Опекун. Вне закона - Ронни Траумер

– А как же учёба? – хмурит брови Самойлов.

– Это ты меня туда отправил, я никогда не хотела быть экономистом, – фырчит, обижено надув губки.

– И кем же ты хотела быть? – отложив приборы, он смотрит на дочь внимательным взглядом.

– Телеведущей, – так же аккуратно говорит.

– А сказать об этом раньше нельзя было? – совершенно спокойно спрашивает Марат.

– А ты не спрашивал, перед фактом поставил, что я буду учится в лучшем колледже Европы, – обвиняющим тоном произносит, и мне хочется смеяться, она так смешно обижается, как ребёнок в пять лет.

– Ладно, телеведущей, так телеведущей, – усмехается мой муж, подняв руки в сдающемся жесте.

– Правда? – с сияющим лицом смотрит на отца.

– Правда… – едва Марат договаривает, как Амина вскакивает со стула и бросается ему на шею.

– Спасибо! Спасибо! Ты самый лучший папа! – радостно пищит девчонка. – Лина, что с тобой? – переводит взгляд на меня.

– Лина? – взволновано спрашивает муж и, встав на ноги так, что стул с грохотом падает, опускается на корточки передо мной. – Что-то болит?

– Нет, – мотаю головой и вытираю мокрые щёки. – Просто вы такие милые, – сквозь рыдания выдаю, и Марат шумно выдыхает.

– Твою ж… – замолкает, отпустив голову. – Зачем так пугать, – бурчит под нос.

– Это гормоны, – проговариваю и накрываю его ладонь, лежащую на моём бедре, своей.

– Каролин… прости меня, – поднимает взгляд на меня, такой уставший, отчаянный. – Сделанного не вернёшь, но мне очень жаль, правда, – добавляет, и я ещё больше плакать начинаю.

Так соскучилась по нему, по его объятиям, запаху, голосу, по всему абсолютно. Домой хочу, туда, где мы собирались прожить всю жизнь, растить детей и быть счастливыми. К чёрту всё – прошлое, грехи, ошибки, важен только сегодняшний день и будущее.

– Забери нас домой, Марат, – шепчу, наклонившись к нему и прислонившись лбом к его.

– Даже не сомневайся, всех троих заберу и больше не отпущу никогда, – проговаривает, и я улыбаюсь от его «всех троих».

Потирая сонные глаза и ещё толком ничего не видя, захожу на кухню и тут же шиплю от острой боли в ступне. Наклоняюсь и поднимаю с пола какую-то погремушку непонятной формы и кладу её на стол. Не первый раз я наступаю и спотыкаюсь о детские игрушки, но никак не научусь смотреть под ноги. Этих погремушек сотни по всему дому, моему сыну сейчас всё интересно, и я не прихожу домой без новой игрушки, за что получаю от своей жены по голове.

На часах обеденное время уже, в доме тишина, что очень непривычно. Подхожу к стеклянным дверям кухни, ведущим на задний двор, и вижу Каролину с коляской и Амину, которая что-то оживлённо ей рассказывает, жестикулируя руками. Наверное, моя семья, решив дать мне поспать, вышли погулять, пользуясь хорошей погодой, пока ранняя осень позволяет.

Я приехал под утро, с самолёта сразу домой, после переговоров с европейской сетью супермаркетов. Расширяем продажи, захватывая иностранные рынки. Не то чтобы мне денег не хватало семью содержать, но нужно оставить своим детям состояние, чтобы они ни в чём не нуждались.

Смотрю на свою жену, которая с интересом слушает мою дочь, и не могу поверить, что всего лишь год назад они были как кошка с собакой. В добром сердце Каролины я не сомневался, правда, думал, что долго подколы Амины она не выдержит. А вот дочь до сих пор меня удивляет своим отношением к по сути чужому человеку. Она живёт с нами уже год, категорически отказываясь вернуться к матери, которая, к слову, не раз пыталась её заманить.

Нет, отношения у них не испортились, да и Женя делала это для галочки, ей определённо проще, что теперь она не имеет никаких обязательств. Амина, конечно, ездит к ней, но только в гости, не оставаясь на ночь, а тем более на пару дней. Ходит с матерью по магазинам, в кафе и рестораны, но не больше.

Поначалу, когда дочь сказала, что хочет остаться с нами жить, я, признаться, не верил и ожидал какой-нибудь выходки от неё. Но так и не дождался, к моему счастью. Амина ладит с Линой лучше, чем со мной, собственным отцом. А если, она дуется на меня, тут же жалуется моей жене, и та отчитывает меня, как мальчишку. Но я рад этому, кажется, моя дочь наконец сама счастлива. Она много с нами общается, рассказывает, как учёба, сменила образ дрянной девчонки, смыв эти разноцветные волосы и одеваясь как нормальные девушки в её возрасте. И, конечно, всё с подачи Каролины. Нянчится с Матвеем, легко его укладывает, держит на руках и кормит из бутылочки, когда надо.

Заметив меня в окно, Каролина машет рукой, и я, открыв дверь, выхожу на улицу. Иногда не верю своему счастью, не верю, что я заслужил иметь такую семью после всего того дерьма, что натворил в своей жизни.

– Доброе утро, – проговаривает с широкой улыбкой Каролина.

– Доброе, – киваю и, приобняв одной рукой, целую её в висок.

– Привет-привет, – произносит Амина.

– Иди сюда, – подзываю её, и дочь в два шага оказывается рядом, а я прижимаю её к себе, целуя в макушку. – Где мой аленький цветок? – поднимает на меня глаза с хитрой улыбкой.

– В чемодане, – усмехаюсь, вспоминая свою беготню по магазинам с парфюмерией, чтобы найти тот аромат, который просила дочь.

Я мог, конечно, поручить это дело своей помощнице, но мне хотелось самому купить дочери подарок, который она хотела.

– А мои шелка? – спрашивает Каролина.

– Там же, – киваю и перевожу взгляд на спящего сына. – Как Матвей Маратович?

– Хорошо, только шалит больше обычного, – улыбается моя жена.

– Ничего он не шалит, – бурчит Амина, смотря на брата с любовью.

– Как скажешь, – усмехаюсь тому, как она защищает его. – Я приведу себя в порядок и предлагаю съездить куда-нибудь пообедать, что скажете? – спрашиваю семью и получаю положительный ответ.

Чёрт! Что хорошего я сделал, чтобы получить всё этого: любящую жену, красивую умную дочь и богатыря сына. Не знаю, за что я это заслужил, но если бы пришлось прожить жизнь заново, наступая на те же грабли, вытворяя те же ошибки, я бы ничего не поменял, если бы в конце меня ждала такая мирная и счастливая жизнь.

Не знаю, кого благодарить за то, что мне досталась такая любящая жена с большим сердцем, которая простила все мои оплошности и создала такой уют. Всё, что у меня сейчас есть, благодаря