Двое папочек для дочки (СИ) - Белильщикова Елена

А обнажённая спина обманчиво манила. Мне хотелось быть для него красивой. Сегодня мы пойдём в романтичное кафе для влюбленных при отеле. Я отошла от зеркала и поправила тоненькую золотую цепочку на шее, что опускалась по спине, терялась в складках платья. Так было задумано. Каблуки, минимум макияжа, все как я люблю. Чуть тронула помадой губы, как раздался звонок в дверь. Пришёл Дэм.

— А может ну его, то кафе? — с надеждой спросил Дэм, уставившись голодным взглядом на цепочку платья, струящуюся между моих лопаток. На открытые плечи и спину.

— Хорошая идея. Закажем доставку в номер? Ты же хотел есть! — Я едва сдерживала смех, видя реакцию Дэма на меня. Чувствуя себя той, какой всегда мечтала быть — роковой девушкой, кружащей голову своему мужчине.

— Я так голоден, что словами не передать. — Его голос был опасно низким, с хрипотцой. В нем словно звучало предупреждение: «не играй со мной, девочка». Но удержаться от искушения было выше моих сил. Я повела плечами и платье сползло еще ниже к талии. Ласкающий взгляд Дэма опустился ниже, и в нем вспыхнули лукавые искорки. Он разгадал мои уловки, но согласился подыграть…

Вечер плавно перетекал в ночь. В комнате негромко играла музыка из динамика его телефона. Кажется, это был Джо Дассен. У Дэма был на удивление хороший вкус в плане музыки. В окно заглянула полная луна и он поманил меня на балкон.

Эта зима выдалась для меня неправдоподобно тёплой. Цвета мёда и жженого сахара. И сладкой, тающей, как шоколад на губах. Так и тянуло облизывать, предательски, губы. Снова и снова. Я, набросив плед, вышла следом за ним и восхитилась атмосферой бархатной ночи. Больше я не припомню в своей жизни такой ночи… С балкона можно было разглядеть невероятный пейзаж. С балкона было видно заснеженные горные склоны. Белые, словно усыпанные сахарной пудрой. Лунный свет падал на точеный профиль Дэма, подчёркивая его бритвенно-резкие черты лица, упрямый подбородок. Я уставилась на его губы, даже сейчас манящие меня поцелуем. Дэм повернул голову и лунный луч упал прямо на нас. Он немного нервным движением запустил пальцы в мелированные волосы, разрушая прическу. Дэм стоял совсем рядом, и я затаила дыхание. Мыслей в голове не стало, они растворился от одного его присутствия, как масло на сковородке. Он серьёзно посмотрел мне в глаза, потом опустил взгляд, словно изучая. Я молчала, но не отводила глаз. Не в моих принципах было тушеваться перед мужчинами, даже когда они были настолько бессовестно красивы, как Дэм.

— Смотри, звезда падает. — Он указал мне на темное ночное небо.

— Смешной ты, это же самолёт. — Его уловка удалась, я отвернулась к небу, и он оказался рядом. Его пальцы проникли под плед, прошлись по моей спине, сверху вниз. Лёгкие касания кончиками пальцев… я вздрогнула, но не обернулась. А он обнял меня за плечи, притягивая к себе. Продолжая водить пальцами по коже, что вдруг загорелась от его касаний. Моё дыхание сбилось.

— Такая нежная кожа… — Дэм вдруг умолк, прервав себя на полуслове. Неужели он тоже волнуется? Такой красивый, такой уверенный в себе и переживает?

Прерывая мои мысли, он вдруг схватил меня за плечи, разворачивая к себе лицом. Не спрашивая разрешения, поцеловал. Я закрыла глаза, зажмурилась, и ответила на поцелуй. Так пылко и страстно. Это был не первый наш поцелуй. И не последний — к счастью.

— У меня — все серьезно, Элли. — Проговорил Дэм, когда мы вошли в номер, продрогшие, но довольные. — Поэтому, если для тебя это всего лишь курортный роман, то лучше скажи прямо. Чтобы расстаться тут, на берегу.

— Ни за что! — Пылко прошептала я, прильнув к его широкой груди, обтянутой рубашкой. — Я тебя не брошу, Дэм! Никогда- нико…

— Ш-ш-ш. — С чуть горькой улыбкой он прижал кончики пальцев к зацелованным им же губам. — Давай не будем давать невыполнимых обещаний, Элли. Есть мы. Здесь и сейчас. Этого достаточно. — В его голосе звенела едва заметная нотка обреченности. Словно Дэм заранее знал, что ждет нас впереди. Там, «на берегу» реальной жизни.

Прошел месяц…

Мы с родителями вернулись в город, и я сразу окунулась в шумный мир медицинского института. Вокруг меня завертелся калейдоскоп экзаменов и зачетов, и месяц пролетел незаметно. Рано утром в конце января мой телефон ожил, и на дисплее я увидела имя Дэм. И схватила трубку после первого звонка, счастливо выдохнув:

— Ну, наконец-то! Я соскучилась…

«Бывают мужчины — как море. Волнующие, нежные и ласковые, словно прибой поутру. Бывают мужчины, как ветер — острые, как бритва, находчивые. Ранящие. А бывают мужчины, как скала. В них уверенность граничит с самоуверенностью, но внутри часто прячется червоточина. Такие мужчины сдержанны, они стойки, на них всегда можно положиться. Любые трудности они принимают достойно. Вот только какой ценой? Ценой железной сдержанности. Их ничто не трогает, а чувства и эмоции спрятаны за семью печатями. Тайные комнаты, закрытые двери… Все как в старых сказках, где последняя страница вырвана из книги…»

Я захлопнула тетрадку, в которой тайно от всех вела дневник и покосилась на залипшего в компьютер Дэма. Он пытался ускоренным методом переустановить мне систему, но уже третий раз сбивался на какой-то ошибке и начинал все с начала.

Мы с Дэмом сегодня решили провести ленивый выходной только вдвоем. Мои родители уехали на уикенд к маминой подруге, поэтому я затащила Дэма к себе в квартиру, мотивируя его обедом из трех блюд. Дэм жил один, без родителей, и в его кухонном арсенале находилось всего два рецепта — картошка в мундирах и жареная картошка. Я пыталась научить его варить суп и жарить котлеты, но безуспешно. Наверное, когда Бог раздавал таланты, Дэм оказался в конце кулинарной очереди. Поэтому я завела обыкновение тащить вечно голодного Дэма сразу после работы к себе. До холостяцкой квартиры он доходил далеко за полночь. Падал на подушку, спал несколько часов, чтобы утром разбудить меня смешной смской со смайликом. У нас с Дэмом удивительно быстро родились общие привычки и милые традиции.

«Как у семейной пары!» — Шутил Дэм, не догадываясь, как сладко замирало внутри меня сердце. Как же мне хотелось, чтобы его слова однажды сбылись…

— А что у нас сегодня на обед? — Поинтересовался Дэм, лениво заматываясь в розовое покрывало, лежащее на моей кровати. На удивление он смотрелся очень органично в моей девочковой спальне — царстве косметики, платьев, разбросанных на стульях и мягких игрушек, сидящих на кресле.

— Что мама приготовила, то и будет! — Смешно наморщила я нос. Дэм захихикал, он уже был в курсе, что моя хозяйственность стремилась к нулю. А иногда уходила в минус. Все свободное время я корпела над учебниками, зазубривая патанатомию, готовясь к очередному экзамену.

— Ты хоть разогреешь, горе ты мое? — Поинтересовался Дэм, силой отнимая у меня учебник и швыряя в угол. Я надулась, наблюдая как толстая книга, хлопая страницами, словно курица, спланировала на ковер.

— Котлеты вкуснее есть холодными! — Запротестовала я. — И вообще, ты ж только что ел!

— Не ел! — Обиделся Дэм. — Чай попил!

— С пачкой печенья? — Усомнилась я в его честности. — А конфеты в коробке мне оставил? — Дэм виновато отвел свои нахальные синие глазищи. Что и требовалось доказать. В коробке ловить было нечего. Я вздохнула и решила не тянуться за учебником, а сделать небольшой перерыв. Я прилегла щекой на грудь Дэма, обтянутую простой черной футболкой, и медленно провела пальцем по его ключице. Он резко дернулся, так, словно по его телу прошел разряд тока. Я нахмурилась. Не в первый раз я замечала его странную реакцию на ласки, особенно когда прикасалась к нему неожиданно.