Жених с браком (СИ) - Лесневская Вероника

Тяжело дыша и кусая губы, все больше нервничала. Без денег я далеко не сбегу. Неужели это конец? Нет!

Окинула взглядом спальню и остановилась на прикроватной тумбочке. Захныкала от обреченности, но все же подошла к ней, медленно открывая верхний ящик. Достала и сжала в руках бархатную коробку…

«— Фамильное колье всегда лежало в этом ящике. Я же предупреждал, что не меняю своих привычек.

— А вдруг я его в ломбард сдам?

— Не сдашь, зная, как ценно оно для нашей семьи. Ты слишком правильная…»

Вспоминаю разговор с Владом в нашу первую брачную ночь и не могу побороть острую боль в сердце. Несколько крупных капель ложатся на бархат, заставляя его потемнеть в местах соприкосновения.

Рывком открываю коробку, выхватываю колье и грубо запихиваю в сумку.

Нет больше правильной Мари!..

Перекидываю сумку через плечо и подхожу к окну. Выходить через главные двери — заведомо провальная идея. Уверена, что Вепрев в гостиной и следит, чтобы я никуда не делась. Если поймает меня сейчас, то не оставит ни единого шанса на спасение…

Так что немного физических упражнений на свежем воздухе нам с малышом не помешает. Надеюсь…

Открыла створки и перелезла через подоконник. На удивление быстро и без происшествий спустилась по вьющимся лозам какого-то редкого, но красивого растения, обвивающего стену дома. Помню, Ирина Алексеевна говорила мне его название…

Если бы тетя была здесь, допустила бы подобное? Сомневаюсь.

Мысленно поблагодарила Ирину Алексеевну за ее любовь к растениям и спрыгнула на землю. Крадучись, направилась к черному входу. Я помнила, что здесь была небольшая калитка, которой редко кто пользовался.

Казалось бы, мой план гениален, но…

— Вам не велено покидать дом одной, — прозвучал за спиной громогласный голос Юрия, начальника службы охраны, нанятой Владом.

Подскочила на месте и импульсивно шикнула на мужчину, чтобы не кричал, но тут же осеклась: а вдруг он с Вепревым заодно?

— Кем не велено? — сглотнула я.

— Владислав Романович, когда уезжал, приказал не выпускать вас одну из дома в течение суток, — пожал плечами охранник, будто извиняясь.

Что-то зацепило меня в его фразе, но решила подумать об этом позже. Сейчас мыслить здраво не позволяла паника.

— А куда уехал сам… Владислав Романович? — назвала, словно чужого, и сама вздрогнула от этого.

— Не могу знать, — отчеканил Юрий и протянул мне руку. — Пройдемте в дом, — и видя мои сомнения, добавил, — пожалуйста. Иначе я вынужден буду позвать Петра Петровича…

Сделала вид, что готова подать мужчине ладонь, но вместо этого резко развернулась и со всех ног рванула к выходу. Гипнотизируя взглядом калитку, старась бежать как можно быстрее… Однако недостаточно: в последнее мгновение почувствовала на своем локте аккуратную, но цепкую хватку.

Всхлипнула и обернулась, чтобы посмотреть на своего карателя, и ахнула, увидев Михаила. В душе затеплился огонек надежды на спасение, но тут же был затушен льдом его взгляда. Сейчас я не видела привычной доброй улыбки водителя и участливого выражения лица. Неужели он тоже все это время лицемерил?

— Петр Петрович приказал отвести Марину в машину, — сухим тоном произнес Михаил, обращаясь к Юрию. — Мы выезжаем в клинику, вы должны быть в курсе…

Помедлив, начальник службы охраны все же кивнул, передавая меня во власть водителя, но в последний момент потянулся за мобильным.

— Я уточню у Петра Петровича, — провел пальцем по дисплею, а у меня сердце сжалось.

— Конечно, только мы торопимся. Петр Петрович не любит ждать, — убедительно бросил водитель, заставив Юрия замешкаться, а сам привлек меня ближе.

Почувствовала, как щеки становятся мокрыми от слез. Дернула рукой, но хватка Михаила стала только сильнее.

— Нет, пожалуйста, — хныкнула я, но водитель оставался непреклонен.

Он взял мою сумку — и после этого потащил меня к машине, игнорируя жалкие всхлипы и слабое сопротивление. Бороться по-настоящему не было сил. Очередное предательство сломало меня.

Человек, которого я считала добрым и порядочным, сейчас вел меня на убой?..

Михаил подвел меня к знакомому до боли в груди автомобилю: мицубиси паджеро цвета темного шоколада. С него и началось наше знакомство с Владом. Сложное, противоречивое, эмоционально напряженное… Как символично, что именно эта машина выбрана для того, чтобы поставить жирную точку в наших отношениях. Убить их вместе с нашим ребенком…

Михаил галантно распахнул передо мной дверь, а когда я повернулась к нему, послав полный слез, молящий о пощаде взгляд, вдруг осмотрелся по сторонам и тихо шепнул:

— Доверьтесь мне, милая леди, я не причиню вам вреда, — и указал жестом на пассажирское сидение.

Пару секунд внимательно сканировала его лицо, но, так как у меня не было выбора, покорно села в машину.

— Пристегнитесь, — заботливо, но строго произнес Михаил, заняв водительское место.

Дождавшись, пока я выполню его просьбу, резко ударил по газам — и машина рванула с места, заставив меня испуганно вжаться в кресло.

Сегодня водитель не был осторожен. Он на полной скорости гнал автомобиль по загруженной трассе, словно вокруг никого не было, ловко обгонял других и четко вписывался в повороты.

Удалившись на внушительное расстояние от дома, Михаил наконец-то немного замедлился, а я выдохнула.

— Почему вы помогаете мне? — решилась спросить. — Вы же рискуете потерять работу… Да и вообще, Петр Петрович не простит…

— Да плевать я хотел на него, — непривычно грубо выпалил Михаил. — Я поклялся оберегать Владислава, — заявил неожиданно. — А раз уж вы — его жена и, судя по услышанному разговору, мать его ребенка, то на вас клятва распространяется автоматически, — по-доброму улыбнулся и подмигнул мне.

— Кому поклялись? — недоуменно просипела я.

— Покойному деду Владислава, — невозмутимо сообщил он. — Мы служили вместе…

— Что? Как? — недоумевала я, не в состоянии подобрать нужные слова. — А Влад знает? Он же…

— Нет, — аккуратно ответил, будто опасаясь сказать лишнее. — Можно сказать, я работал под прикрытием, — ухмыльнулся он, а я удивленно свела брови. — Я устроился водителем еще к родителям Влада по просьбе его деда. Нет, я ничего не вынюхивал, не передавал, вы не подумайте, — взволнованно уточнил. — Просто присматривал. Углицкому-старшему так было спокойнее. Он очень любил сына и внука, но личные противоречия и, чего уж таить, жесткий характер не позволяли ему демонстрировать свои истинные чувства. Поэтому любовь и заботу проявлял… кхм… своеобразно, на расстоянии, — улыбнулся тепло. — Владислав очень похож на своего деда. И внешне, и внутренне…

— Поэтому они не смогли найти общий язык? — шепнула я.

— Не совсем, — повел плечами Михаил. — Углицкий-старший почти наладил отношения с сыном, стал чаще проведывать внука, но как раз в этот момент случился пожар. После трагедии дед пытался оформить опеку над Владиславом, однако…

— Влад выбрал дядю, — обреченно перебила я. — Но если бы он знал правду!..

— Владислав был под сильным влиянием Вепрева. Я вообще удивлен, как вы смогли пробиться, милая леди, — усмехнулся он. — Поверьте мне, Петр Петрович умеет убеждать и выворачивать все так, как выгодно ему… Владислав до сих пор искренне верит, что обязан ему жизнью. Хотя это не так… — выдал Михаил и осекся.

— Влад рассказывал, что дядя вытащил его из горящего дома, — задумчиво протянула.

— Вепрев убедил его в этом. Владислав был без сознания… — тихо проговорил Михаил и, сглотнув, добавил, — …когда я нашел его…

— Так это вы спасли Влада из пожара? — ахнула ошеломленно. — Он должен знать об этом! Как вы могли скрывать от него правду, Михаил?

— Вепрев был неподалеку, когда я вынес Влада из дома. Он просто стоял и наблюдал за пламенем, — не отвлекаясь от дороги, продолжал вещать мужчина. — Заметив меня, тут же забрал Влада. Ну а дальше вы знаете… Если бы я хоть слово кому-то сказал, Вепрев не позволил бы мне работать у них. Поэтому я прикинулся дурачком и сделал вид, что ничего не понимаю, верю каждому слову и готов выполнить любое поручение, — тяжело вздохнул. — О том, что произошло на самом деле, знал только Углицкий-старший. Поэтому и выгрызал свое право опекать Влада, чем только сильнее напугал мальчика, — укоризненно покачал головой водитель. — И условие в завещании неспроста такое… нестандартное… — хмыкнул он.