Лиз Филдинг - Сладостная месть

Ты так меня ненавидишь?

– Ненавижу тебя? Если бы я ненавидела тебя, Люк, я могла бы предвидеть, что когда-нибудь смогу испытать к тебе то же, что и к нему. Ничего. Но ты явился сюда, чтобы заставить меня влюбиться в тебя, и сделал это настолько успешно, что реальность превзошла все твои безумные мечты. Этого я не могу простить.

– Но когда-то ты любила Патрика… – начал он.

– Я думала, что люблю его, но это было лишь увлечение.

У нее имелось две недели, чтобы сравнить страдания телячьей влюбленности с настоящей страстью.

– Я не сомневаюсь, что перестала бы думать о нем через несколько недель, если бы он не предал меня так грубо и если бы я не была так молода. Но с тобой это невозможно.

Люк посмотрел на нее, потом кивнул, принимая ее слова.

Значит, мы оба должны будем страдать из-за моих ошибок. Если тебе что-нибудь понадобится, Филипп все сделает. Просто позвони ему.

Ты уезжаешь?

– Да. Если ты не позовешь меня обратно, Брумхилл меня больше не увидит. – Он немного помолчал. – Прощай, Физз.

– Прощай, Люк.

Она так и стояла, глядя на дверь, пока Клаудия, сжалившись над сестрой, не накинула ей на плечи плащ и не отвезла домой.

– Физз? У меня отличные новости. Мы делаем спектакль! – воскликнула Клаудия, влетая в кабинет и плюхаясь на диван.

Физз подняла голову от письменного стола. Она переехала в роскошный кабинет отца в мезонине и была занята подготовкой к сражению за продление лицензии, хорошо понимая, что конкуренты постараются обойти ее. Откинувшись на спинку кресла, она приготовилась выслушать новости сестры.

– «Частные жизни»! Я в роли Аманды, Мелани в роли Сибил, папа – режиссер. Я просто не могу поверить в такую удачу.

– Безусловно, можешь, – со вздохом сказала Физз. – Люк использует свои деньги, чтобы вернуть все на свои места. Деньги – это все, что он потерял.

– Не будь такой мнительной, Физз. Эта постановка финансируется известным театральным продюсером.

– Ну, если ты так говоришь, – пожала плечами Физз. – Но вряд ли Люк действовал бы напрямую; он слишком умен для этого.

– Он тебе пишет? Физз покачала головой.

– Когда ты его ждешь?

– Не раньше чем через сто лет.

– Сто лет? Тебе требуется столько времени, чтобы простить его?

– Я не хотела, чтобы у него оставались какие-то сомнения.

– Но он любит тебя. Физз подняла брови.

– Он бы не уехал, если бы не любил тебя, – сказала Клаудия. – Ты должна бы знать это.

– Ничего подобного.

– Он расстроится, если не сможет увидеть дебют Me лани.

Тем лучше для него, потому что он оплачивает счет.

– Эта постановка окупится. Он получит свои деньги обратно с прибылью.

Физз промолчала, пожав плечами в ответ.

Клаудия встала.

– Послушай, Физз, ты потеряла семь лет из-за этого ублюдка Патрика Марча, а теперь начинаешь все заново. Жизнь – это не репетиция, Физз. И подумай о своем ребенке. Можешь спросить у Мелани, что значит расти без отца.

Физз вспыхнула.

– Откуда ты узнала, что я беременна? Клаудия с улыбкой обернулась, остановившись в дверях.

Ты моя сестра. Я знаю тебя. Конечно, тот факт, что ты регулярно выбегаешь с заседаний, потому что тебя тошнит, тоже не остался незамеченным.

– Вовсе нет! – заявила Физз. – Ты хочешь сказать, что все знают?

– Все, кроме отца ребенка. Мелани хотела написать ему, но я сказала, что лучше вообще не упоминать о тебе в письмах. Я думала, молчание сведет его с ума и он быстренько примчится домой. Разумеется, я не знала о столетнем запрете.

– Никто не должен ему ничего говорить, – сказала Физз.

– Согласна. Это твоя забота. Но учти, что я не буду терпеть слишком долго, – сказала она с озорным блеском в глазах, – а то тебя некому будет погладить по спинке в тот момент, когда ты больше всего будешь нуждаться в этом.

После ухода Клаудии Физз долго смотрела в окно. Шли пасхальные каникулы, и люди устремились к морю. Пирс был заполнен толпами гуляющих. Ресторан работал с полной нагрузкой. Благодаря популярности Мелани рекламные агентства просто выпрашивали эфирное время. Физз должна была быть счастлива. Она положила руку на свой живот. Она счастлива, сказала она себе. Совершенно счастлива.

– Я совершенно счастлива, – повторила она вслух.

Никто не мог возразить ей. В ее рабочем кабинете, как и в ее жизни, никого, кроме нее, не было. Клаудия права: без Люка ее жизнь и жизнь ее ребенка не будет полной.

В дверь заглянула Сюзи.

– Ты готова расщедриться? Я собираю деньги на свадебный подарок Джиму и Мэгги.

Физз дотянулась до сумки и вынула кошелек.

– Вот, – сказала она, опуская банкноту в большой коричневый конверт. – Что вы собираетесь купить?

– Наверное, коляску, – ухмыльнулась Сюзи. – Некоторые примеры заразительны, – дерзко добавила она.

– На твоем месте я была бы поосторожней, – предостерегла ее Физз.

Сюзи поспешно ретировалась. Физз засунула кошелек обратно в сумку. Набитая счетами, квитанциями и еще черт знает чем, сумка отказывалась закрываться. Физз вздохнула и высыпала ее содержимое на стол, чтобы разобраться с бумагами. Некоторые из них следовало подшить в папку со счетами, но большинство отправлялось в мусорную корзину. Занимаясь сортировкой, она неожиданно наткнулась на письмо, которое Люк оставил у ее дверей несколько недель назад, в ночь после вечера в усадьбе Уинтерборн. Ночь, когда она в смущении сбежала, а он последовал за ней.

Письмо было помято, испачкано и все еще не вскрыто. Физз положила его на стол перед собой. Ей хотелось знать, что он чувствовал тогда, еще до того, как они стали любовниками, до того, как ее отец попал в больницу. Может быть, этот грязный конверт поможет ей найти ответ?

Ее сердце учащенно забилось. Она поддела большим пальцем язычок конверта. Внутри единственный листок. На нем всего лишь несколько слов, но этого достаточно.

Сегодня все было по-настоящему, Физз. Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты знала это.

Люк.

«Что бы ни случилось». Записка и по содержанию и по стилю носила следы торопливости. Она явно не имела ничего общего с его планами разрушить ее семью. Наверное, Люк испытал облегчение, когда узнал, что она выбросила письмо, не вскрыв.

Физз взяла листок и прижала его к щеке. Потом рассмеялась и смахнула слезинку тыльной стороной ладони.

Люк сначала увидел длинное облачко пыли, розовеющее в свете заходящего солнца, и лишь потом услышал жалобный звук мотора джипа, взбирающегося по длинному пологому склону к его лагерю.

Он встал, чтобы поворошить угли в костре, подбросил еще дров и поставил на огонь котелок с водой. Посетители были редки в этих диких краях, и, даже если не слишком радовали, все равно следовало соблюсти правила приличия. Люк пристально посмотрел вниз, разглядывая след, тянувшийся за машиной, потом отвернулся и нырнул в свою продуктовую палатку, чтобы достать еще пару банок консервов к ужину. Выбирать было особенно не из чего. Ему придется возвращаться в цивилизованный мир. А что потом?