Татьяна Тронина - Люблю, убью, умру…

Задыхаясь, оглушенная, я вынырнула на поверхность и обнаружила, что нахожусь под мостом, посреди черной холодной реки. Что-то горело там, на берегу, недалеко от бетонного столба.

Хорошо, что на мне не было лишней одежды, а туфли, наверное, слетели сразу — и я лихорадочно, по-собачьи поплыла к берегу.

Я жива… Нет, наверное, мне это кажется! Или я на самом деле жива?

Кое-как я подгребла к берегу, уцепилась пальцами за неровный берег, тоже укрепленный полоской бетона. И в этот момент увидела вишневого цвета машину, остановившуюся недалеко от моста. Из нее выскочил Саша, побежал к горящей «Волге».

— Саша! — преодолев спазм в горле, смогла крикнуть я.

Он обернулся:

— Ты…

Он подбежал ко мне, вытащил за руку на берег.

— Ты жива…

— Не уверена…

Черная «Волга» догорала, и того, кто в ней был, уже нельзя было спасти. Сквозь языки пламени мне показалось, что я вижу обугленный человеческий силуэт…

— Ты замерзнешь! — вдруг сказал Саша. — Немедленно снимай все с себя…

Я с трудом стянула с себя мокрую одежду, потом Саша завернул меня в свой плащ.

— Скорее в машину!

— Холодно… — лязгая зубами, сообщила я.

— Да, не лето… — машинально пробормотал он. — Сейчас включу печку.

Он растирал меня руками, обнимал, отводил со лба намокшие пряди, глядел в глаза — как будто не верил, что это я перед ним.

— Лизка…

— Что?

— Второй раз…

Я не сразу сообразила, что во второй раз чудом избежала смерти. В самом деле — на мне не было ни царапины. Только на лбу что-то странно пульсировало. Я поднесла к голове руку…

— Не трогай! — остановил меня Саша. — Это шишка. Здоровущая…

— А кровь? — спросила я.

— Нет, просто ссадина… Надо домой, срочно, — сказал Саша. — Потом позвоним тому следователю, что занимался этим делом.

— А…

— Что?

Я оглянулась:

— Там Денис.

— Бесполезно, — вздохнул Саша, — ему уже не поможешь. Ему нельзя было помочь…

Он сел за руль, и мы поехали обратно к Москве. Я лежала на заднем сиденье, укутанная в Сашин плащ и еще в какой-то плед, и все не могла поверить, что страшная гонка закончилась.

— Как ты нашел меня? — вдруг спросила я.

— Я ехал за вами, — просто ответил Саша, глядя вперед, на дорогу. — Правда, этого черта невозможно было догнать…

Значит, мне не показалось тогда. Той вишневой точкой был Саша.

— Не понимаю… — пробормотала я, осторожно ощупывая шишку на лбу. — Откуда ты взялся?

— Господи, Лиза, я же обещал заехать за тобой в институт!

— Так ты видел, как он меня похищает! — возбужденно воскликнула я, приподнимаясь на локте.

— Нет, этого я не видел. Я просто подъехал к воротам, а возле них стоял тот студент, с синими глазами… ну, я его уже видел когда-то.

— Ковальчук!

— Да, наверное… Он меня тоже узнал. «Вы к Лизавете Аркадьевне?» — спросил он. И потом сказал, что ты только что уехала с каким-то типом в черной «Волге». Показал, в какую сторону. Я, правда, сразу не понял, с каким это типом ты уехала… Поехал вслед, без всякой надежды. Как так, думаю, ты же обещала дождаться меня! И потом увидел…

— Меня и Дениса?

— Да, тебя в черной «Волге». Правда, я сначала подумал, что рядом с тобой этот, Пеньков…

— И что же? — замирая, спросила я.

— В городе мне никак не удавалось вас догнать… Но я увидел, что за рулем не Пеньков. И вдруг понял, что это Денис! Он не давал тебе выскочить из машины — на одном из перекрестков я оказался совсем близко, сумел заметить… Я боялся вас потерять, но, как видишь, все-таки догнал.

— Да, это был Денис…

Мы свернули со старого шоссе на широкую дорогу. Здесь время от времени проезжали другие машины, горели оранжевые фонари. Солнце уже давно опустилось за горизонт.

— Что же произошло? — спросил Саша. — Как ты оказалась в воде?

— Не знаю… то есть знаю — меня выбросило при ударе. Только я этого не помню почему-то, — сказала я.

— Он гнал как сумасшедший… Куда он торопился?

— Никуда. Я даже не знаю, случайно он врезался в мост или нарочно… — пробормотала я.

— Как это? — вздрогнул Саша, повернувшись ко мне.

— Смотри на дорогу! — испуганно воскликнула я. — Фу-ты, чуть сами в грузовик не въехали… А вот так. Он что-то говорил такое — вроде того, что хотел бы умереть вместе со мной. Но я не думаю, что он действительно хотел умереть. Он… он был в состоянии аффекта и не соображал, что делает. Саша, надо было остаться там!

— Зачем?

Я промолчала.

— Мне кажется, тебя надо отвезти в больницу, — неожиданно заявил Саша.

— Ты же видел, у меня только шишка на лбу!

— А вдруг ты не чувствуешь боли из-за шока? А если у тебя перелом?

— Перелом чего?

— Ну, головы… сотрясение мозга, словом!

— Саша!

— Лиза!

— Ни в какую больницу я не поеду, — сварливо заявила я. — Только домой. Если ты меня не послушаешься, то я от тебя сбегу.

— Голая? В одном плаще?..

— Да, голая, — принципиально заявила я.

— Ладно, едем домой… — устало сказал он. — Я совершенно не могу с тобой спорить.

— Саша…

— Что?

— Саша, спой мне…

Он опять вздрогнул и ничего не ответил. Наверное, моя просьба показалась ему дикой.

Стемнело, и приближающиеся огни говорили о том, что город близко. Я опять подумала о том, что напрасно мы уехали с места происшествия. Надо было остаться. Только… Ему уже действительно нельзя ничем помочь… Бедный Денис, как жаль тебя!

Я не чувствовала никакого зла к нему, не испытывала ненависти. Из-за него, конечно, погибла Вера, и я тоже едва не отправилась на тот свет… Но я простила ему. Как будто его смерть искупила все.

«Может быть, в другой жизни мы встретимся с ним? — подумала я. — И сможем с ним нормально обсудить все… Я же не виновата, что люблю Сашу!»

— «В лунном сиянье снег серебрится…» — вдруг запел Саша. — Ну, что же ты молчишь? Подхватывай!

И мы затянули вместе:

— «…В лунном сиянье ранней весною помнишь ли встречи, друг мой, с тобою… Колокольчиком твой голос юный звенел… динь-динь-динь… о любви сладко пел…»