Не верь мне (СИ) - Евстигнеева Алиса

Я слушала его, приоткрыв рот, забывая через раз дышать.

-Мы с ним тогда жёстко поругались. Вернее ругался я, а ему, кажется, пофиг было. Но с ним так нельзя… Чтобы в открытую эмоции. И вот тогда его прижгло судьбами нашими пораспоряжаться. Говорит, что во благо, что ему надоело смотреть, как мы телимся вокруг, да около. Но не берусь ручаться за его искренность. Да это и неважно. Короче, расчёт был такой, что на тебя нападают эти трое… Ты ещё и в шортах этих несчастных пришла. Прям всё к одному. Потом появляюсь я. А дальше ты вся в своей благодарности… моя. Он только не учёл, что я в реальную драку полезу, нас вчера еле растащили. Мне Игорь как это всё рассказал, особенно, что детей втянул в игры свои, я его прибить попытался.

-Что-то я не заметила… Вы вчера так мило с ним трепались, - зло ёрничаю я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍-Поверь, бить так, чтобы следов не было, я умею…

Тюрьма научила. Он не говорит этого вслух, но мы оба понимаем.

Что говорить дальше, я не знаю… Всё в очередной раз оказалось ложью. Мой мир… Его. Игоря. Детей… Мы все как послушные марионетки в этой паутине.

-Прости.

-За что на этот раз ты просишь прощения? – цепляюсь я хоть за что-то.

За то, что рассказал. Я знаю, что это тяжело слышать… Но ты вчера заговорила о нас. Игорь, сказал, что я идиотом буду, ели расскажу тебе. Но я так не могу… Мы слишком много врали и молчали. И это привело нас к тому, что всё пошло прахом. А так нельзя. Я хочу быть предельно честным с тобой. Ты спрашивала, о чём я молчал. О Гаранине молчал. А надо сразу было сказать, но я не знал, что хуже. Если ты поверишь в правду, что я настолько дебил, что три года старался о тебе ничего не спрашивать, или решишь, что я знал, но молчал и позволял Игорю творить всё что угодно.

Точно так же не понимаю, что из двух вариантов страшнее… Это всё настолько подло и нечестно.

 -Скажи что-нибудь, - просит он.

Качаю головой.

-Лучше б ты молчал.

-Нет! – Измайлов делает резкий шаг ко мне, а я только и успеваю, что отскочить с возмущением таращась на него. – Оля! Молчать нельзя больше!

-Тогда кто вчера всю дорогу отмалчивался?! Пока ехали, потом уже здесь, - киваю в сторону кухни. – Я же тоже пыталась поговорить! –странно, но меня берёт совсем другая обида. – Где было твоё поговорить, когда я с ума сходила от чувства вины, считая, что всё испортила, и ты меня ненавидишь?! – голос сам срывается на крик. – Иии…

И что там «и» я уже не знаю, беспомощно опускаю руки. Серёжка в этот раз успевает поймать меня, прижимая к своей голой груди, чтобы не вырвалась, а я и не собиралась. Я уже ничего не собиралась.

-Мне перебеситься надо было, иначе и тебе на эмоциях моих досталось бы. И как я могу тебя ненавидеть?! Только подумай…

-Ну ненавидел же…

-Себя. За то, что не смог удержать и потерял.

Мой нервный смешок.

-А я за то, что оттолкнула тебя. Ну и что про Кроша соврала…

Он стоит, уткнувшись губами мне в лоб, поэтому его осторожную улыбку я не вижу, но чувствую.

-Серёж?

-М?

-Я тебя обманула.

-Опять? – неожиданно весело спрашивает он.

-Видимо да. Я не ждала тебя… Вернее специально не ждала. Мечтала, чтобы приехал – это да. А чтобы целенаправленно… Просто я так и не смогла представить себя ни с кем другим. Так что я тоже… Как ты там говорил? Не герой?

Измайлов вдруг подхватывает меня за бока и поднимает над собой, уже ничем не скрывая свою радость.

-Ты лучше! Слышишь?! Ты – моя любимая женщина, мать моих детей.

-Великое достижение, - закатываю я глаза. – Как выяснилось я даже работала только потому, что одному гаду поиграть в Бога захотелось.

Он опускает меня на пол и опять обнимает.

-Нет, Олька, ты сама. Всё сама. Ты сколько под непосредственным руководством Игоря проработала год-два-три? Тут же как на войне. Год за два.

Теперь я тоже улыбаюсь, неуверенно и растеряно. Но улыбаюсь. Мне так надоело страдать. По нему… Без него… С ним. Вдруг как никогда захотелось элементарно быть счастливой.

-Повтори ту часть… где про любимую женщину? Я вот дурочкой притворюсь, сделаю вид, что поверила.

 -А так ты поверить не можешь? – притворно-грозно сдвигает он брови.

 -Просто столько всего случилось.

 -Ага, и каждый подумал своё.

 -И что с этим делать?

-Верить, - ничуть не задумываясь, отвечает он. – В себя, в нас… в детей наших. Хоть Аньку и выпороть надо. И не верить… в страхи и заморочки.

Я жмурюсь, от того тепла, что вдруг образуется вокруг нас. У нас с ним столько проблем. Что я просто не представляю, за что первое схватиться. А раз не представляю, то пусть оно всё горит… Синим пламенем.

-Серёж…

-Да, Оль?

-Люблю тебя.

Вместо ответа он целует меня, слегка прикусывая нижнюю губу, но очень размеренно, словно лениво, и ни разу не быстро, давая возможность нам обоим раствориться в чувствах и ощущениях. Давая обоим возможность убедиться в реальности происходящего и неотвратимости грядущего.

А вот в спальню я увлекаю его уже сама.

Мы не торопились. Я бы, наверное, и страстью это не назвала. Мы просто были вместе. Нам предстоял длинный путь по преодолению пропасти диной в шесть лет, поэтому и спешить нам было некуда.

Руки долго скользили по нашим телам – исследуя, узнавая, вспоминая. Всё было впервые. По крайней мере, так. Болезненно нежно и запредельно близко, когда между нами вообще не вставал вопрос удовольствия, когда всё происходило ради того, чтобы поверить. Поверить, что мы есть друг у друга, поверить, что счастье снова возможно, поверить, что всё позади, а что-то только начинается.

Глава 35.

Домой мы приехали уже сильно после полудня, увлёкшись выяснением отношений, чуть не забыли, что на дворе было 31 декабря. В машине ехали в раздумьях, боясь нарушить тот хрупкий мир, который только-только устоялся между нами. Он держал меня за руку, слегка пожимая её в моменты, когда притормаживал на светофоре. От первичной эйфории и радости не осталось и следа, но и несчастной я себя больше не чувствовала. Просто впереди нас ожидало много всего, и каждый это понимал. Для начала мне нужно пережить встречу со свекровью, что порядком пугало. Серёжка, конечно, обещал, что всё будет хорошо, но скептически настроенной мне было нелегко сохранять оптимизм. Мужчина рядом велел верить, и я старалась.

 Дом встретил шумом, криками, писком и распахнутыми дверями комнат. Я удивлённо вскинула брови, наблюдая как мимо нас по коридору пронеслась Екатерина Максимовна, за ней просеменила Моня, нервно попискивая и подпрыгивая (я и не знала, что она так умеет) а уже за Моней следовали оба ребёнка, одновременно попытавшиеся протиснуться в дверной косяк, но благополучно столкнувшиеся лбами и застрявшие там. Дети зашипели друг на друга, а свекровь издала протяжный крик из кухни.

 Серёжка усмехнулся и тут же отправился спасать мать, а я успокаивать своих бойцов.

 -Ты приехала, - обрадовался сын, тут же забывая про ругань с сестрой. Разогнался и повис на моих руках. Подхватила его, игнорируя тот факт, что шестилетняя тушка уже давно тяжеловата для меня. Провела носом по детской макушке, вдыхая запах тепла и уюта, и поняла, что как же я соскучилась за последние сутки.

Крош обхватил меня руками-ногами, как самая заправская обезьянка, а я выглянула из-за его плеча и погрозила Аньке кулаком.

-Получишь.

Она вытянулась в постойке смирно, заложив руки за спину, но вопреки всем своим стараниям удержать плещущееся через край счастье ей не удалось.

Сказать что-либо ещё я не успела, так как за спиной раздались шаги.

-Серёжа, ещё раз выпустишь Моню из аквариума, она переедет жить обратно в магазин, - строгим голосом заругался на сына Измайлов. Мелкий сразу напрягся в моих руках, став тяжелее.

Я крякнула и опустила его вниз, нарочито медленно потёрла поясницу, понимая, что боюсь поворачиваться назад и встречаться с Серёжкиной мамой. Причин было много, и шорты на моих ногах совсем не придавали мне уверенности.