Ты не заставишь меня - Юлия Гауф

— Алина Руслановна, – сурово сказала она, сложив руки на большой груди и расставив ноги на ширину плеч. С укором продолжила. — Лариса только пришла в себя. С ней врач. Нельзя пока.

— Но я же не помешаю, – подпрыгнула на месте, почувствовала, что вот-вот разревусь от радости и досады. — Я в сторонке посижу, только посмотрю на нее. Одним глазком.

— Взрослые ведь люди, зачем спорить? – она не шелохнулась. И сузила глаза, как грозный охранник, когда я судорожно достала из сумки кошелек. — Алина Руслановна. Отойдите от палаты. Лучше, вообще – поезжайте домой. Ночь на дворе. Приходите завтра с утра.

— Что, совсем ничего нельзя сделать? – перед глазами завис образ Ларисы, полусидящей в постели, ее улыбка, ее потерянный взгляд. — Я буду здесь. Врач ведь выйдет отсюда, не будет в палате ночевать? До рассвета.

Отступила к кушетке.

Наткнулась на Яна с двумя пластиковыми стаканчиками в руках. От них в воздух пар поднимается и по коридору плывет запах чая.

— Держи, – он присел рядом. Посмотрел на санитарку, больше похожую на надзирательницу в тюрьме. Шепотом спросил. — Ну как? Меня в прошлый раз уверяли. Что все привиделось. И Лара не очнется. Я же не спятил, нет? Она пришла в себя.

— Да, – дрожащими пальцами взяла у него чай.

Ян шумно, с облегчением, выдохнул.

— Когда к ней пустят? Я ее могу… – он покосился на женщину.

— Не надо, – сжала его руку. — Подождем.

Головой откинулась на стену, из–под ресниц оглядела пустой коридор.

И опомнилась.

— Где Демьян?

— По делам поехал.

— Просто уехал? – поставила стаканчик на кушетку, расплескав на пальцы горячий чай и резко поднялась. Голова закружилась, ладонью уперлась в стену.

Как он мог уехать, мы же не договорили, я отпускать его не хотела, не хочу.

— Будь здесь, – оставила Яна у палаты и побежала к лестнице, оттуда вниз.

Я успею, он еще там.

Ждет меня.

Я знаю.

Пересекла холл и выскочила на улицу.

На парковке все то же сборище – несколько машин и мужчины топчутся рядом, переговариваются и курят.

Нахмурилась, сощурилась, пытаясь из темноты выделить фигуру Демьяна.

И оглянулась, когда в ворота на скорости влетела знакомая инормарка, круто развернулась, и из-под колес в разные стороны брызнул снег.

Марат.

— Алина. В больницу. Живо, – скомандовал Демьян.

Так и не обернулся ко мне. А я ничего не смогла в ответ сказать, все слова кажутся высокопарными, ненужными.

Знаю, что я здесь лишняя, но… как я могу снова бросить Демьяна? Как? Нет, это выше моих сил. Никогда больше не уйду, не оставлю в опасности. Теперь только вместе, и никак иначе!

— Уведите ее. Вик, с Алиной в больницу, – рыкнул Демьян, и один из парней дернулся было ко мне, но за машиной Марата въехало еще три авто.

И Марат вышел из машины.

Никто не успел меня увести.

С замиранием сердца наблюдаю за тем, что происходит. В полной тишине – она сгустилась, опустилась на нас всех тяжелым пологом, от которого дышать трудно. Высовываться я не собираюсь, буду стоять позади всех. Молчать буду. Я почти в безопасности.

Настолько, насколько это вообще возможно.

Но я останусь здесь, теперь никакой Вик меня не уведет. Демьяну нужны все.

Марат от Демьяна на расстоянии десяти шагов, рядом с Маратом Максим и еще один громила. Фары светят, как прожекторы на концерте, но освещают не только «сцену» с главными героями, но и закулисье – людей Демьяна и Марата.

Все наготове. Напряжены, взвинчены, вооружены. Пушками не светят, но у каждого есть оружие и несколько магазинов с патронами.

— Алина. Выбрала, значит? – тихо поинтересовался Марат.

Вряд ли он меня видит, я-то как раз в тени. Он просто знает, что я здесь.

И только я открыла рот, чтобы ответить… чтобы ответить хоть что-то, как Демьян сделал это за меня:

— Разговаривать ты с Алиной не будешь. Она моя. Поехали, решим наши, хмм, разногласия так, как это принято. Но не здесь.

— А зачем нам за город? – хохотнул Марат, и достал револьвер. Но не стал целиться, рука с оружием опущена, он просто обозначил, что все решится здесь и сейчас. — Журналюги заткнутся, как обычно. Не обязательно прятаться. Значит, Алина твоя?

«Почему Демьян не достает оружие? Почему?» – билась в голове мысль. Одна и та же. Рефреном.

Демьян и правда безоружен. Стоит напротив Марата, вертящего в ладони пушку.

— Алину я с тобой обсуждать не стану.

— Тогда о погоде побазарим? – съязвил Марат, и сплюнул: — Сука! Нахер ты приперся? Всегда поперек всех лез, тварь. Я должен был партнером Коваля стать, но Руслан какого-то хрена тебя выбрал. Приблизил. Дочку свою позволил драть. Вроде исчез, бл*ть, месяц тебя не было видно, думал уже, что сдох, но нет, явился. И не как человек явился, не по понятиям. Снова решил главным стать, да?

Марат сделал небольшой шаг к Демьяну.

А Демьян молчит. И по-прежнему не достает оружие. Хотя, успокаивает то, что все его парни при малейшей опасности продырявят Марата. Вот только и у Марата есть люди – они стоят чуть поодаль, и тоже вооружены.

Если кто-то один не выдержит, начнется пальба.

«Она начнется в любом случае» – отчетливо поняла я.

— Ладно, кончай, Марат. Ты всегда неудачником был, неудачником и сдохнешь. Даже сейчас ноешь, как телка со сбитой целкой. Руслан мразью был, но лохов не приближал, вот тебе и ответ.

— Грохнуть меня решил? Думаешь, получится? А может, это я тебя шмальну? – оскалился Марат.

— Ты моё тронул, за это и сдохнешь!

— А может, я влюбился? – проорал Марат. — Слышишь, Алина? Конечно, бл*ть, слышишь. Любовь у меня к тебе. Нянчился с тобой, как с писаной торбой носился.

Любовь?

Может, раньше я бы и приняла это за любовь. Она разная бывает, не только такая, как в сказках – добрая и милая. Одержимость принимает разные формы, вот только у Марата совсем иное.

Не любовь. Просто похоть, желание подмять под себя, задвинуть. Стать равным Руслану Ковалю, и чтобы я рядом была безмолвной тенью, чтобы слушалась. Если бы я повелась на Марата, долго ли я оставалась бы в живых?