Ника Муратова - Дом у янтарной сосны

Женька буквально огорошила ее новостями.

– Кира, мне срочно нужна твоя помощь!

– Господи, что случилось-то?

– Мне нужны визы, и срочно.

– Куда ты собралась?

Женька помедлила с ответом, словно ей было неудобно говорить об этом с Кирой.

– В Африку. Мне очень срочно надо. У тебя связи с посольствами и в МИДе, помоги мне.

– Женя... что-то... – она покосилась на хмурого Алекса. – Что-то с твоим братом, да?

Алекс демонстративно встал с дивана и вышел курить во двор.

– Кристина погибла. Андрей тоже пострадал. Он там, в местном госпитале, но вроде бы вне опасности. Мне очень надо к нему, Кира, очень!

Женька плакала.

Кира села прямо на пол, вцепившись в телефонную трубку.

– Как? Как погибла? А их сын?

– С Глебом все в порядке. Я не знаю подробностей. Несчастный случай. Что-то случилось с яхтой, на которой они плыли. Говорят, надо Андрея вывозить оттуда в нормальную больницу. Да и ребенка забирать. Так что мне срочно надо лететь, понимаешь, Кира? Деньги не проблема, мне бы попасть туда и вывезти их! Как назло, отец сейчас под проверкой, его фирму трясет налоговая, и он невыездной. Места себе не находит от переживаний.

– Представляю... Так где сейчас Андрей?

– В Гамбии.

– Разве не в Сьерра-Леоне?

– Давно уже уехали оттуда.

– Ясно. Я не знала.

Кира соображала, что может сделать, куда звонить, к кому обращаться. Со своим мидовским паспортом она могла бы полететь туда без проблем – визы получила бы прямо в аэропорту. Но с Женькиным паспортом может потребоваться несколько дней на подтверждение визы.

– Мне надо позвонить кое-кому...

– Я знаю, как он тебя обидел, – сказала вдруг Женька. – Не держи на него зла. Нам нужна сейчас твоя помощь.

О чем она говорит? Неужели признает, что он обидел ее тогда? И это Женька, которая всегда была всецело на его стороне и защищала его? Обидел... Хм, это очень мягко сказано – обидел! Перевернул всю ее жизнь, предал, бросил – и все это умещается в одном слове «обидел»?

– Я постараюсь, Жень. Обиды тут ни при чем. Завези мне завтра рано утром свой паспорт и маршрут, а я узнаю, что можно сделать. Это может занять несколько дней.

– Спасибо, Кира. Не думала, что придется обращаться к тебе по такому поводу. Но видишь, как может повернуться судьба.

– Да.

Кира опустила руку с телефоном. Почувствовала на себе взгляд и обернулась. В дверном проеме стоял Алекс. Он пристально смотрел на Киру и молчал.

– Это Женя, – растерянно произнесла Кира. – У них несчастье. Жена Андрея погибла. Женька едет к нему, просит помочь с визами.

– Тебя?

– Да. Ужас какой. Представляешь, несчастный случай.

– Передай ей мои соболезнования.

– Да, конечно.

Кира, как сомнамбула, побрела на кухню и налила себе воды. Алекс подошел к ней и обнял.

– Когда она хочет ехать?

– Как можно скорее. Это ужасно. Просто ужасно.

Алекс молчал. Было видно, как ходят желваки под кожей. Он не был бессердечным сухарем, но смерть далекого ему человека не могла вызвать в нем такую же бурю эмоций, как у Киры. Одно он знал наверняка – Кира теперь еще долго будет интересоваться судьбой бывшего мужа. Пока он был далеко, он не представлял для Алекса никакой опасности. А теперь Женя собирается привезти его сюда. Он будет рядом. Одинокий и несчастный. Когда-то горячо любимый. Когда-то... Кире будет интересно, как он живет. А ему, Алексу, надо будет сделать все, чтобы интерес этот оставался просто интересом.

Новость о гибели Кристины подействовала на Киру сильнее, чем она могла ожидать. Вся ее ненависть к ней моментально растворилась в жалости к молодой, полной сил женщине, оставившей маленького ребенка. Что теперь чувствует Андрей? Что боги позавидовали их счастью и отняли его? Уж кому, как не Кире, было знать, как может страдать Андрей от ударов судьбы. Они пробивали в нем дыры огромных размеров, которые затягивались с большим трудом. Он плохо справлялся с неудачами, и он не мог подолгу находиться один. Ей было искренне жаль его. И его сына. Ей хотелось помочь.

Она принялась поднимать на ноги всех своих знакомых и так забегалась с оформлением документов для Жени, что заметила задержку только на третий день.

– Какое сегодня число, Македонский?

– Семнадцатое, а что? Уже дни не замечаешь, как летят?

– Не замечаю. А зря. Похоже, у нас с тобой проблемы.

– Какие? Забыли заплатить за свет?

– Хуже. По-моему, я беременна.

Алекс так разволновался, что стал бегать вокруг Киры, считать дни, проверять по календарю, все никак не мог поверить. Потом он заметил, что Кира далеко не в восторге.

– Только не говори мне, что ты не хочешь этого ребенка! На этот раз...

– Что на этот раз? Как будто в прошлый раз я была виновата. Ты это хотел сказать?

– Нет. Но на этот раз мы позаботимся о твоем здоровье заблаговременно.

– Мне страшно.

Кире и впрямь было страшно. Если беременность и на этот раз внематочная, то она потеряет и вторую трубу, и возможность забеременеть когда-либо естественным путем. Это не считая того, что она может вообще умереть. Картина. Картина Сережи Тинина! Она и ребенок. Вот что он увидел. И ее отъезд. Далеко и надолго. Связь была настолько очевидной, что по ее телу пробежала дрожь, и кожа покрылась пупырышками.

Кира закрыла лицо руками. Она точно умрет.

– Мне страшно.

– Ну чего ты испугалась? Мы завтра же пойдем к врачу и все выясним. Ну почему ты думаешь, что все так плохо?

Потому что Сережа нарисовал такую картину. Только сказать об этом она не может. Никто не поверит. А может, прав Македонский, а не больной мальчик с богатым воображением? Может, у нее все будет хорошо? Кире так хотелось в это верить, но страх не отпускал ее. Не было мыслей ни о работе, ни о том, что они с Алексом не расписаны – ничего подобного, что было в прошлый раз. Не было даже радости от того, что у нее будет ребенок. Только страх. Страх, что она непременно умрет от этой беременности.

Ночью она практически не спала, ворочалась, не могла сомкнуть глаз. Наутро они поехали к врачу на УЗИ.

– Я ничего не вижу, – сказал врач, вглядываясь в монитор. – Ни в матке, ни в трубе. Какая, вы сказали, задержка? Три дня? Это может быть слишком мало для того, чтобы что-то увидеть. Беременность могла наступить совсем недавно, и ее еще не видно на УЗИ.

– А как тогда узнать?

– Гормональные тесты.

Они направились в ближайшую аптеку и купили тест. Результат был отрицательный. Кира решила, что тест просто бракованный, и заставила Алекса привезти несколько тестов разных производителей. Результат – тот же.

– Может, еще рано? Врач же сказал, что пока даже не видно ничего.

– Да, – вздохнула она. – Завтра сделаю тест еще раз. Помучаюсь еще одну ночь. Если не умру.