Офисная война (ЛП) - Николетто Анна

— Что?

— Следующие двадцать лет, у меня или у тебя?

Спустя восемь месяцев

Правила дома Эдоардо-Камилла

— Есть причина, по которой твоё имя стоит на первом месте?

— Я следовал алфавитному порядку в обратном направлении.

— Ох, если бы существовал суд, который рассматривал бы жалкие оправдания…

— Мы можем двигаться дальше, Камилла? Сейчас десять часов вечера, и около двадцати твоих огромных коробок заполонили гостиную. Пробираться сквозь них — равносильно игре в живые шахматы.

— Суетливый…

— Первое правило: не оскорбляй владельца половины квартиры.

— Чтобы расторгнуть контракт, где нужно расписаться?

— Гадюка.

— Первое правило: не оскорбляй владельца второй половины квартиры!

— Как будто я ничего не говорил. Так как это работает?

— Я не знаю, давайте напишем по одному правилу?

— Отлично. Начинай ты.

1. Притвориться, что не жили вместе последние семь месяцев: если кто-нибудь спросит, то совместная жизнь началась сегодня.

— Камилла, никто из наших друзей нам не поверит.

— Возможно. Что пишешь ты?

2. Между нами нет секретов.

— Даже малюсеньких? Ложь во спасение, упущения для спасения жизни, «нет, милый, ты отлично выглядишь в этом джемпере цвета блевотины?..»

— Я повторяю: никаких секретов. Никогда

— Хорошо, хорошо! Моя очередь?

3. Никаких разговоров до восьми часов утра или, хотя бы до кофе.

— Напоминаю, я встаю очень рано.

— Я специально написала это, Эдоардо! Теперь твоя очередь.

— Я не помню, мы уже узаконили вероломные поцелуи?

— Ты серьёзно? Мы написали только три пункта…

— …

— …

— Ох.

— Верно, любимая. Ох. Мы вставим пункт о вероломных поцелуях.

— Это даже ненастоящее правило.

— Ну, если ты предпочитаешь что-то другое…

4. Valpolicella запрещена в квартире на неопределённый срок.

— Что? Это моё любимое вино!

— А также самое ненавистное для моих рубашек. Как ты ответишь?

— Смотри и учись, Зорци.

5. Спасём планету, экономя воду: давай принимать душ вместе как можно чаще.

— Вот почему я люблю тебя.

— Подожди! У меня есть ещё одно.

6. Кто не будет загружать стиральную машину, будет ходить голым.

— Я не понимаю: это должно стимулировать меня заниматься стиркой или наоборот?

— Оставляю за тобой право решения…

— Спасибо. Ничего другого я и не ожидал.

7. Вероломные поцелуи — лучшее противоядие от плохого дня.

— Ты слишком долго жил среди англичан, Эдоардо! Я думала, что лучшее средство — это оргазм…

— Положи ручку, и мы проверим.

— Ни за что! Осталось всего три пункта… на самом деле, теперь два!

8. Просьб об объятиях никогда не бывает слишком много, и ни при каких обстоятельствах в них нельзя отказывать.

— В переводе: каждую ночь, чтобы ты была приклеена ко мне, сначала на диване, а потом в постели.

— Какие огромные усилия. Я замечаю, что сама мысль напрягает тебя.

— Ты собираешься отложить ручку или нет? Она мне нужна, дай мне.

9. В конце концов, это всего лишь четыре стены: мой дом там, где ты.

— Ой. Ну, ничего себе.

— Да.

— Я не ожидала этого, это…

— Невероятно сентиментально?

— Невероятно парадоксально. И так же романтично.

— Итак, мы закончили, Феррари?

— Подожди, ещё один остался!

— Я сейчас же это исправлю. Но ты закрой глаза и разожми руки.

— … Я правда должна?

— Да, Камилла. Вот, держи бумагу и сосчитай до пяти, прежде чем посмотреть.

— Теперь я могу снова открыть глаза?

— Открывай.

— Но где… что…

10. Ты выйдешь за меня замуж?

P.S. Опусти лист, ты найдешь меня на коленях с кольцом…

P.P.S. Может быть, в конце концов, у меня не такая уж аллергия на предложения?

P.P.P.S. Это «да» я читаю на твоих губах?

Эдоардо

Пять лет спустя

— Клио?

Я широко открываю дверь в комнату для гостей. Там прибрано и пусто. Её здесь точно нет. Обычно её появление влечёт за собой беспорядок и разрушения.

Я прикрываю дверь и прохожу в следующую комнату.

Так же пустынно.

— Клио, любовь моя, где ты? — спрашиваю я, хотя знаю, что ответа не получу. Мы находимся в фазе «я прячусь, а ты плачешь, потому что не можешь меня найти». Этот дом не подходит для игры в прятки. И кто, чёрт побери, забыл закрыть решётку для блокировки входа на чердачную лестницу?

— Клио, — зову я, поднимаясь через две ступеньки зараз.

Достигнув последнего этажа, я замираю на месте.

Сидя на ковре посреди деревянной железной дороги, Клио сосредоточенно перетаскивает по рельсам маленькие вагончики, имитируя лязг локомотива.

И она не одна.

— Тётя Камилла сказала, что мы можем играть здесь! — восклицает Алессандро, метр и десять лукавства и обаяния, указывая на двух подростков, растянувшихся на диване. — Лиза и Маттео наблюдают за нами.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на этих призрачных «дружинников». Девочка, скрестив ноги на диване, увлечённо пишет смс на своём смартфоне. Её близнец лежит на другом диване, закинув ноги на спинку и спрятав лицо за страницами романа.

— Нам нужно пересмотреть систему наблюдения, — замечаю я.

— Дядя!

В моё запястье вцепляется рука. Я опускаю голову и вижу Ребекку; она пристально смотрит на меня. Внешность малышка унаследовала от Каро, но на её лице появляется лукавая усмешка Ника.

— Когда мы поедем кататься на лодке вдвоём?

Я сдерживаю улыбку. Маленькой принцессе сейчас девять лет, и Камилла убеждена, что девочка безумно в меня влюблена. Камилла обычно добавляет, что понимает её и не может винить. И, в конце концов, она берёт все свои слова обратно, иначе «нам придётся снова переехать, чтобы хватило места для размещения твоего эго».

Мы съехались более четырёх лет назад, хотя первые месяцы знакомства почти всегда были дома друг у друга, что почти не замечали разницы. Я думал о том, чтобы сделать ей предложение, задолго до того, как сделал. Не потому, что верю в теорию о правильном человеке и второй половинке яблока, а потому, что каждая клеточка моего тела умоляла меня не дать ей снова уйти.

Я опустился перед ней на колено в вечер переезда, в хаосе коробок, с единственным кольцом, которое бабушка не хранила в своём сейфе: тем, что мама оставила мне и которое я тайно подогнал под размер Камиллы.

Когда я надел его ей на палец, я почувствовал единение со Вселенной.

— Эдоардо, вот ты где!

Голос жены заставляет меня обернуться. Яркая и счастливая в летнем платье, она держит в руках три противня, уложенных друг на друга. Я спешу помочь ей и ставлю их на стол мансарды. Позади неё Беатриче и Каро делают то же самое, расставляя бутылки, тарелки и блюда в изобилии.

— Мы решили переехать сюда. Дети всё равно никогда не выберутся с мансарды.

Лиза поднимает свободную руку и разводит указательный и средний пальцы в знак согласия, в сопровождении одобрительного хмыканья малышни.

— Вид отсюда всегда захватывает дух, — вздыхает Беатриче, всматриваясь в окно. И как можно не согласиться? Венеция в сентябре, с закатом, касающимся крыш домов, бесценна.

— Теперь даже ещё красивее, без постоянной тревоги, связанной с присутствием в доме босса, — добавляет она, бросая на меня косой взгляд.

Беатриче уволилась из Videoflix пять месяцев назад. Ей удалось устроиться в ту же транснациональную компанию, в которой работает Камилла, хотя и в другой отдел. Но история уже написана: эти двое воссоединились. Я рад за них, это то, чего они всегда хотели.

Что касается меня, то в Videoflix не всегда было легко, но с тех пор, как полтора года назад ДГБ основал новую компанию, продав свои акции по очень высокой цене, ситуация значительно улучшилась. Например, сейчас я снова очно управляю командой. И я восстановил программу тимбилдинга, которая в прошлом была довольно успешной…