Лучший друг моего жениха - Юлия Николаевна Николаева

Неужели получилось? Усмехаюсь, я должен был догадаться. Игорь носил флешку с собой. Именно поэтому я не смог её найти.

Проверяем данные на ноутбуке, всё верно, это то, что мы искали. Ещё раз пользуюсь специальной программой, заметая следы, и вскоре квартиру мы покидаем. В полном молчании, в нарастающей неловкости.

Лифт игнорируем, спускаемся по ступенькам, но почти достигнув первого этажа, слышим, как открывается дверь подъезда. Я прижимаю Риту к стене, подталкиваю в небольшую нишу, отодвигая от пролета. Если это Игорь, надеюсь, он пройдет к лифту, потому что иначе обнаружит нас.

Но кто бы это ни был, он действительно уезжает на лифте, а мы ещё стоим несколько секунд, замерев, и смотрим друг на друга, тяжело дыша.

Делаю шаг, собираясь продолжить спуск, но выдохнув, резко разворачиваюсь, девушка утыкается в мою грудь. Удивленно взмахивает ресницами, а я вижу в глазах то, что сносит башню напрочь, ни черта ей не всё равно. Боль, отчаяние, тоска, желание - всё, что угодно, но только не безразличие. Не могу отвести взгляд от этих бездонных глаз, да и она, видимо, не собирается мне помогать.

Притягиваю Риту к себе, и девушка рвано выдыхает мне в губы. Обмякает в моих руках, подаваясь навстречу, а я обхватываю её, крепко прижимая, и целую. Как сумасшедший, срываюсь, держу её в своих руках, точно понимая - больше ни за что не отпущу. Никогда.

- Я скучал по тебе, - шепчу между поцелуями, провожу ладонью по щеке, вытирая мокрые дорожки, успевшие скатиться из ее глаз. - Я очень по тебе скучал, Рита.

Мне даже не верится, что все происходящее — всерьез. Что мы с Димой сейчас стоим в подъезде дома Савицкого, что только что вместе обыскивали его квартиру, уничтожали информацию. Вместе...

Сама не понимаю, как начинаю плакать, наверное, тут все сразу: и стресс, и эмоции, и облегчение, что все закончилось. Дима целует соленые дорожки моих слез, а потом впивается поцелуем в губы. Я отлично осознаю, что сейчас не место и не время, но ничего не могу с собой поделать. Я словно рыба, долго пролежавшая на берегу, а теперь получившая живительную влагу.

Все: его касания, запах, вкус губ, кожа под моими пальцами, - каждый миллиметр Димы сносит мои барьеры, я бросаюсь навстречу, растворяясь в этом мужчине. И только на краю сознания помню: на самом деле ничего не кончилось. Потому что есть еще мой отец.

Но сейчас я отбрасываю все мысли прочь, вжимаясь в тело мужчины, зарываюсь руками в волосы, целую.

Я не знаю, сколько проходит времени, прежде чем Дима отстраняется.

- Надо идти, - шепчет мне куда-то в волосы, я киваю.

За руки мы почти бежим к его машине, стоящей в глубине двора за кустами. И через минуту покидаем двор.

Ночной город мелькает за окном смазанными желтыми пятнами. Я некоторое время смотрю на них, а потом поворачиваюсь к Диме:

- Расскажешь, как ты оказался у Игоря?

- А ты? - прищуривается он. - Расскажешь правду?

Я вздыхаю, на мгновенье закусывая губу. Но под его взглядом теряюсь и понимаю: не могу больше молчать, держать все в себе. Может, это и жестоко, перевалить на него свою ношу, но осознаю точно одно: мы должны быть честными друг с другом. Пусть даже между нами ничего не будет.

- Отец пригрозил, если я не порву с тобой, он тебя за решетку засадит.

Дима хмурится, бросая на меня взгляд. Между бровей тяжелая складка. И на мгновенье все внутри сжимается. Вот сейчас, сейчас он сам поймет, что от меня одни проблемы, и откажется.

- И ты решила пожертвовать собой... Нами, - он не задает вопрос, просто констатирует факт, но интонации говорят сами за себя. Впрочем, злости в них немного, скорее, усталость, словно он давно знал об этом.

- А что бы ты сделал на моем месте? - все же отвечаю ему. Дима только качает головой. Вдруг резко сворачивает на обочину, я не успеваю сообразить, как снова оказываюсь в его объятиях, он прижимает меня к своей груди и целует в темя.

- Маленькая моя девочка. Прости меня, Рита. Я взрослый мужик, это я должен был отстаивать наши отношения, бороться за них, жертвовать собой.

- Дим, - в горле появляется спазм, я цепляюсь за его плечи, кажется, слишком сильно сжимая пальцы, но он этого не замечает. Отстранившись, заглядывает в глаза.

- Я все исправлю, Рита, ты веришь мне? Просто скажи, что хочешь быть со мной.

- Хочу, - произношу, ловя в ответ взгляд, полный шквала эмоций. Дима коротко целует меня и возвращается к рулю. Мы снова вклиниваемся в поток машин.

- Что теперь будет? - задаю вопрос.

- Я же сказал, что разберусь. Расскажи мне подробно все, что произошло.

И я пересказываю. Как ссорилась с отцом, как узнала о делах фирмы Кирилла, как подслушала разговор папы с Игорем и поняла, что именно он прижал отца. Как решила попытаться исправить ситуацию.

- Поцелуй на парковке? - резко спрашивает Дима, я мотаю головой.

- Я видела твою машину и сделала это специально. Поцелуя даже не было, как только ты уехал, я отстранилась. И вообще, между мной и Игорем ничего не было.

- Откуда ты его знаешь?

Рассказываю о наших отношениях и о том, что бросила Савицкого ради Кирилла. Дима явно удивлен этому факту, качает головой, приходя к каким-то своим выводам. Снова повисает молчание. Я не мешаю его мыслям, глядя в окно. Замечаю только, что мы едем в сторону дома Димы, но ничего не говорю. Он просил довериться ему, и я готова пойти на это, хотя сейчас мне безумно страшно. За него, за нас.

Мы поднимаемся в квартиру в молчании, даже в некоторой неловкости. За короткий промежуток времени здесь чего только ни случилось, и с одной стороны это место нашего соединения, с другой — расставания.

- Хочешь чего-нибудь? - спрашивает Дима, проходя в кухню.

- Чаю можно, - произношу, не глядя на него. Власов отворачивается к кухонному гарнитуру и начинает возиться с заварником. Смотрю на его широкие плечи, сильную спину и не выдерживаю. Подойдя, обнимаю со спины, прижимаясь щекой к спине. Дима, на мгновенье замерев, кладет руки поверх моих.

- Я люблю тебя, Дима, - произношу так тихо, словно про себя.