Отец (не) моего ребенка - Ольга Висмут

Они оба злы. Виктор хмурый, его взгляд опасно сверкает, Эля решительно шагает ко мне. Я же нервно сглатываю и отступаю к охране в надежде, что она меня спасет от них.

– Ты отдашь нам этого ребенка, – тут же кидается на меня Эля, будто разъяренная фурия.

Я нервно сглатываю и перевожу взгляд на Виктора. Тот мнется, будто не знает, что сказать. Его решительность, словно вмиг улетучивается.

– Так у нас контракт, – только и могу сказать я.

– Ты легла под него! – рявкает она на всю улицу.

Я опускаю руку на живот. Липкий страх расплывается по телу.

– Оставьте меня в покое. У нас контракт и я его не нарушаю.

– Зато твой любовник да. Подстилка ты, – вновь верещит Эля и летит на меня. – Это все ты. Во всем виновата.

От былой уверенной женщины не остается и следа. Она меня пугает тем, что позволяет говорить такое, еще и трогает меня за плечи.

– Да все, успокойся, – Виктор перехватывает ее и тянет за собой.

Запихивает в машину и садится за руль. Я вообще не понимаю, зачем они остановились и высказали все это мне.

Вижу, как Эля то и дело бьет мужа, а тот лишь уклоняется от ее ударов. Вскоре она успокаивается. Машина заводится и трогается с места. Резко разгоняется, набирая обороты.

И тут я замечаю, что по переходу идет Люда. Прямо на красный свет.

Вскрикиваю, когда машина Виктора на полной скорости врезается в нее. Люду отбрасывает в сторону, как тряпичную куклу. Машину с Виктором и Элей уводит в сторону. Она врезается в соседнее здание, нанося безумные разрушения.

Перед глазами все темнеет. Я делаю шаг, но земля уходит из-под ног. Чувствую как меня подхватывают крепкие мужские руки, прежде чем я теряю сознание.

– Поздравляю, у вас девочка, – акушерка протягивает мне мою дочь, проходя мимо Вовы.

Тот заворожено смотрит на меня. На родах он не присутствовал. Я не хотела. Ни в какую не соглашалась. Считала, что мужчине нечего делать на родах и после только убедилась в этом. Поэтому пока нас не перевели в палату, Вова даже не знал, кто родился.

Малышку кладут мне на грудь. Пора ее кормить. Моя дочка. Маленькая малышка.

Точнее Вовина и моя. В сердце расплывается приятное тепло.

Малышка такая маленькая на моих руках. Лежит, скрутив пальчики в кулачок. Смешно морщит носик, фыркает. Я готова рассматривать ее часами, потому что это моя доченька. Разве я могла ее отдать?

Самая прекрасная малышка на свете. Вова подходит ко мне и целует в макушку.

Смотрит на дочку. Мешки, залегшие под его глазами так и не проходят. В той аварии погиб Виктор, его брат. Вова тяжело отходит от произошедшего. Люда, мать Ильи, тоже не выжила. Вот так за одно мгновение не стало сразу двух людей. Мне даже не верится.

Эля выжила, но тоже ей пришлось нелегко. Она три дня пролежала в коме, врачи боролись за ее здоровье. Теперь еще восстанавливаться, а это тоже длительный процесс.

Помню, после похорон Виктора, мы были у них дома. Я как всегда отлучилась в туалет, где нашла тест на беременность с положительным результатом. Оказалось, что это Элин. Но точно не от Вовы. Да и она сама призналась, что у нее все это время был любовник. Точно, она же не знала, что проблема не в ней, а в Викторе. То, что Виктор не мог иметь детей.

Она даже сказала, что раз станет матерью, то и от контракта отказывается. Зачем ей чужой ребенок? Она родит своего.

Кто бы мог знать, что все так все сложится?

Вова ходил в прострации после смерти Виктора. Ему было тяжело, и я пыталась всячески его поддерживать, хотя он даже не реагировал на происходящее еще долгое время. Он любил своего брата. Искренне любил. Иначе зачем вообще давал ему шансы? С ребенком, с фирмой. Я не знала, как его вытянуть из того ужасного состояния, но Вова в какой-то момент вышел сам.

Стал больше уделять время мне, моим детям и нашему будущему ребенку.

Нашему. Точно нашему. Неважно, чья там яйцеклетка.

Пол мы решили не узнавать. Хотели, чтобы это было сюрпризом. Я, конечно, чувствовала, что будет девочка, но Вове ничего не говорила.

Вот я лежу уже в роддоме. Мне приносят нашу дочку и приходит Вова.

– Она прекрасная, – с восхищением говорит он.

– Можешь подержать, когда доест, – говорю я.

Никогда не подумала бы, что можно увидеть столько страха в глазах у взрослого мужчины. Он будто боится даже коснутся ее.

Хотя с другой стороны, я его понимаю. Он для нее большой, огромный, словно скала. Конечно, ему страшно, ведь наша малышка такая маленькая и хрупкая. Пушинка.

– Ага, – тянет он. – На тебя похожа.

– Нет, глаза твои точно, – улыбаюсь я.

Малышка вертит головой, пускает слюни, чем вызывает на наших лицах улыбку. Вова протягивает свой палец к ней. Тот просто огромный по сравнению с ее. Очень нежно проводит по щечке дочки.

– Красавица, – нежно произносит он. – Люблю вас обеих.

– И мы тебя очень сильно, – отвечаю я.

В палату стучат. Вова подмигивает мне.

– Мама! – радостно машет рукой Настя.

Она с Ильей, он держит ее за руку и они вместе заходят внутрь.

Слезы наворачиваются на глаза. Если б не Вова. Я бы не смогла спасти своего сына. Но теперь наша семья вся в сборе. Мои самые любимые на всем белом свете.

– Я и не сомневался. Вы – мои родные, – довольно отвечает Вова и сжимает мою руку.

Конец