Иосиф Гольман - Отпусти кого любишь (сборник)

Сидели они в соседнем маленьком барчике, где Ленка пила вишневый сок, а дама – коньячок, причем две рюмки выпила сразу, а третью и четвертую – постепенно.

– И чего ему не хватает? – жаловалась она. – Живет как у бога за пазухой. Деньги. Машина. И я еще не страшная. Ну крутил бы на стороне, но хоть без историй…

– А может, на работу его определить? – спросила Ленка, которой уже давно было жалко – не чоповскую начальницу, а обычную тетку, лишний раз подтвердившую старинную истину, что любовь зла.

– Пыталась, – махнула рукой та. – Одни проблемы.

А на невысказанный вопрос «Может, послать?» уже с настоящими слезами ответила:

– Умом понимаю, что дерьмо. А как увижу, поверишь, сердце тает.

– Верю, – сказала Ленка. И, вместо того чтобы продекларировать что-нибудь утешительное, сама взяла и разревелась: ее сердце тоже таяло от этого чертова Грекова. А он, похоже, смотрит на нее примерно так же, как вчерашний клиент. Может, и его восемью атмосферами?

Посидели две тетки – одна постарше, другая помладше; одна в деловом костюме от Версаче, другая в комбезе от фабрики «Теходежда» – и вместе поплакали. Теплом друг к другу прониклись. Сквозь слезы друг другу улыбнулись. И, как ни странно, друг друга поддержали.

Во всяком случае, когда из барчика выходили, дама уже вся была собранна и постепенно сосредоточивалась на каком-то предстоящем важном бизнес-событии. А Ленка, наоборот, была успокоенная и слегка просветленная. В общем, как говорится, сходили к психоаналитику.

Дама оставила Авдеевой визитку, села в длинную «Ауди» и укатила. А Ленка пошла к своему рабочему месту, где без нее уже собралась маленькая очередь. И хоть и любили здесь незлую и веселую госпожу Авдееву, но вкалывать за нее весь день вовсе не собирались.

Дальше смена прошла спокойно, клиентов было поменьше, чем в будни, зато побольше выгодных: с ручной мойкой, чисткой салона и тому подобным.

Авдеева, как ни странно, свою работу любила. К машинам она всегда питала слабость: ей нравилось, когда ее стараниями из-под зачуханного, задолбанного грязью и городскими ухабами набора железок и резинок вдруг выглядывало чудо автодизайна, возрождалась свежесть красок и авторского художественного замысла. У нее всякий раз появлялось ощущение, что и она, Лена Авдеева, участвовала в создании этих красавиц, давно уже переставших быть для людей только средством передвижения.

Не устраивало ее в этой работе, пожалуй, лишь одно: она, похоже, не давала ей шанса на то, чего ей хотелось бы более всего на свете. А именно: провести остаток жизни вместе с Грековым Е.Ю.

Многое бы она отдала – точнее, все, что имеет, – чтобы вышеупомянутый Греков Е.Ю. внезапно стал мойщиком на ее автосервисе. Или слесарем здесь же. Или, на худой конец, водителем-дальнобойщиком, хотя они все, заразы, в своих дальних боях имеют дополнительных боевых подруг.

Как легко она бы простила все эти мелкие грехи пресловутому Грекову Е.Ю.!

Так ведь нет! Случилось же Егору стать большим начальником. Купить квартиру, в которой друг друга без мобильного телефона не обнаружить. Вертеться в высоких сферах, где каждое произнесенное слово может стоить больше, чем зарплата за всю честную Ленкину трудовую жизнь. И, соответственно, войти в тот круг, в котором привычно обитает эта холодная тварь Валентина и куда Ленке, с ее фартуком и комбезом, похоже, вход воспрещен.

Конечно, она читала в журналах, как манекенщицы женят на себе миллионеров и даже потом управляют их бизнесом. Но проблема в том, что, во-первых, Ленка – не манекенщица. А во-вторых, ей вполне нравится работа автомойщицы и не нравится бренд-менеджера.

Слов-то умных она много знает: и от Егора наслушалась, и даже учебники читала по экономике. Ничего особо сложного, кроме одного: неинтересно!

И что теперь ей делать? Что-то подсказывало Ленке, что Егор Юрьевич, от одного вида которого так дрожит ее сердечко, с удовольствием проведет время в компании автомойщицы. И вряд ли проведет с ней жизнь.

…А к концу дня действительно устаешь. Ленка аккуратно убралась на посту, неторопливо переоделась и поразмышляла о завтрашнем дне. Она очень рассчитывала на завтрашний день. И кино предполагалось хорошее, и прогулка за город, где пристрастившийся к горным лыжам Егор будет демонстрировать технику скоростного спуска, а она оседлает стремительные санки на том же склоне. И вечер в его квартире, в которой, хоть он не гонит, она на ночь не останется – «у советских собственная гордость», как писал один старый и ныне немодный поэт.

Короче, счастливого конца, скорее всего, не будет. Но небезнадежное продолжение – уже неплохо.

Она выходила к остановке троллейбуса, когда зазвонил мобильный.

– Ленка, это ты? – раздался голос. Единственный и неповторимый.

– Нет, это автоответчик, – разозлилась усталая Ленка. Кто еще мог отвечать по ее личному мобильному телефону?

– Я не смогу завтра к тебе приехать.

– Даже к вечеру? – упавшим голосом спросила Авдеева. Неужели Валентина своими холодными руками дожала-таки ее Грекова?

– Даже к вечеру. Женька привезла сына. И вообще тут такое творится…

Про Женьку Ленка была наслышана и в некотором роде ей сочувствовала. Да и нынче Женька ей не помеха. Но вот растерянности и даже испуга она от Грекова никак не ожидала. Что бы ни творилось, Егор всегда был боец.

Что же там такое действительно творится? Неужели что-то опять с сыном? Или это вообще не связано с бывшей женой, а связано с бизнесом? Что же там ему угрожает? Может, кстати, что она сегодня познакомилась с чоповской тетенькой? Ленка даже машинально ее визитную карточку в кармане нащупала.

– Егор, я могу помочь?

– Нет, – сказал Греков. И после паузы: – Не знаю.

«Значит, уже не «нет», – удовлетворенно отметила Ленка. Вот все и решилось.

– Когда мне приехать, сегодня или завтра? – просто спросила она.

– Завтра.

– Во сколько?

– Я позвоню. – И дал отбой.

В другой раз Ленка бы обиделась. Сейчас – нет.

Что-то у Грекова стряслось. Значит, и у нее, Ленки Авдеевой, стряслось оно же.

А слово «сдаюсь» в ее лексикон с детства не помещалось. И если кто-то решил строить козни ее ненаглядному Грекову, то пусть он учтет и Ленку Авдееву, скромную автомойщицу из маленького сервиса «Прогресс-авто».

Когда первое оцепенение от сказанного Женькой прошло, Греков постарался собраться с мыслями.

Выходило, что ее болезнь наносила удар и по его, грековской, жизни.

Даже если положение не столь катастрофично – а Греков как раз недавно читал статью в журнале «Элита» с многообещающим названием «Рак – не приговор», – все равно на время лечения все заботы о Лешке свалятся на него.