Отем Грей - Сияние

— Вот, мама! — Адриан вкладывает слюнявчик в руку Селены, оббегает вокруг стола и целует сестричку в лоб, затем садится обратно на свой стул.

Я откидываюсь на спинку стула, негодуя по поводу услышанного.

Ремингтон возвращается в комнату, одной рукой он держится за шею, его ноздри трепещут, а на лице застыло напряженное выражение. Засунув телефон обратно в карман брюк, он наклоняется и целует Адриана и Хоуп в макушки. Брат подходит к Селене, шепчет что-то ей на ухо и целует ее в шею, а затем садится на свое место во главе стола, а по бокам от него сидят Адриан и Хоуп. Что бы он ни сказал Селене, она расправляет плечи и ее тело напрягается. Хоуп словно чувствует напряжение. Она протягивает руки к отцу, чтобы он взял ее на руки, и начинает ерзать на своем стульчике и нетерпеливо хныкать.

После того, как Ремингтон берет дочь на руки и усаживает ее себе на колени, мы в полной тишине завтракаем, и в воздухе ощущается напряжение.

Дерьмо! Эта чокнутая сучка испортила все праздничное настроение. Уверен, что существует какой-нибудь способ урегулирования этого вопроса без необходимости вынесения этого дела в суд и разрушения счастья моего племянника.

К концу завтрака Ремингтон и Селена выглядят так, будто готовы сломаться. Хоуп снова сидит в своем детском стульчике, хихикает и хлопает в ладошки, а Адриан катает красную игрушечную машинку по столу, издавая звуки, имитирующие двигатель.

Я больше не в силах выносить все это. Эта ситуация убивает их обоих. Им нужно отвлечься, и я собираюсь помочь им в этом или умру, пытаясь. Ну, не в буквальном смысле умру.

— Мне нужно, чтобы вы оба кое-что для меня сделали, — я смотрю в хмурое лицо Ремингтона, затем в отстраненное лицо Селены. Они сосредотачивают свое внимание на мне. — Ремингтон. Мы с Селеной поговорили, пока ты разговаривал по телефону, так что я в курсе, что тебе звонит Колетт. Вам не нужно делать этого, особенно в это время года. Сходите куда-нибудь и развейтесь сегодня вечером. А я позабочусь об Адриане и Хоуп.

Они обмениваются взглядами. Селена отрицательно качает головой.

— Я не могу оставить их одних, особенно сейчас. Уверена, Адриан чувствует, что...

— Нет, ты можешь. Всего на пару часов. У вас совсем нет времени на себя, а теперь еще эти новости. Адриан гораздо сильнее, чем вы думаете. Сходите куда-нибудь и уделите время друг другу. Кроме того, дети обожают меня, — я улыбаюсь и смотрю на Ремингтона, который изучает меня с благодарным выражением лица, а затем поворачивается к жене и наклоняется вперед. Он обхватывает ее руки своими ладонями.

Бедняге теперь не часто выпадает возможность заняться сексом.

— Селена, ma belle. Все в порядке, — он придвигается ближе к супруге, целует ее в шею и прижимается губами к уху. — Ты и я. Наедине. Ничего не будет отвлекать нас.

— Господи. Прекрати из штанов выпрыгивать, братец, — я воспринимаю это, как согласие, встаю, вытаскиваю Хоуп из ее стульчика и мы идем к окну наблюдать, как идет снег. Голова болит уже не так сильно. Я управлюсь с двумя детьми на один вечер. На самом деле, я даже с нетерпением жду возможности провести время с обожаемыми племянником и племянницей.

Селена

Я буду изо всех сил стараться заблокировать любые мысли о Колетт, чтобы они не помешали мне насладиться и провести время наедине с мужем. С момента звонка я постоянно ощущаю ее незримое присутствие.

Прижав ладони к платью, я разглаживаю невидимые складки на юбке, пока иду по коридору.

Ремингтон не сводит взгляда с лестницы, когда я появляются в верхнем пролете. Даже когда Люк вкладывает что-то в его протянутую ладонь, он все равно не сводит с меня глаз, пока я спускаюсь по ступенькам. Он убирает в карман брюк то, что его брат дал ему. Его взгляд рассказывает мне все. Он поглощает меня полным обожания взглядом. Как вышло, что мне повезло быть любимой таким защищающим, любвеобильным и вместе с тем серьезным мужчиной? От вида Ремингтона в угольно-черном костюме, белоснежной рубашке, синем галстуке и черных туфлях захватывает дух. Добавьте к этому Хоуп Эстеллу, которую он держит на руках и Адриана, крутящегося вокруг, и я пропала. Изысканность и отцовство.

Он не сводит с меня взгляда до тех пор, пока я в лабутенах на высоченной шпильке не оказываюсь на нижней ступеньке. Я неплохо научилась разбираться в выражениях его лица, но в данный момент не могу понять, о чем он думает. И в это мгновение я понимаю кое-что: он позволяет мне «читать» его, впускает меня, дает мне разрешение узнать его.

Мое сердце разбухает, как и всегда, когда я вижу Ремингтона с детьми. Даже когда Адриан раскачивается на ноге моего мужа, а Хоуп Эстелла вцепилась в его лицо своими крошечными обслюнявленными кулачками и изо всех сил пытается втянуть в рот уголок воротника его рубашки, он выглядит очень галантно.

Он потакает детям, таща на себе Адриана, пока идет по направлению ко мне, и посылает сладкую улыбку с ямочками нашей дочери. Мою грудь буквально разрывает от любви.

Вот так мечты стали реальностью.

— Боже мой, Селена. Эти туфли и это платье...

Я улыбаюсь и подмигиваю ему.

— Ты помнишь.

Он по-прежнему скрывает свои чувства за этими своими зелеными глазами.

— Помню, — Адриан отпускает его ногу и скачет по полу.

Прижавшись ко мне, он обнимает меня за бедра.

— Ты выглядишь красиво, мама.

— Спасибо, сладенький, — я переплетаю наши пальцы.

— Вау, сестренка. Ты выглядишь великолепно, — включается Люк.

Ремингтон пристально наблюдает за мной, пока я, покачивая бедрами, приближаюсь. Я целую Хоуп Эстеллу в лоб и прижимаюсь к мужу. Свободной рукой он обнимает меня за шею и прижимает губы к моему уху.

— Ты, правда, великолепна, и ты моя. Твое тело, сердце и душа принадлежат мне, как и мои принадлежат тебе, — его голос звучит гордо, чувственно, и с моими коленками происходит то, что случается всегда, когда он говорит подобные слова таким вот голосом.

Я отстраняюсь и приседаю так, чтобы наши с Адрианом глаза оказались на одном уровне.

— Эй, Тигренок. Мне нужно, чтобы ты сделал мне одолжение. Дяде Люку понадобится твоя помощь с Хоупи, помоги ему, ладно?

Он выпячивает грудь, от чего кажется чуточку выше.

— Конечно, мама.

Я притягиваю его в свои объятья и крепко обнимаю, затем встаю и поворачиваюсь к Люку. В это же время Ремингтон подходит к Люку и вручает ему малышку.

— Не забудь дать ей срыгнуть после того, как покормишь.

Люк кивает.