Джэсмин Крейг - Ускользающая любовь

Наступила небольшая пауза, прежде чем Блейк ей ответил:

– Да, гроза смыла много паутины. Да, кстати, как продвигается дело с уборкой дома?

– Неплохо, хотя на всем лежит трехдюймовый слой пыли. Ты давно живешь в этом доме?

Снова наступила пауза.

– Моя мать умерла в октябре прошлого года, и дом с тех пор пустовал. А весь инвентарь фермы и всю скотину она распродала еще пять лет назад, после смерти отца.

– Извини. – Кейт машинально отметила про себя, что он так и не ответил на ее вопрос, и ей захотелось узнать о нем хоть что-нибудь еще. – А до смерти матери ты жил где-то в другом месте?

– Да. До сих пор я вел прямо-таки кочевой образ жизни. – Решительным жестом Блейк вручил ей кувшин с чаем и пустой стакан. – Спасибо за питье. – И он шагнул к лестнице, давая ей понять, что разговор окончен. – Увидимся в пять часов за обедом, – крикнул он сверху, вновь принимаясь за работу.

Кейт медленно побрела к фермерскому дому, думая о Б лейке и удивляясь его скрытности во всем, что касалось его личной жизни. Впрочем, когда она поймала себя на том, куда завели ее мысли, на ее губах заиграла ироническая усмешка. Правда, в сложившихся обстоятельствах она не могла быть в претензии к человеку за то, что он не желает распространяться о своем прошлом. Разве сама она не пошла на умышленный обман просто из-за того, что последние три года ее жизни оказались слишком мучительными и вспоминать о них лишний раз ей просто не хотелось?

Злясь на себя за то, что никак не может избавиться от разных глупостей, которые ей все время лезли в голову, она раздраженно поставила в раковину кувшин и стаканы. И тут же принялась старательно наводить чистоту на кухне, не слишком заботясь о наманикюренных ногтях. Одно из преимуществ монотонного физического труда, как вскоре обнаружила Кейт, состоит в том, что он не оставляет энергии для бесполезных раздумий. А в последние недели у нее оказалось слишком много свободного времени, и оно не пошло ей на пользу.

К тому времени, когда в кухне воцарилась относительная чистота, пора было приниматься за обед. На задней веранде она обнаружила старомодный холодильный шкаф и извлекла из него два куска мяса и пакет замороженных грибов. При этом Кейт с облегчением отметила, что холодильник далеко не пустует. Вероятно, дела у Б лейка идут не так уж и плохо, и он может позволить себе не экономить на питании. Нашла она среди прочих продуктов и брикет шоколадного мороженого, которое они могли съесть на десерт. Конечно, пир намечался не слишком роскошный, но все-таки достаточно основательный после той дневной физической работы, которой им обоим пришлось в этот день заниматься.

Приняв душ, Кейт стала дожидаться в гостиной, когда наконец появится Блейк. Вскоре пришел и он. Его мокрые после душа волосы блестели, как вороново крыло в свете вечернего солнца. Легкая бледность, сквозившая утром из-под загара, уже была почти незаметна.

Он переоделся в свободные вельветовые брюки и пуловер крупной вязки, полинявший от частой стирки. И, странное дело, Кейт внезапно пожалела, что не может надеть что-либо получше джинсовой юбки и простенькой блузки, уже изрядно запачкавшихся во время уборки дома. А еще ей было слегка досадно, что Блейк казался таким нечувствительным к ее женскому обаянию.

Она молча наблюдала, как он неторопливо прошелся по комнате и выглянул в чистое окно, почти не замечая ее.

– Дом стал просто неузнаваемым, – заявил он. Потом увидел на подоконниках вазы с яркими цветами, и его суровое лицо скривилось в циничной усмешке. – Кейт, я вижу, что ты решила, будто дом срочно нуждается в паре заботливых женских рук. Верно?

Сердце Кейт учащенно застучало, когда ее коснулось тепло его улыбки. Несмотря на свой цинизм и резкость, Блейк, когда хотел, умел быть необычайно привлекательным. Она нарочно отвела взгляд в сторону. Ей вовсе ни к чему было наступать второй раз на одни и те же грабли. А Блейк был явно из той же породы, что и ее покойный муж – его настроение так же неуправляемо колебалось между минутами обаяния и часами непонятного раздражения. Стивен достаточно прочно отвратил ее от мужчин, спекулировавших своей внешней привлекательностью, помимо которой им было абсолютно нечего предложить. И она сумела сохранить в своем голосе полнейшее безразличие, когда наконец заговорила:

– Я рада, что тебе понравились эти перемены, потому что мне хотелось честно отработать свой хлеб. Я предпочитаю никогда не жить в долг.

Он даже не потрудился скрыть легкую насмешку в голосе.

– Весьма похвальная привычка, дорогая моя, вот только глаза тебя подводят. Разве в школе драмы тебе учителя не твердили про важность самоконтроля над выражением глаз? Невозможно выглядеть добродетельной пуританкой, когда глаза наполнены обещанием и страстью. Да уж, Кейт, твои глаза свидетельствуют о том, что ты не слишком хорошо владеешь актерским ремеслом. Тут чувствуется нечто от любительских спектаклей. Надо быть профессиональней.

– Думаю, что ты заблуждаешься насчет моих глаз, – ответила она как можно непринужденней. – И вообще, у меня начинается аллергический насморк. Вот откуда такое странное выражение.

К ее удивлению, Блейк весело расхохотался. А потом открыл одну из принесенных бутылок пива и протянул ей высокий стакан.

– Надеюсь, ты не откажешься от пива? Другого спиртного в доме не водится.

– Разве в Висконсине уместны такие вопросы? – улыбнулась она в ответ. – Конечно, не откажусь. У нас повсюду любят пиво. – Пригубив холодный пенистый напиток и ощущая странное возбуждение от их разговора, Кейт добавила: – Обед почти готов, мне осталось только поджарить антрекоты.

– Я проголодался, так что давай поскорей. Мы можем пообедать на кухне. – Его голос заметно потеплел, а когда она собралась выйти из комнаты, Блейк быстро взял ее за руку. – Если быть честным, Кейт, то ты просто замечательно потрудилась с уборкой, спасибо тебе большое. – И на этот раз в его улыбке она не обнаружила ни следа насмешки. – Так что давай заключим мир.

– Что ж, мир так мир, – согласилась она, стараясь не думать о том, что только что почувствовала – облегчение или сожаление, – когда он отпустил ее руку и направился на кухню.

Во время обеда они непринужденно болтали и много смеялись, не столько над словами друг друга, сколько потому, что оба пребывали в хорошем настроении. Блейк развлекал гостью, рассказывая о том, как в детстве он впервые отправился с родителями на машине в поездку по стране. Каждую историю он преподносил ей настолько живо, что Кейт почти воочию видела работягу-отца и маленького, проказливого мальчишку, каким был когда-то Блейк. А в описании одного из эпизодов этого захватывающего путешествия он даже перевоплотился в старого, голодного медведя, который явился в кемпинг и начал шарить в провизии путешественников. Правда, в этом месте Кейт не слишком ему поверила, решив, что Блейк все придумал ради красного словца, просто чтобы ее развлечь. Но в целом она даже не могла припомнить, когда в последний раз так веселилась за обедом.