Босс под елкой (СИ) - Вельская Мария "Шеллар Аэлрэ"

И это то, что вполне может разбить мне сердце. Я-то думала, что за два дня нельзя влюбиться. Но вот смотрю не него, чувствую знакомый горьковатый запах парфюма и…

— Птичка, ты всерьез думаешь, что я тебя отпущу? Давай-ка кое-что проясним! — голос мужчины звучит решительно и лишь самую капельку зло.

Внизу кто-то стучит, ругается и орет, что нужно вызывать ремонтников, которые уже начали праздновать.

А тут…

— Я тебе нравлюсь, — черные глаза смотрят пристально, словно оглаживают с ног до головы. Пальцы Чезаре осторожно сгибают мои пальцы, заставляя покрепче взять телефон, — не оскорбляй меня, отдавая подарок, Нора. Мне ничего от тебя не нужно, кроме того, что ты можешь дать добровольно. Я не твой Витя. Я знаю, чего хочу и получаю это.

И таким тоном это было сказано, что я, кажется, все-таки покраснела.

— Я бы все равно тебя нашел. Но, раз уж мы встретились раньше, девочка моя… ты здесь работаешь? — темные брови чуть хмурятся.

— Да, — стараюсь откашляться и отстраниться. Последнее не выходит, — переводчиком. Я же говорила.

— Надо же, — смешок, — это действительно судьба, — его ладонь касается моей щеки, и я стою, затаив дыхание.

— Я… вы так и не сказали, что именно вам нужно здесь, — хмурюсь.

— Я здесь тоже теперь работаю, — усмехается, демон!

— Кем? — выпаливаю прежде, чем понимаю, насколько бестактно звучит вопрос.

Ну все, Романова. Романтика в мозги, сами мозги вытекают через уши?

— Скоро узнаешь, — мне подмигивают, а потом притягивают ближе — и снова целуют.

Сначала нежно — а потом — страстно, жарко, как будто он задался целью пометить территорию и наказать, заставить думать только о чужом горячем теле, нахальном языке, ласкающих меня губах…

Какие переводы! Тут бы имя свое не забыть!

— Да что за безобразие! Откройте немедленно! — барабанит где-то наверху Стервелла.

— Я опоздала на работу, — сглатываю, смотря с ужасом.

Все. Накрылись перспективы и премия.

— Думаю, я смогу взять вину на себя, — хмыкает Чезаре, — если ты сейчас скажешь мне, птичка, что принимаешь и мой подарок, и меня в довесок.

Мои волосы ерошит теплая рука. Легкая щетина царапает щеку.

— Господин Нери, как это понимать? — хмурюсь. — Что значит — в довесок?

— Тебе от меня уже никуда не деться. Просто смирись, — советуют мне мягко. — Да? — палец очерчивает мои губы. За шиворот сыпется снежная крошка.

— Да, — губы произносят сами, как будто шагаю с обрыва.

В этот момент лифт рывком трогается и Чезаре отстраняется.

Холодный, надменный, губы презрительно поджаты, брови сведены. Натуральный бигбосс! Какая-то мысль упорно сверлит меня, но… нет, не пойму никак!

Двери распахиваются. Мне подмигивают. Чезаре выходит первым, распространяя запах снега.

— Что вообще происхо?.. — Софья Михайловна замирает на визгливой ноте. Расплывается в улыбке. Ого! Она и так может?! — Господин Нери?.. Вы прибыли так рано, мы ждали вас позже! Наверное, вы ошиблись этажом, лифт сегодня из рук вон плохо работает! Я Софья Зарецкая, начальник отдела…

— Я прибыл раньше, — сухо отрезает… наш новый шеф?!

Ну ты и влипла, Романова! Кстати говоря, отвечает он на итальянском. Сюрприз?!

Софья знает язык не очень хорошо. Морщится, переминается с ноги на ногу и… замечает меня.

— Романова! — её голос ввинчивается в уши, — ты снова опаздываешь? Что я тебе говорила? Хочешь перед праздником вылететь? А ну…

Не знаю, что ещё она хотела сказать. Но тут я ощутила горячую ладонь босса у себя на талии.

— Полагаю, что дисциплина здесь весьма хромает. Как и многое другое. Впрочем, моя невеста и другие доверенные лица проведут более глубокое расследование работы компании. Повышать голос на сотрудника, даже если он нарушил трудовую дисциплину — непозволительно, — заявил недоБорджиа.

Замерли мы обе. И ещё парочка сотрудников.

— Что касается опоздания Норы Андреевны — в этом моя вина. Мы с невестой давно не виделись, и даже она не знала, что меня назначат генеральным директором в Россию. До этого момента я не смешивал работу и личное, — с непроницаемым лицом на совершенном русском договорил этот… этот…

Да меня теперь линчуют!

— И да. Лифт работает отвратительно, — Чезаре Нери прищурился, одарив всех ледяным взглядом, — через два часа собрание начальников всех отделов. Милая… — на меня посмотрели остро, но тепло, — как я и говорил, я не люблю смешивать личное с работой… поэтому напиши в кадры, их предупредят. С завтрашнего дня ты заступишь на роль моего личного переводчика.

И где логика?

Точно сожрут. Так я думала, направляясь в раздрае чувств на рабочее место. Какая невеста? Какие, к римлянам, переводы? Неужели придется увольняться? Только сердце стучало гулко-гулко, а на душе почему-то было тепло.

Моя снежная сказка. Под елкой в качестве подарка оказался босс…

И, главное, все вовсе не закончилось, как я думала ещё утром. Все только начиналось.

Если вы думаете, что у нас все сразу стало легко и просто — то, увы и ах — но эта сказка была не настолько сказочной!

Ох, как я паниковала, как я волновалась в тот день! Думала просто — с ума сойду от волнения! Не знала, куда себя деть — и куда деться от пронизывающего взгляда Софьи, которая меня и так с трудом выносила, а теперь и вовсе как с цепи сорвалась.

Правда, в мою сторону не шипела. На других пыталась отыграться. Но, как ни странно, коллеги мое новое «положение» в штыки не приняли. Даже напротив — весь день ко мне совершалось настоящее паломничество. Весь наш отдел — целых десять человек уже, между прочем! — вполне доброжелательно поздравляли с успехом, интересовались, как давно знаю Чезаре, что от него можно ожидать и просили не обращать внимания на Софью.

— Нор, мы же тебя давно знаем, — с улыбкой заметила в ответ на мое искреннее недоумение таким теплым приемом высокая статная Любочка Артемьева тридцати пяти лет от роду, настоящая русская красавица, — ты хорошая девчонка, добрая, отзывчивая, простая и незаносчивая. Своя. И от того, что ты отхватила себе такого мужика, хуже относиться не будем. Может, кто и пошипит вслед — но сама понимаешь — тут от зависти скорее.

— Нор, ты заслужила, — поддержала наша вторая переводчица, знаток восточных языков, худенькая и темноволосая Айко — наполовину японка, — ты столько вкалывала на этой работе, я же тебя с первого курса универа помню ещё в канцелярии на подхвате. Ты человечек дела.

Только вторая переводчица с итальянского — та самая, за которой я всегда молча исправляла ошибки, недовольно проворчала что-то про зажравшихся и понаехавших — и удалилась, цокая каблуками. Ну, насильно мил не будешь!

Улизнуть я и в тот день, и в другой с работы старалась как можно раньше — ради этого и приходила рано — лишь бы не пересекаться с Чезом! Я читала его сообщения, видела пропущенные вызовы, но… что-то как комом стояло в горле, мешая мне сделать шаг навстречу. Даже когда я уже переехала в соседний с ним кабинет на одном из последних этажей нашего здания.

Может, мне было страшно, что новогодняя сказка развеется? Что теперь итальянец окажется совсем не таким, каким я его себе вообразила? Одним словом, Новый Год приближался скоростным паровозом, а мы с начальством ходили вокруг да около.

Вот только, понятное дело, что так долго продолжаться не могло. И, опять-таки, понятное дело, что настоящие мужчины в наступление всегда переходят первыми! Поэтому, можно сказать, что я почти не удивилась, когда обнаружила у себя на пороге кабинета босса.

Чез был, как и всегда, великолепен. Темные брюки с искрой, бордовая рубашка, неизменно-волшебный галстук, расстегнутый пиджак и виднеющиеся на рукавах мерцающие запонки… Интересно, это случайно не бриллианты? Босс молча закрыл за собой дверь. Провернул защелку, подергал ручку, удовлетворенно вздохнув, и стал надвигаться на меня.

— Чезаре? Господин Нери? — попробовала ещё раз.