Маша Царева - Силиконовые горы

– Ты как? – спросил он, придя в себя.

– Супер, – без эмоций ответила Милочка. – А ты?

– Тоже супер. Пойдем?

Она кивнула.

Егор направился в сторону приемной, где все еще бушевали алкогольно-танцевальные страсти. А Милочка, подумав, вышла на улицу. Несмотря на десятиградусный мороз, ей было не холодно в распахнутой шубе. Над ее головой плыло усыпанное стразами звезд предновогоднее небо (эх, наверное, с шампанским она все-таки немного переборщила). Под ногами задорно хрустел только что выпавший белоснежный снежок.

– Милок, подожди! – ее догнал запыхавшийся Егор, на ходу застегивавший куртку. – Куда же ты? Давай я тебе такси поймаю! Нет, лучше поехали ко мне!

Она даже не ответила ничего. Молча покачала головой.

Егор все понял правильно и больше догнать ее не пытался. Милочка медленно шла по освещенной иллюминацией пустынной улице и думала о том, сколько же очарования в ночном предпраздничном городе и как же хорошо, что ей еще только тридцать. Впереди был Новый год и новая жизнь. И впервые за много лет Милочка чувствовала себя абсолютно свободной.

Я знала, как потратить эти деньги.

Решение далось мне без толики сомнения, без миллиграмма самокопания – я просто знала, что все должно случиться именно так.

В то утро я вышла из дому на рассвете. На мне были старые кожаные штаны из секонд-хенда, утепленная толстовка и потертая кожаная куртка в ковбойском стиле с длинной бахромой по рукавам. То была замечательная куртка – не просто безжизненная шмотка для городской фифы, а настоящая вещь, с характером, с намеком на то, что носить такое может девушка с некой историей. Мои красные волосы (у корней успело отрасти русое безобразие) были упрятаны под бандану с культовым лозунгом «Live fast, die young» – дешевая бандана, по случаю приобретенная в арбатском ларьке с глупыми сувенирами по завышенным ценам.

И вот что интересно – мои действия были уверенными, словно я родилась с мотоциклом между ног. Глаза прикрыты огромными очками в стиле ретро, ухо щекочет выбившаяся прядь, ветер весело и безжалостно бьет в лицо.

Безмятежная девственность рассветной Москвы еще не была опошлена надрывающимися автомобильными гудками, душными пробками, дурно пахнущими испарениями выхлопных труб. Я летела по пустынным улицам и проспектам, не глядя на спидометр. Мой путь лежал на юг – мимо парка Культуры с застывшими в ледяном молчании аттракционами, мимо университета, шпиль которого затерялся в низких облаках.

Подальше – от ненормального города и его свихнувшихся обитателей: силиконовых красавиц с наглым прищуром русалочьих глаз, одурманенных кокаином светских принцесс, мужчин с перекроенными носами в крокодиловых сапогах, фальшивых улыбок, брильянтов в передних зубах, вялых рукопожатий, поцелуев воздуха возле щеки, заспинных сплетен, разбитых сердец, fake, fuck, оттопыренных ушей, которые запросто приглаживаются к черепу легким движением скальпеля, розового дурмана наркоза, грудей, упругих, как мяч для пляжного волейбола, искусственного загара, живых франкенштейнов, спровоцированного неумеренным употреблением текилы секса, вечного праздника, манекенов, кукол, пластмассового совершенства ухоженных лиц… Подальше, подальше, навсегда – куда?

… К морю.