София Чайка - Вещий сон, или Интуиция

   - Есть отбивные. Хочешь?

   - Потом.

   - Ладно.

   Эд протянул длинную руку и отвел прядь с ее лба.

   - Пора, Кукла.

   - О чем ты?

   - Извиняться пора. Девочка чуть не утонула по твоей милости.

   Вика сглотнула и опустила глаза.

   - Ты не понимаешь.

   - Объясни.

   - Я не могу и не умею. Никогда и ни перед кем не извинялась.

   - Все бывает впервые.

   Мужской голос звучал устало, но настойчиво. Где-то в глубине души Вика понимала, что Эд прав, но согласиться с чем-то и выполнить это - не одно и то же. Она представила себе Синичку, их разговор, и ей стало тошно.

   - Все равно не могу.

   - Это не обсуждается.

   Вика дернулась, как от удара.

   - А если я откажусь, ты... уйдешь, оставишь меня?

   Эд вздохнул и поднялся с табурета. Обошел стол, поднял Вику и прижал ее спиной к деревянному ребру. Взял за плечи, отстранил назад и заглянул в лицо.

   - Нет. - Вика выдохнула с облегчением и потянулась к нему, но Эд еще не закончил. - Кукла, ты должна научиться отвечать за свои поступки - не ради меня, ради будущего ребенка. Эгоистичная мать - худшее, что может ожидать его в жизни.

   На ее глаза неожиданно навернулись слез - от усталости и напряжения. На злость не хватало сил. К тому же Эд хотел, как лучше.

   - Хорошо.

   - Что именно?

   - А поговорю с ней. Завтра.

   - Не откладывай.

   Он позволил ей прижаться к своей груди. Вику успокаивало мерное биение его сердца. Она решилась спросить.

   - Ты меня любишь?

   В широкой груди что-то зарокотало - наверное, тихий смех.

   - Не верю своим ушам. Кукла мечтает о любви?

   Она обиделась и попыталась отодвинуться, но Эд не отпустил. Спасибо и на этом.

   - Этого хочет каждая женщина. Ты же не сомневаешься, что я - женщина?

   - Нет.

   Руки Эда заскользили по ее груди, опустились на бедра, сжали жестко, на грани боли, как ей нравилось. Дыхание Виктории тоже участилось, но она еще не узнала того, что хотела.

   - Не заставляй меня спрашивать еще раз.

   - Кукла, я не знаю, что такое любовь. А как можно пообещать то, чего не понимаешь, не можешь определить, пощупать? Привязанность, благодарность, желание защитить, помочь, уложить в постель - все это понятно и ощутимо. Чувствуешь?

   Еще бы! Горячая плоть недвусмысленно вжалась в нее, вызывая жар во всем теле.

   Позже. Она поговорит с ним позже, решила Виктория, открываясь навстречу горячему поцелую. Наверное, именно это ей нужно сейчас больше всего.

   Вике удалось прошептать:

   - Пойдем в постель.

   Эд покачал головой и простонал:

   - Держись за меня.

   Он посадил ее на столешницу, раздвинул в стороны полы атласного халата, а затем колени. Казалось, Эд не удивился ее наготе, но несколько мгновений смотрел на налившиеся пики и мелкие завитки. Он сдвинул Вику на самый край и расстегнул замок джинсов. Полное вторжение вызвало взаимный стон. Глубокие, резкие, жадные движения заставили дрожать обоих.

   На протяжении дальнейшего часа они не произнесли ни единого слова, лишь в какой-то краткий миг передышки перебрались в спальню, где продолжили начатое - медленнее, но не менее страстно. Спустя какое-то время, после очередного раунда, Вика снова потянулась к Эду, но он остановил ее поцелуем в лоб.

   - Тебе достаточно.

   Распластав пальцы на ее животе, он словно объяснил почему.

   - Тебя мне всегда мало.

   Вика поцеловала его живот. Эд ущипнул ее пониже спины.

   - Испорченная девчонка.

   - Раньше ты не жаловался.

   - Я и теперь не жалуюсь. - Эд сел и свесил ноги с кровати. - Кукла, мне нужно уйти. Боюсь оставить Мать Терезу без присмотра. Это ее первая ночь дома после больницы.

   Вика не хотела его отпускать, но и цепляться за него не могла.

   - Можно мне с тобой?

   - К Терезе?

   - Да. Возьмем с собой еду, которую я приготовила. Подогреем. Накормим старушку.

   Некоторое время Эд молчал, видимо, взвешивая все "за" и "против", а затем буркнул:

   - Даю тебе пятнадцать минут.

Глава 33

   Остап поцеловал Яну в висок и нахмурился.

   "Горячий".

   Пульс частил, но не слишком, поэтому будить он ее не стал. Решил, что сон в этой ситуации нужнее. Вместо этого он оделся и отправился на кухню, кипятить чайник.

   Потягивая зеленый чай, Дорош думал о том, как лучше поступить. Если раньше он ждал приглашения, то теперь, когда стало ясно, что без последствий не обошлось, Остап решил остаться у Яны на ночь.

   Подумать только, он чуть не потерял ее сегодня. Если бы поехал в гостиницу, как планировал...

   Звонок в дверь прервал неприятные мысли.

   Остап открыл дверь и замер сначала в недоумении, а затем в некотором смущении. Он отступил в сторону, пропуская в прихожую пожилую пару.

   - Добрый день. Точнее вечер. Почти ночь.

   - Тонко подмечено.

   Мужчина с копной седых волос смерил его недоверчивым взглядом. Получилось грозно, хоть тот и уступал Остапу в росте.

   - Вы кто? - Симпатичная маленькая женщина, с волосами, выкрашенными в рыжий цвет, тревожно оглянулась по сторонам. - И где Януся?

   - Я сейчас вам все объясню.

   Остап помог женщине снять плащ, раздумывая с чего лучше начать. Не так он представлял себе знакомство с родителями Яны.

   - Мама? Папа? - Дорош поднял глаза, услышав милый, но хриплый голосок. - Вы не говорили, что приедете.

   Яна стояла в дверях, кутаясь в теплый халат. Она обхватила себя руками и, покусывая губы, переводила глаза с родителей на Остапа и обратно. Он невольно залюбовался милым, заспанным лицом. Эта девушка нравилась ему в любом виде.

   - Никак помешали?

   Отец Яны поставил на пол брезентовый рюкзак и начал снимать куртку.

   - Почему? Нет. Я спала. А Остап... Да, познакомьтесь, это Остап. А это Евгений Павлович и Марина Николаевна.

   - Очень приятно. Дорош.

   Он протянул руку Евгению Павловичу, и тот после короткого колебания пожал ее, не спуская с него глаз.

   - Ага. Сейчас посмотрим, насколько приятно.

   - Папа!

   - Молчи, Яна. Сейчас я не с тобой разговариваю. А вам, молодой человек, есть что сказать?