Шерил Андерсон - Роковые шпильки

– Трем не поддамся обычаям дамским:

Зависть, покой, пресыщенье шампанским!

Был полдень воскресенья, и Трисия, Кэссиди и я наслаждались поздним завтраком в «Сарабет»[101] в верхнем Вест–Сайде. Ресторан оформлен как старинный деревенский трактир, и в сочетании со временем, которое нужно простоять в очереди, чтобы сюда попасть, создается ощущение, что вы далеко за городом. Не то, чтобы я так уж хотела оказаться вдали от Нью–Йорка, но просто мне необходимо было отвлечься, хотя бы эмоционально дистанцироваться от событий последних дней.

Трисия хотела собрать всех наших друзей и с размахом отпраздновать то, что она называла «захватом» Гретхен, но прошло еще слишком мало времени, и, кроме того, я не была уверена, что вообще хочу это праздновать. Я ощущала огромное удовлетворение, но не радость. Вся история оказалась куда трагичнее, чем я могла вообразить, когда споткнулась о труп Тедди. Она была и опьяняющей, и изматывающей. Поэтому завтрак с шампанским в компании двух ближайших подруг казался оптимальным способом отметить этот день. Следующий день, если быть точной.

– Ну и неделька выдалась, – вздохнула Кэссиди.

– Слава богу, что она закончилась, – признала я. – Моего психоаналитика завтра ожидает большой сюрприз.

– Ты напишешь изумительную статью, – радовалась Трисия.

Я медленно кивнула. Мне хотелось писать статью, но еще больше хотелось пить шампанское и ни о чем не думать – по крайней мере, сегодня.

– Извините за вторжение, – раздался голос, и мы с изумлением обернулись, чтобы увидеть стоящего рядом с нашим столиком Кайла. В руке он держал обычный белый пакет для покупок.

Я почти не видела его после того, как накануне он ворвался в квартиру Уилла и Гретхен. Он был по горло занят работой, мне нужно было дать показания – словом, какая–то сумасшедшая суета, к тому же не из приятных, так что в конце концов я просто вернулась домой, приняла свой обожаемый викодин, выключила телефон и постаралась отгородиться от внешнего мира. Правда, поскольку у Трисии и Кэссиди есть ключи, это продолжалось не так долго, как мне бы хотелось. Но Кайла со вчерашнего дня я еще не видела.

– Как ты нас нашел? – не удержалась Кэссиди.

Он покачал головой.

– Больше никаких профессиональных секретов. По крайней мере, до следующего дела.

– Следующего дела? – удивилась Трисия и взглянула на меня.

– Это он не всерьез, – заверила я ее и повернулась к Кайлу: – Ты заскочил просто так?

Он слегка приподнял пакет:

– У меня тут кое–что для тебя.

– Присоединяйся к нам, – предложила я, показывая на свободный четвертый стул.

– К сожалению, не могу, – с замкнутым выражением лица ответил он, и я осознала, что почти ничего о нем не знаю – ни о его обязательствах, ни о том, есть ли в его жизни кто–то, кроме рыбок в аквариуме, ни о чем. Наши отношения – если их уже можно считать отношениями – никак нельзя назвать хорошо продуманными. Кайл жестом предложил мне отойти.

Я покосилась на Трисию и Кэссиди – они восприняли это, как само собой разумеющееся. Похоже, я единственная из нашей четверки, кто комплексует по поводу того, что произошло между мной и Кайлом.

– Простите, мы на минутку, – обратился он к Трисии и Кэссиди, когда мы отходили от столика. Он завел меня в уголок возле стеллажа с выпечкой и встал так, чтобы загородить от снующей взад–вперед публики.

– Ну, как ты сегодня? – спросил он.

– Еще не совсем пришла в себя.

– Плечо?

– Болит.

– Еще какое–то время будет болеть, – он кивнул, отвечая каким–то своим мыслям. – Много всего случилось за эту неделю. Нужно еще как следует во всем разобраться.

Я понимала, что он говорит не только о деле, но и о наших отношениях.

– Все произошло так быстро.

– Может быть, слишком быстро?

– Еще не знаю.

– Тебе нужно время, чтобы понять, хочешь ли ты продолжать или одного раза было достаточно.

– Может быть, нам стоит обсудить это вместе?

– Согласен.

Мы замолчали, но в этом не было ничего страшного. Мне нужно было остановиться, прочистить мозги, понять, чего я хочу. И то, что Кайл это понимал, говорило только в его пользу, даже если – особенно если – он и сам испытывал такие же сомнения.

– Мне захотелось сделать тебе подарок, – выдержав паузу, сказал он и вручил мне пакет. Заглянув внутрь, я увидела обувную коробку. Я открыла ее – внутри, уютно устроившись, лежали новенькие туфельки от Джимми Чу – точь–в–точь такие же, как были на мне, когда я нашла Тедди. Я постаралась отогнать мысль о том, какую брешь такая покупка могла пробить в скромном бюджете детектива.

– Кайл, у меня нет слов.

– До суда мы должны подержать ту пару у себя, к тому же я не думаю, что их удастся отчистить от крови. Было бы несправедливо, если бы ты их лишилась, – объяснил он. – Если хочешь встретиться и поговорить, вот удобный случай, чтобы их надеть.

Я аккуратно закрыла коробку.

– Мне нравится эта идея.

– У тебя есть мой номер.

– Я помню его наизусть.

– Тогда до встречи, – он наклонился, и мы поцеловались. Это был самый нежный, самый многообещающий, самый пронзительный поцелуй из всех, которыми мы успели обменяться за время нашего скоропалительного, безумного, невероятного, восхитительного романа. Пока что. Будут ли другие? Я не знала. Но, глядя на мужчину, который понимает, когда надо помолчать, когда быть настойчивым, а когда купить девушке новые туфли, я намеревалась очень серьезно об этом подумать.

– Скажи за меня: «До свидания» своим друзьям, – попросил он и направился к выходу. Я осталась стоять на месте, прижимая к груди коробку. Дойдя до дверей, он обернулся, еще раз посмотрел на меня и взмахнул рукой. Я помахала в ответ и пошла пить шампанское со своими лучшими подругами, наслаждаясь сознанием, что мне все–таки удалось оставить свой след – по крайней мере, на Манхэттене.

Дизайнерская линия женской одежды и обуви. (Здесь и далее прим. перев.)

Название коктейля.

Один из фильмов/романов о Джеймсе Бонде.

Оценка, соответствующая русской «4».

В переводе с нем. — «Дух века».

Дженнифер Лопес.

Популярный телесериал о работе полиции и прокуратуры.