Линн Грэхем - Сладкая месть

— Иди ты к черту со своим спокойствием! — выкрикнула Деми, отшатнувшись от него. Ее голос дрожал от гнева. — Наши отношения с Инес тебя не касаются.

Ее потемневшие, глаза наполнились слезами. Похоже, она дошла до точки. Деми давно мечтала побыть с подругой, и вдруг — такое разочарование. Недавно она получила диплом педагога, ей предстояло искать работу. И возможно пройдет много лет, прежде чем появится возможность снова совершить дорогое путешествие.

И нет никакой надежды, что Инес приедет к ней. Сестра Альберто — большая домоседка. Она училась в Англии в пансионе, но только потому, что исполняла последнюю волю матери. Получив образование за границей, Инес Ребекка не имела ни малейшего желания покидать Венесуэлу. И замужество тем более не склоняло ее к странствиям…

— Все что угрожает моей семье, — мое дело.

— Угрожает? — резко спросила Деми, стараясь не терять самообладания. — И при чем здесь я?

— Я не позволю тебе причинить боль Инес. Когда она поймет, что ты за женщина, она будет очень переживать.

— Господи Боже, да я… Я никогда не сделаю ей ничего плохого! — Девушка едва смогла произнести фразу, ярость душила ее. — Твоей сестре станет намного обиднее, когда она узнает, что ее безупречный братец способен на грязные поступки.

— Что? — Темные глаза сверкнули, как раскаленное золото, а красивые черты лица словно застыли.

Деми нервно засмеялась. Конечно, все пресмыкающиеся перед ним людишки никогда бы не посмели сказать что-либо подобное в его адрес. Но девушка знала, что никогда не забудет нанесенные ей оскорбления.

— Ты прекрасно слышал. И позволь заметить: твои способы обольщения оставляют желать лучшего! — выпалила Деми, пылая от гнева и горечи.

— А тебя и не нужно соблазнять, — тихо произнес он, презрительно скривив красивый рот. — Если бы я молчал, то сейчас мы уже были бы в постели, и единственными звуками, раздающимися здесь, стали бы стоны от удовольствия.

Деми начало трясти. Кровь отхлынула от лица, оно побелело, как снег. Девушка непроизвольно замахнулась, но твердые, как сталь, пальцы сомкнулись на ее запястье, прежде чем она успела ударить стоявшего перед ней мужчину.

— Не смей, — прорычал Альберто.

Атмосфера становилась взрывоопасной. Деми судорожно хватала ртом воздух. В горле пересохло. Во взгляде Альберто вспыхнул недобрый огонь, и девушка инстинктивно отпрянула от него, краешком глаза заметив уже проступившие на запястье синяки. Ее сердце билось как у загнанного зверя, глухо отдаваясь в ушах. Деми вдруг почувствовала слабость и дурноту. Больше всего на свете ей хотелось убить этого человека, наказать за те мерзости, которые он наговорил.

— Я совсем не такая, — тихо, но твердо произнесла девушка, отворачиваясь от Альберто. Ее голос слегка дрожал, выдавая тщательно скрываемое отчаяние, за что она себя презирала. — Но даже если бы и была такая, то скорее в аду пойдет снег, прежде чем я позволю тебе прикоснуться ко мне.

Увы, он не ждал оправданий. Альберто непоколебимо верил, что Деми изменила ему.

В комнате воцарилось бесконечное молчание, беззвучными волнами отражающееся от стен.

— Ты можешь оплатить счет?'

Вопрос обрушился на Деми, словно глыба льда. Девушка оцепенело покачала головой. — Я сам позабочусь.

Минут пять она стояла как вкопанная в пустой комнате. Никогда еще ей не требовалось так много усилий, чтобы прийти в себя. Наконец девушка спустилась в холл. Альберто уже отходил от регистрационного стола. Не удостоив его взглядом, Деми уселась в джип. Сейчас он отвезет ее в аэропорт, посадит в самолет, улетающий в Англию, и больше ни о чем не следует беспокоиться.

Молчание начинало действовать ей на нервы.

— Я полагаю, тебе не трудно решить проблему с моим паспортом, — вполголоса произнесла Деми, вспомнив о взятке, которую он дал, освобождая ее из тюрьмы.

— И какая же проблема? — совершенно спокойно спросил креол, слегка растягивая слова.

— Видишь ли, он был в украденной сумочке, — пояснила девушка, удивленная тем, что он не знает об этом.

В ответ раздались отборные испанские ругательства.

— Не стесняйся… скажи по-английски! — Деми вдруг почувствовала, как дрожит ее голос. — Ты считаешь меня глупой девчонкой!

— Демия… — Несмотря на то, что Альберто бегло говорил по-английски, он так и не научился правильно произносить ее имя. Но его глубокий низкий голос вновь разбередил незаживающие раны. — Не надо плакать…

— Я не плачу! — Девушка до крови прикусила губу, смахнув с уголка глаза жгучую капельку…

Вскоре он остановил машину и вышел, оставив девушку в одиночестве. Она ждала, охваченная непривычным унынием. Этот человек подавлял ее чувства. Заставлял прямо-таки кипеть от негодования… и причинял столько боли. Ничего не изменилось. Когда Альберто снова повел машину, она даже не подняла головы. — Приехали.

Он открыл дверь. Один из охранников уже держал в здоровенной руке дорожную сумку Деми. Альберто протянул ей черный плащ.

— Купил для тебя. Ты же не можешь раз гуливать по аэропорту в подобном наряде, — устало произнес он.

Девушке захотелось рассмеяться: она только теперь сообразила, что на ней все еще грязная, оборванная одежда. Но почему-то ей было не до смеха. Она просунула руки в рукава дорогого плаща с шелковой подкладкой, легкого, как перышко, но очень длинного, словно монашеское облачение. Деми безучастно наблюдала за пальцами Альберто, застегивающими пуговицы, — удивительно долго и неловко.

Больше всего в Альберто ее раздражало двуличие. Вне всяких сомнений, он раздевал стольких женщин, что не снилось и самому Казанове. Еще когда она училась в школе с Инес, та любила посплетничать. Ее брат завоевал славу любимца и любителя слабого пола. Но Деми и сама узнала бы об этом.

Обычно интересные мужчины не обращают внимания на свою сексуальную привлекательность. Но только не Альберто. Его прямо-таки вопиющая эротичность поразительно гармонировала с красотой физической. Даже воздух вокруг него положительно возбуждал. Так почему же он, искушенный любовник, с таким трудом застегивал пальто? Деми неосторожно заглянула в его сверкающие тигриные глаза.

Альберто стоял так близко, что она почувствовала легкий лимонный аромат крема после бритья, чистый крепкий мужской запах. Ноздри девушки раздувались, соски напряглись, став болезненно чувствительными, а где-то внизу живота стремительно нарастала пульсирующая боль. Рядом кто-то громко откашлялся. Она отвела взгляд и увидела телохранителей, с нескрываемым любопытством разглядывающих ее. Тут Деми осознала, что они с Альберто застыли, пристально глядя друг на друга. Совершенно опустошенная его неодолимой физической притягательностью, Деми отвернулась. В горле стоял ком.