Татьяна Веденская - Утро после «Happy End»

– У меня грехов много! – воскликнула я. – Мне надо срочно на гору!

– Я тоже парочку наберу, – со вздохом согласился Константин. Это, надо вам сказать, была картина Репина «маслом на бутерброде». Огромная толпа страждущих очистить совесть таким нетрадиционным способом в глухой ночи набила собой два экскурсионных автобуса. Потом нас, словно стадо, гнали под светом тусклых фонарей в кромешную тьму, пока мы не ступили на священную древнюю мостовую монастыря святой Екатерины. Мысль, что по этой горе ходили библейские персонажи и что где-то во тьме величественных каменных стен растет неопалимый куст терновника – о, да! Это завораживало!

– А где гора-то, – поинтересовался Константин.

– Тама, – легко махнул ввысь наш экскурсовод. И мы пошли. Я уже не помню, сколько там километров над уровнем моря. Костик знает. А я могу сказать, что гораздо больше, чем надо нормальному живому человеку в босоножках на каблуках. Нам говорили, что лучше одеть удобную одежду, но я как-то не придала этому значения. Когда я, рыдая про себя, спросила, нет ли способа как-то еще попасть на гору, мне любезно предложили поехать на верблюде.

– О, конечно! – радостно потерла ручки я. Но не тут-то было. Оказалось, что надо висеть на высоте трех метров между горбами животного, которое движется по краю бездны, все время норовя рухнуть в пропасть. Я слетела с верблюда в состоянии, близком к обмороку. После этого я молча стиснула зубы и тупо перла в гору, не обращая внимания на стертые в кровь ноги и порванный хлястик от моих подарочных красивых босоножек. В полном отупении мы долезли по прорубленным монахами ступеням наверх (где все было грязным и заплеванным) и принялись сонно клевать носом в ожидании отпущения грехов. Желающих было целая куча, поэтому было мало места.

– Смотри! – вдруг зашептал Костя, и потряс меня за плечо. Рассвет на юге наступает резко. Лишь только первые лучи солнца осветили горизонт, как мы поняли, что находимся на самом красивом, самом невероятном месте. Мы – на вершине мира! Люди замерли в немом восторге, оглядывая раскинувшиеся перед нами горы, разлившееся море, искрящееся, как огненный шар, солнце, окрашивающее все вокруг красками неописуемой красоты.

– Боже! Это…это самое прекрасное, что только может случиться с человеком, – выдохнула я и подумала, что ради такого стоило стереть в кровь еще и руки. В конце концов, при моих-то грехах…

– Я люблю тебя! – прошептал мне на ухо Костя и прижал меня к себе. Потом, спустившись, мы так и не смогли расцепить рук. Так и шли по монастырю, обнявшись.

– Молодожены? – спросил нас по-английски какой-то старик в черной монашеской рясе.

– Что-то вроде того, – ответил ему Константин. Вот это, именно это, неверное, и зовется божьим промыслом. На каком-то жутком конце света неизвестный старец на другом языке спросил:

– Обвенчаны?

– Нет еще, – улыбнулся Костя. – Но очень хотим.

– Может, вас здесь повенчать? Не так дорого, а память будет на всю жизнь! – предложил старик. Мы замерли, у меня от восторга, что называется, сперло дыхание. Не далее чем через два часа, сразу после службы этот самый старец (который оказался священником) в присутствии двух обалдевших от свалившейся на них ответственности членов нашей группы обвенчал нас в стенах древнего священного православного храма Святой Екатерины.

– Невероятно! – шептала я, когда священник, отобрав у нас кольца, заново надел их на наши руки, осветив их своей молитвой. Надо ли говорить, что после этого я перестала сомневаться, что нас с Костей ждет долгая счастливая жизнь.

Впрочем, и у Динки Дудиковой все совсем не плохо. Ей удалось заново укрепиться на своем почетном главно-бухгалтерском месте в медцентре. И теперь мы снова можем встречаться в нашем кафе и обсуждать всевозможные сплетни. Вот, например, одна из последних. От Дениса ушла жена. Теперь он ходит неприкаянным по коридорам и пристает к девушкам, предлагая им провести вместе вечер. Правда, стараниями Динки правда о его домашних забавах садистского толка стала известна почти всему офису, но…. Кто знает, вдруг он найдет настоящую мазохистку? То-то они заживут. Хотя мне лично трудно представить женщину, которую возбуждает вид кулака перед ее носом. А недавно мне звонила Аллочка и сказала, что НН снова выплыл на поверхность, на еще как – в качестве единственного туроператора одной очень крутой сети отелей в Тунисе. Так что, если я желаю, то он будет счастлив и т. д. и т. п. В общем, все возвращается на круги своя, убеждая меня, что я снова в живом искрящемся потоке. Мне не очень интересно, что будет дальше. По-правде говоря, мне так хорошо в моем настоящем, что лучше уж и быть не может. Или может? Многое стало проще, после того как Костя, наслышанный о роли, которую Дудикова сыграла в рождении нашего сына, принялся ее обожать и принимать в нашем доме в любое время суток. Поскольку у нас теперь есть собственная квартира, мы теперь частенько собираемся на маленькой кухне нашей тесной компанией (Я+Динка+Аллочка+разные дополнительные подруги с чьей-либо стороны), чтобы раскинуть карты и посмотреть, что же нас ждет там, за поворотом. Конечно, в основном это не более чем забава, но иногда…иногда мне кажется, что мы действительно видим будущее, которое нам демонстрируют просто для того, чтобы мы успели подготовиться. Недавно Динке было предсказано, что ее ждут глобальные перемены в жизни. И не в абы какой жизни, а в личной. Потому что…ей предстоит родить ребенка (карта «аист несет младенца в гнездо»). Да уж, к такому лучше готовиться заранее. Вы можете представить себе, какая из Динки выйдет мать? Вот и я тоже, никак не могу представить. Но, может, это-то и самое интересное, что мы вскорости все увидим сами? Потому что все самое интересное с нами еще только произойдет.

Конец

Москва-Алупка-Москва

Лето 2006