Одиночество души (СИ) - Николаева Наталья

- Ты что-то хотела?

Такая резкая смена действий, да еще застав меня за постыдным занятием - подглядыванием, поставила меня в тупик. Как всегда мои щеки запылали, и я встала как школьница, опустив руки по швам и голову вниз…

Явно сдерживая свой гнев, Станислав Николаевич произносит:

- Если у тебя что-то серьезное, то говори, я слушаю.

Сейчас заплачу. Блин, соберись! Поднимая голову, мямлю:

- Нет, любопытно было, - этот голос мыши, а не взрослой женщины. Позор!

Проходя мимо стола в виде буквы «Т», уже более спокойно, но все- таки строго, Станислав Николаевич начал разговор:

- Наташа, давай уясним сразу, чтобы не было обид в будущем, когда я работаю или ты слышишь, что я разговариваю и явно на повышенных тонах, не стоит заходить, только по катастрофическим причинам. Далее, в этом кабинете не стоит ничего прибирать или складывать, пусть будет так, как есть. Я сам всё здесь размещаю, как мне удобно. Я понял, что ты хотела здесь протереть пыль, тем самым сделать мне приятное, наверное, но не зачем. Еще, не люблю, когда тут включают музыку и телевизор в гостиной, так как это мешает работать. В моем кабинете не люблю, когда сидят не на стульях, только так – это мои требования, и я их прошу выполнять, чтобы в дальнейшем у нас не было разногласий. Ясно?

Немного ощущаю себя глупой маленькой девочкой, но обретаю дар речи, проговариваю:

- Я всё поняла, можно идти к себя?

- Да, конечно, спокойной ночи.

Не знаю, смотрел он на меня со злостью или как на дурочку, но я пулей вылетела из его злощастного кабинета, споткнулась на лестнице, но все равно бежала, пока не зашла в комнату. Нет, это не мой Станислав Николаевич, которого я понимала с полуслова: открытого, доброго, ласкового человека. Это подобие робота, постоянно работающий, властный, жесткий. Правда, пока он мне ничего плохого не сделал, но тот тон и та мощь пугают. Закрадываются постоянные мысли, а зачем я вышла замуж? Сидеть и молчать, этого ли я хотела? Всё не так…А я ему зачем?

Быстро раздеваюсь и принимаю душ, ложусь в кровать, накрывшись спасительным одеялом с головой. Не помню как долго, но потом рядом ложился очень осторожно Станислав Николаевич, аккуратно и тихо, явно боясь меня разбудить. А я не спала, ждала, ведь он обещал поговорить, объяснить вчерашний день. За такими унылыми мыслями я уснула.

1 июля

Как обычно утром его уже не было, только старая рубашка лежала на кресле, которую нужно постирать и выгладить. Что ж, он не желает со мной общаться, значит, будем ждать хорошего настроения. Сегодня первое июля, так хочется поплавать. Начну утро с водных процедур, нужно быть бодрее и энергичнее, постараюсь занять свой день спортивными нагрузками, может записаться в тренажерку?

Светлана Ивановна, как всегда хлопочет по дому, протирает всё в гостиной, даю указания оставить уборку и идти домой, а то мне нечем будет заняться. В бассейне вода довольно холодная, но я нырнула и заставила себя проплыть эти пятнадцать метров брасом. Кожа горит от холода, а на душе так бодро и весело, азарт полностью меня охватил и я, не замечая усталости, проплываю раз десять дистанцию. С тяжелым дыханием, но на душе с облегчением и явным, иду в столовую. Вывод, когда грустно, быстро занимайся, Наташа, спортом. Приготовить обед под музыку да в купальнике, прямо таки дерзко для этого дома, но я тут хозяйка!

Мои кулинарные таланты прервали вошедшие внезапно Станислав Николаевич с сыном. Я от неожиданности даже кружку уронила, разбив вдребезги. Мне не чем было прикрыться, только кухонным полотенцем, да и того хватило по пояс. Блин, меня рассматривают мужчины, а я в ступоре смогла только проговорить:

- Здравствуйте…

И почему я поленилась подняться и накинуть на купальник халат? Не расчесала волосы, которые уже высохли и, наверное, торчат в разные стороны, не говорю, уже о макияже. Станислав Николаевич, явно, был недоволен, еле сдерживался и, сжав кулаки, проговорил:

- Можно тебя на минутку?

А его сын с нахальством меня разглядывал, вся его ухмылка говорила только обо дном, мол, я так и думал, от нее лучшего ожидать нельзя.

Бегу на цыпочках, покорно опустив голову, в кабинет за мужем, спасительное полотенце не прикрывает моей попы. Щеки горят огнем, ногу наколола о осколки, но терплю. В кабинете Станислав Николаевич грубо швырнул пиджак на диван, проговорив, стягивая галстук:

- Потрудись немедленно объяснить мне, что это такое? – кинув взглядом по моему телу.

Голос мой предательски пищит и запинается:

- Я плавала, было жарко. Решила приготовить обед. Никого не было, вот я и…

- Хватит, ты выставила себя не в лучшем виде перед моим сыном! Я и так еле его уговорил заключить перемирие между нами, а ты своим видом подливаешь масло в огонь. Я расписываю, что ты учительница и скромная, а что в итоге?

- Я не знала, если бы вы предупредили?

- Не желаю слушать эти мямли, я устал и хочу простого семейного обеда, поэтому будь добра приведи себя в порядок и появись за обедом как можно быстрее.

От такой несправедливости у меня появились слезы, но я не показала их, выйдя из кабинета, оперевшись спиной о дверь, посмотрела пятку, а там торчит кусочек стекла. Слезы с новой силой хлынули, теперь еще и от боли физической.

Вытащив стекло и закусив губу, чтобы не издать ни звука боли, поковыляла наверх. Что ж, оденусь, причешусь, пусть смотрит, если вообще заметит меня. Наверное, минут через двадцать я была готова, в белых брючках и футболке, с распущенными волосами, глаза красить бесполезно, так как они красные от слез.

В столовой стараюсь не хромать, молча расставляю приборы, суп с фрикадельками как раз готов, рыба тоже в духовке подошла, поэтому все на столе стояло с пылу с жару, как говорится. Муж с сыном пришли тоже быстро, осмотрели меня оба, удивлен был только сын. Пока они ели в тишине, только дважды Станислав Н. отозвался положительно о блюдах, я готовила чай на травах, какой любит он.

- Максим, познакомься с моей супругой Натальей. Как ты уже заметил она довольно таки вкусно готовит, – стараясь непринужденно и весело произнести речь, Станислав Н. подошел ко мне.

Его сын, сидевший напротив меня, важно и гордо, точно подстать отцу, произнес, глядя мне в глаза:

- Неплохо для учительницы, такая ваша профессия или все-таки повар?

А он не уступает в напоре своему папаше, вот я и попала между двух огней. Что ж, сама виновата, понимаю, что Максим меня испытывает и пытается взять верх, отвечаю прямо в глаза:

- К сожалению, только учительница, но вот думаю получить второе образование повара. Как вы думаете, потяну?

Смех мужа просто вывел меня из равновесия, Станислав Николаевич, даже, подавился. Потом объяснил Максиму, что я в отпуске и сижу дома, жду мужа и балую домашней едой. Его отвлек звонок, и он вышел. Я, как обычно, стала убирать посуду со стола и мыть ее.

- И как нога не болит? – не спеша, попивая чай, спросил Максим.

Значит, он видел, как я терпела у двери в кабинет? Да, уж.

- Немного.

- Слушай, я не знаю, почему отец женился на тебе, но ведь это явно ненадолго, перестань играть забитую и невинную овечку.

Ого, вот это уже наезд и конкретный, Наташа, соберись и ответь ему:

- А ты уверен, что я играю?

- Это очевидно, вас женщин я разгадываю за две минуты.

- Ого, богатый опыт был?

- Не представляешь на сколько, только два официальных брака, а однодневок не счесть,- он явно доволен собой.

- Я правильно поняла тебя, значит, я должна раскрыться: просить денег, вульгарно одеваться и бросаться на тебя, что еще в твоем списке?

Его это рассмешило, мне неприятно, но молча мою посуду, пусть смотрит в спину.

Наш разговор прервал Станислав Николаевич вместе с внезапно появившимся другом Игорем, который произнес:

- Здравствуй, Наталья, я заворожен запахом, покорми странника.

После такой милой улыбки и уже присевшего на стул Игоря, я не могла не улыбнуться в ответ, стала накрывать стол заново. Муж мой забрал сына к себе в кабинет, я только услышала, что Максиму пора вникать в дела фирмы и самому находить заказчиков.