Сандра Браун - На пределе

– Пейте, или я буду вынуждена принудить вас, – заявила она тем же высокомерным тоном, каким приказала ему тогда в джунглях идти вперед.

Не сводя с нее глаз, он сделал глоток, выплюнул и от души выругался.

– Что это за гадость, черт побери?

– Исключительно для вас, мы не можем позволить себе такую роскошь, чтобы заколоть одну из наших и без того немногочисленных коров. А это снадобье содержит большой процент растительного белка. Пейте же!

– Мне показалось, ты что-то говорила об отваре. Но ведь это не говяжий бульон, верно? Так что же это?

– Вам это пойдет на пользу.

– Я же спросил, что это.

– Пейте, – упрямо повторила она.

– Ладно, – смирился Скаут после недолгой молчаливой борьбы характеров. – Выпью. Но лишь потому, что хочу набраться сил, чтобы вылезти из этой койки и придушить тебя.

Не обратив внимания на его угрозу, Шанталь спокойно поднесла чашку к его губам. Он выпил все до капли, содрогаясь от отвращения.

– Еще?

– Нет уж. С меня и этого хватит.

Она не успела отойти, как он ухватил ее за блузку и вплотную притянул к себе.

– Я чувствую, что вот-вот опять отключусь. Прежде чем это случится, я хочу знать, почему ты позволяешь себе такое? Зачем, ради всего святого?

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Вы построите для меня мост, мистер Ритленд.

Она видела, как по лицу его разлилось недоумение, но тут его веки вздрогнули и закрылись сами собой. Пальцы, все еще державшие прозрачную ткань ее блузки, слабея, разжались, голова откинулась на подушку.

Что же, по крайней мере, теперь он знал, в чем дело.

Когда он проснулся снова, вся комната была залита лиловым светом. В окнах не было стекол, только жалюзи. Они были подняты. Дул легкий ветерок. Скаут ощущал запах океана и мог слышать его шум.

Рана уже по-иному напомнила ему о себе – ощущение прижатого к бедру раскаленного тавро сменилось неотступной ноющей болью. Очень хотелось пить. От выпитого перед сном отвара остался во рту острый жгучий привкус. Возможно, это был эффект от неумеренных доз спиртного, поглощенного им помимо воли. В голове словно туман, но сильная боль, испытываемая прежде, отступила. Когда это было? Вчера? Черт побери, он даже не знал, сколько времени прошло со дня торжественного открытия курорта «Коралловый риф». И вообще, где это он находится, будь оно все неладно?

Он повернул голову и вздрогнул от удивления.

В изножье его постели за москитной сеткой стояли три женщины. Одна молоденькая, стройная и очень хорошенькая. Другая пухленькая и не слишком симпатичная. Зато от внешнего вида третьей остановились бы часы. На всех троих были короткие цветастые саронги, обернутые вокруг бедер, и ничего сверху. Довольно волнующее зрелище.

Когда женщины поняли, что больной проснулся и смотрит на них, они принялись тихонько хихикать и возбужденно переговариваться между собой по-французски. Скаут в смущении прикрыл простыней свою голую грудь.

– Где эта, как там ее? Принцесса? Шанталь? – поинтересовался он хриплым голосом.

Его незамысловатый и вполне невинный вопрос вызвал новый взрыв смеха у всех троих. Скаут понял, что женщины говорят о нем. Они продолжали искоса бросать на него взгляды, за которыми немедленно следовали новые приступы хихиканья, от чего его больной голове вовсе не становилось лучше.

– Пожалуйста, можно мне попить?

– Можно.

Он повернул голову к двери как раз в тот момент, когда его похитительница вошла с подносом, на котором стояли графин с водой и стакан.

– Я знала, что вам захочется пить.

Обращаясь к женщинам, она сказала: «Merci» – и проговорила что-то еще по-французски.

– Что происходит? – спросил он.

– Они настояли, чтобы я отдохнула, – пояснила Шанталь, отодвигая москитную сетку. – Предложили подежурить, пока я помоюсь и вздремну хоть часок. Я поблагодарила их за то, что они так хорошо ухаживали за вами в мое отсутствие.

Вероятно, благодаря принятой ею ванне в комнату вместе с ней вошли запах и свежесть цветов. Длинные темные и шелковистые волосы, в которые ему так хотелось запустить пятерню, были все еще влажными. Одна из островитянок возбужденно затараторила что-то. Две другие, слушая, прикрывали рты ладонями, тщетно пытаясь подавить смешки.

– Ну а теперь-то в чем дело? – спросил Скаут у Шанталь, которая, обходя вокруг кровати, поправляла простыню, подсовывая ее края под матрац. Она старалась не смотреть на него.

– Они… гм-м… говорят, что вы тут вспотели и им пришлось обтереть вас губкой.

Он повернулся к женщинам.

– Merci.

Те прямо повалились друг на друга, ослабев от хохота.

– Что тут смешного, черт возьми? Что случилось, я неправильно произнес «мерси»?

– Oui, – ответила Шанталь, стараясь не встречаться с ним взглядом. Уголки ее губ подрагивали, она сама едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

Болтовня женщин действовала Скауту на нервы, тем более что он знал: разговор шел о нем.

– О чем они сейчас говорят?

– О вас.

– Об этом я и сам догадался. Что они говорят? – Он поймал руку Шанталь. – Что-нибудь не так с моей ногой? Вы, часом, ее не отрезали, пока я тут валялся без сознания? – Он приподнял простыню, чтобы удостовериться, что его пострадавшая конечность на месте.

Она раздраженно вырвала свою руку и сунула ему под язык термометр.

– Если уж так хотите знать, то они потрясены вашими волосами.

– Моими волосами? – пробубнил он, стараясь не выронить термометр, и поднес руку к своей шевелюре.

– Волосами на теле.

Скаут чуть не проглотил градусник, успев в последнюю секунду выдернуть его изо рта. Рука его снова машинально скользнула под простыню.

– Моими – чем?

– У мужчин с острова волосы на груди не растут. А у вас… – Она запнулась и сглотнула. – У вас они в изобилии, мистер Ритленд.

По мнению Скаута, для врача она казалась излишне застенчивой. Но с другой стороны, почему бы и нет, решил он. Коль скоро она привыкла иметь дело только с островитянами, то ничего удивительного, что ее поражает его волосатая грудь.

– В них тут есть надобность? – спросил он, кивнув в сторону полуобнаженных зрительниц. – Разве не достаточно того, что я нахожусь под твоим присмотром?

Шанталь поблагодарила трио хохотушек и выпроводила их за дверь. Шаркая босыми ногами по гладкому деревянному полу, все трое, продолжая щебетать подобно стайке разноцветных птиц, неспешно удалились.

– Господи, с ума можно сойти! О чем они говорят?

– Вы не говорите по-французски?

– Ну… могу заказать обед в ресторане, если, разумеется, не выбирать ничего особенного в меню. Но, конечно, этой трескотни со скоростью девяносто миль в час мне не понять.