо, что не будет урока: не надо надевать джинсы и передник и идти на кухню выполнять указания Джиджи. Саша не была профаном по части кулинарного искусства, но она не собиралась дотрагиваться до микроволновой печи. Это епархия Джиджи. И пусть Джиджи накроет на стол, а потом все сама вымоет. Это будет наказанием за то, что она не использовала предоставленных ей возможностей.

Джиджи вернулась в гостиную, и Саша подняла голову. Джиджи была одета для выхода, в высоких черных сапогах с заправленными в них темно-зелеными вельветовыми брюками. Черный свитер она перетянула золотисто-серебряным ремнем, а на плечи кокетливо накинула только что купленный капот. Она похожа на миниатюрного офицера царской армии, подумала Саша, привстав от удивления.

— А где ваш передник, мисс Орсини? Кажется, вы собирались подогреть цыплят? Советую сменить капот на фартук.

— Ой, Саша, не могла бы ты сегодня поужинать одна? — умоляюще попросила Джиджи, снимая бархатное чудо.

— В понедельник! В этот вечер, который мы оставляем для себя! Это невозможно!

— У меня… встреча… в общем, свидание. — Джиджи медленно отступала к холлу.

— У тебя свидание? С мужчиной? Ты что, с ума сошла? Ты же знаешь, что должна в понедельник отдохнуть! — Саша бросилась к ней, преградив путь к отступлению.

— Но только если я встречаюсь с тремя мужчинами в неделю. А если я выбираю моногамию? — вызывающе спросила Джиджи.

— Именно этого я и боялась. — Саша с негодованием покачала головой, грива черных волос рассыпалась по белой атласной пижаме. — Все мои уроки впустую. Не следовало доверять тебе мои секреты… но винить я должна только себя. У тебя никогда не было задатков блудницы, великой или какой бы то ни было, у тебя на это просто духу не хватает. Значит, у тебя свидание, так? И кто же этот неотразимый мужчина, ради которого ты готова наплевать на меня?

— Да я ненадолго, мы только перекусим… — пыталась оправдаться Джиджи.

— Я не спрашивала, что именно ты собираешься делать. Я спросила — с кем?

— Мне просто нужен совет, совет профессионала. Поэтому я и собираюсь с ним встретиться.

— Я не спрашивала, почему ты с ним встречаешься. Меня интересует — кто он?

— Ну… вроде как… Зах.

— Нет никого, никого в целом свете, кто был бы «вроде как Зах», — прошипела, сузив глаза от ярости, Саша. — И ты, Джиджи Орсини, отлично это знаешь. Так?

— Хорошо. Да, у меня свидание с Захом. Ну и что?

— Что я сделала?! О боже, в чем я провинилась? За что мне такое? Какая мерзость! Господи, как ты можешь допустить такую мерзость!

— Саша, успокойся и перестань орать! Что ужасного в том, что я встречаюсь с Захом?

— Ты говоришь мне про моногамию, а потом встречаешься с Захом! И ты еще спрашиваешь, что в этом ужасного! Ах ты, дрянь!

— Нечего оскорблять меня. Ты объясни, что в этом ужасного?

— Зах — мой брат, вот что ужасно! Я его обожаю. Я его ревную! Вот что ужасно!

— Ничего, это пройдет, — утешила подругу Джиджи. — Через пару дней ты поймешь, что пусть лучше это буду я, чем кто-то другой.

— Вот как ты заговорила! — в голосе Саши слышались удивленные нотки. — Откуда у тебя такая уверенность?

— Все мы — люди, Саша, — уже в дверях обернулась Джиджи. — Даже в тебе есть много человеческого. — И она поспешила захлопнуть за собой дверь.

Современные американские киноактрисы.

Игра слов: по-французски «liquide» означает также «текучий».

Сладенькая — от слова honey — мед (англ.).