Любовь на кофейной гуще (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна

Или нет, просто за свободную, стойкую, сильную… Улыбнулся ей искренне и широко, непонятно с чего вдруг ощутив воодушевление. Получится все! Должно все лучшим образом сложиться у Насти!

— Верю, — вымученно улыбнулась и она ему в ответ, кивнула. — Спасибо, Андрей… Верю тебе. Я сама позвоню, нашла уже номер, — покачала головой, когда он за ее телефоном потянулся. — Справлюсь…

— Хорошо, адрес мне скажи, я тогда за твою быструю доставку отвечаю, — тоже натянул на лицо улыбку, чтоб атмосферу поддержать. — Звони.



И, быстро оббежав авто, бухнулся на водительское сидение, заведя двигатель.

— А вы чего ждете, без пяти минут папочка? Вроде ж партнерские роды в карточке отмечены?

Андрей, почему-то напряженно вглядывающийся в коридор, куда только что увели Настю, удивленно оглянулся, растерянно уставившись на пожилую то ли медсестру, то ли акушерку, сидящую в приемном покое. Именно эта женщина оформляла документы Насти, когда за ней спустилась знакомая врач.

И вот, после быстрого осмотра в соседнем кабинете, девушку увели, подтвердив, что начались роды, а Андрей, ясное дело, остался… Хотя, наверное, можно было уходить, он-то тут зачем? Но… не мог никак решить, что делать, потому как у него на руках остались и все вещи Настюши: от сумки со всем содержимым, до банального — куртки и сапог. Кажется, Настя только и взяла, что телефон, который в руках держала, да карточку из консультации.

— И все разрешения, флюорография есть, — что-то проверила акушерка в бумагах. — Или передумали? — посмотрела изучающе.

— Да… — как-то невпопад согласился Андрей, почувствовав себя очень не к месту.

Казалось сомнительным, чтобы Насте хотелось, дабы он всем вокруг рассказывал о ее личных проблемах. Понятное дело, что врач в курсе, скорее всего. Но не обязана же ни девушка, ни он сам отчитываться перед каждой акушеркой, почему не муж привез Настю в роддом, а совершенно чужой мужчина. Ему точно не хотелось ставить Настю в то положение, когда абсолютно чужие люди начнут перемывать за спиной кости!

— И правильно! Это чисто женское дело, вообще не понимаю этой новой моды! Ну зачем мужику лезть туда, куда от роду его не пускали? Дело свое сделал и сиди, жди, пока жена теперь справится, — будто даже воодушевившись, с явным одобрением в голосе вдруг принялась усердно кивать старуха.

Глянула на Андрея покровительственно, как родная бабка.

— Комната ожидания — там, — акушерка махнула рукой куда-то в сторону по тому самому коридору, — можете посидеть. Или домой езжайте, как родит, вам позвонят. В палату потом можно через два часа подняться будет, — тараторила старушка, будто обрадовавшись, что нашла адекватного и разумного слушателя.

Хотя он сам был удивлен такими заявлениями.

Отрешившись от нынешней ситуации, Андрей почему-то не сомневался, что, рожай сейчас его жена — точно не остался бы в какой-то стороне и тем более домой не поехал бы! Это что за подход такой, блин?! Значит, «делали» вместе, а в самый тяжелый момент бросить любимую женщину один на один с непониманием, страхом и болью?! Да черта лысого!

Ему вон за Настю до тянущей дрожи в груди страшно и тревожно! Тем более что ни повлиять, ни разобраться пока толком в ситуации не мог.

Хотя, конечно, громкие заявления для настолько закоренелого холостяка, что уже и друзья почти все рукой махнули.

— О, а вещи ваши где? — вдруг ворвалась в вихрь его раздраженных и тревожных мыслей акушерка.

— Какие? — не поняв о чем она, уставился на пожилую женщину. Навряд чтоб она про куртку и сапоги Насти спрашивала?

— Пакет в роддом, с пеленками, подгузниками, сорочками для жены… Вы же, наверняка, готовились. Должны были… — похоже, от доброго расположения к нему у акушерки все меньше оставалось, когда начала подозревать, что совершенно безалаберные достались «клиенты».

Это почему-то и рассмешило Андрея, но и как-то в чувство привело.

— Готовились, — уверенно заявил он, не сомневаясь, что у Насти все есть.

Только ведь не из дома вез ее в роддом…

Блин! Вот, честное слово, опять захотелось найти Пашку и надавать по голове за то, что его жене пришлось работать и самой заниматься делами тогда, когда давно отдыхать положено и готовиться… Ну не мудак ли?!

Ай, ладно, что толку-то?!

— Сейчас решим, — на всякий случай заверил недовольную акушерку и отошел в сторону, продолжая в охапке держать все вещи Насти.

Достал свой телефон… Не очень уверен был, что звонить уместно именно сейчас, но… иначе, как уточнить? Он-то совсем не в курсе, да и не похоже, чтобы тут имелся еще кто-то, на кого Настя может в данный момент опереться.

— Да… Андрей? — ее голос был хриплым и напряженным, дыхание тяжелое, будто сквозь зубы. Слова отрывистые.

У него почему-то аж за грудиной запекло. Страшно за нее стало иррационально, не малой пацан уже, понимал прекрасно, что и, несмотря на современный уровень медицины, всяко может сложиться. Ну и то, что ни черта приятного в родах нет, тоже как бы мог представить.

— Тут говорят, что у тебя, конфетка, вещи должны быть какие-то, пакет с пеленками там, сорочками? — сам не понял зачем подкалывает, но так хотелось ее как-то поддержать, может, поднять немного настроение.

А Настя взяла и прыснула, реально рассмеявшись.

— «Конфетка»? Серьезно? Ты же знаешь, что я против сахара… блииин, — под конец она все же задохнулась, опять как-то так протяжно сквозь зубы, придушено.

— Ну, конфеты и без сахара бывают… Или горький шоколад там, так и вкуснее ж даже, — понимая, что у него за нее начинает внутри что-то сжиматься, хмыкнул Андрей, неся чушь. — Так что там с вещами?

— Есть, — кажется, перевела дыхание Настя. — Дома у меня стоит, только я ж из магазина… Елки-палки! Не думала, что раньше начнется, пугали, что, наоборот, с первым все перехаживают, — было слышно, насколько Настя расстроена таким раскладом и тем, что не сумела все-все предусмотреть.

А его аж скрутило внутри от ощущения несправедливости! Ведь никто не в состоянии все предугадать! Она же, того и гляди, еще и попрекать себя начнет!

— Так, спокойно. Ты этого предвидеть вовсе не могла, — оборвал ее расстройства Андрей. — Я смотаюсь, привезу. Где ты живешь, я в курсе, ну и сумка твоя у меня с ключами, так что обернусь быстро, скажи только, где именно тот самый пакет искать?

— Андрей… — ее голос как-то подозрительно прервался… будто всхлипнула, что ли. Черт, неужели ей так больно? — Боже, я так обязана тебе!.. У тебя же и без меня есть куча проблем!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ничем ты мне не обязана! — фыркнул от облегчения. Может, не так и больно? — Я твой друг, Настюша. И у меня сейчас точно нет никаких дел важнее того, чтоб помочь тебе! — решительно, пресекая эти самоуничижительные настроения, чуть резко заявил он. — Так что прекрати. Лучше о ребёнке думай и делай все, что говорят врачи. А я мигом смотаюсь за пакетом.

— Спасибо… — выдохнула она, похоже, все-таки всхлипывая. — Это сумка, такая, небольшая, дорожная, темно-синяя, не пакет. Стоит в прихожей, у шкафа.

— Ну и хорошо, я поехал. Все привезу, — заверил ее Андрей, даже как-то уверенней себя почувствовав, когда у него задача появилась.

И при деле вроде, и Настю поддержит…

— А вот и ваш муж, встречайте папочку. Поздравляю! Ваши девочки вас заждались, — молодая медсестра заглянула к ней в палату с широкой улыбкой на личике, и тут же посторонилась, кого-то пропуская внутрь…

На долю секунды Настю аж холодным гневом обдало, хотя, казалось, ни сил, ни эмоций внутри не осталось! Только безразмерная усталость и огромное… счастье! Господи! Она не знала никогда, что чувства к кому-то могут быть настолько внезапными, неохватными, объемными и глобальными, как ее тяга к этому небольшому клубочку, сейчас тихо сопящему в пластиковой люльке!