У меня есть твое фото (СИ) - Карвер Крис

Но и поступать так с ним снова… Черт, она знала этого человека меньше недели, но просить его о таком казалось совершенно глупой затеей. Во-первых, потому что это было предложение Лёлика, а Аня поклялась себе не иметь с этим придурком больше никаких дел. Во-вторых, Игорь был добр к ней, если бы не он, она бы ночевала за мусорными баками привокзальной кафешки, а в-третьих… В-третьих, Игорь нравился Буське, а этот комок энергии был ее другом, так что…

Аня села на кровать и решила составить план решения проблем. Она так и написала в записной книжке «План решения проблем», каждое слово подчеркнула красной гелиевой ручкой. Потом еще дописала крупными буквами ВАЖНО, и, полюбовавшись наклоном почерка, витиеватостью букв, осталась довольна результатом.

Первостепенной задачей было найти работу. Аня написала это под цифрой один, но потом поняла, что если не решит проблему с Лёликом — вылетит отсюда до того, как пройдет первое собеседование, так что приоритеты поменялись. Она зачеркнула первый пункт и написала под цифрой один «Разобраться с бывшим другом-вонючкой». И поскольку пока что единственным ее планом было пролезть в квартиру Лёлика ночью и задушить его подушкой — стало ясно, что над этой проблемой нужно думать долго и тщательно.

До вечера Аня пыталась продумать план своих действий, но все они включали посвящение Игоря в ситуацию, а этого допускать было совершенно нельзя. Все, что сделал бы Игорь — выгнал ее. И подал в суд. Или подал в суд, а потом выгнал. В какой-то момент пришла мысль уговорить Игоря подать в суд на Лёлика, но потом она поняла, что не сможет этого сделать, каким бы вонючкой не оказался ее бывший лучший друг.

В итоге, ничего не решив, вечером субботы Аня спустилась вниз и, не обнаружив Игоря на кухне, пошла на поиски.

Майков нашелся в гостиной. Он спал в кресле в такой неудобной позе, что любой ортопед бы сейчас отчитал его за халатное отношение к своему позвоночнику. Его подбородок почти лежал на груди, руки, испачканные краской, были скрещены, а ноги широко расставлены паралльлено друг другу. На коленках белым комком свернулся Буся.

Аня открыла рот, чтобы разбудить хозяина дома, но передумала. Спящий Майков был таким обаятельным и милым, что она не до конца могла поверить, что перед ней сидит тот хамоватый мужик, что пару дней назад силой вытолкал ее из своего дома.

Аня присела на край дивана и подперла подбородок рукой. Захотелось сбегать за камерой и сделать несколько снимков, но эта мысль зацепилась за другую: «Успокойся, Аня, ты и так много чего натворила». И она не решилась.

Наблюдая за ним, девушка пыталась понять, сколько ему лет на самом деле. Когда он спорил с ней и хмурился, казалось, что ему за тридцать, но сейчас, рассматривая его спокойное лицо, внезапно оказавшиеся длинными ресницы и светлую челку, волной падающую на лоб, Аня не дала бы Майкову больше 28. Удивительная штука — сон. Открывает в людях их истинный возраст, истинное лицо и душу.

Буся, будто почувствовав ее настойчивый взгляд, открыл глаза, приподнимая голову. Он посмотрел на нее, лениво зевнул, а потом снова отвернулся, засыпая.

— Предатель, — проворчала Аня и встала, чтобы уйти.

Вика не отвечала на его звонки и не перезванивала ему. Игорь впервые за несколько лет столкнулся с необходимостью ехать к ней домой, но она не открыла, хотя продолжала демонстративно вышагивать по прихожей все полчаса, что он долбился в дверь.

— Вика, я сейчас сломаю эту дверь. Ты нужна мне. Ты нужна мне срочно прямо сейчас!

Он преувеличил. Разумеется, он не стал бы ломать эту дверь, но он не знал, как еще ему выманить Вику оттуда. Ему нужно было поговорить с ней. Сказать, что его жизнь собираются сломать начинающий журналист-любитель и его подружка-фотограф, что живет сейчас в его доме.

Это случилось утром.

Аня спустилась на кухню бледная и растрепанная ото сна. В ее руке был зажат телефон, и она смотрела на Игоря таким взглядом, словно готовилась к тому, что он сейчас вцепится в ее горло зубами.

— Что случилось?

— Вы помните Лёлика? — даже ее голос звучал испуганно, и Майкову стало не по себе.

— Какого еще… А, — вспомнился образ худого парня неприятной внешности, и злость вмиг испортила Игорю аппетит. А ведь такой красивый омлет получился. Он сел на стул, развернув его спинкой вперед. — Допустим, помню.

Аня мялась в дверях, не решаясь заговорить, а когда решилась, слова полились из нее бесконечным потоком с такой скоростью, что Игорю пришлось максимально сконцентрироваться, чтобы ее понять.

— Я не думала, что так все получится, Игорь, правда. Я не знала, что он способен на такое. Мы были друзьями, я думала, что знаю его! Он нашел фото ваших картин у меня в Облаке, и теперь требует видео интервью! Я не хотела вам говорить, я думала, что решу с ним вопрос сама, не вмешивая вас, но он будто помешался! Он уверен, что эксклюзив с вами даст ему дорогу в большой мир, что его возьмут в штат крупного новостного портала, и вы — это его путь туда!

Она перевела дыхание. Игорь выпрямился.

— Что вы хотите этим сказать? — он уже знал, что. Он знал. Просто ему хотелось услышать это от нее — девушки, которой он по какой-то причине начал верить.

— Он дал мне время до понедельника. Думал, что я договорюсь с вами. Но сейчас он говорит, что не хочет ждать. У него появился доступ к какому-то ресурсу, и он хочет выложить ваши фото, как эксклюзив. Ему пообещали большие деньги, если он сольет незаконченные картины в сеть!

Она запыхалась, будто пробежала эстафету. Игорь готов был поклясться, что слышит, как стучит ее сердце — маленькое, будто птичье, оно колотилось в ее груди прямо сейчас.

Он опустил голову в свои ладони.

— Господи.

— Игорь.

— Мне нечего стыдиться, ясно? — встречаться с ней взглядом было противно. Но он все равно посмотрел на нее, стараясь передать все свои мысли глазами. — Но мои картины — это личное. Это не то, что должны видеть люди, я слишком много всего вложил в те работы, которые вы увидели. И речь не только обо мне. Другие люди рассчитывают на меня.

— Я понимаю.

— Ни черта вы не понимаете! — он встал, с грохотом перевернув стул. Кот, испугавшись, выбежал за дверь. — Вы даже не представляете, что это за картины, как много смысла в них. Они не предназначены для каждого, кто может использовать Google. Они очень… Интимные.

Он не мог объяснить ей, какое значение имеют те работы. А если бы и мог — не стал бы. Только не ей.

— Игорь, мне, правда, очень-очень жаль, — в ее глазах сверкнули слезы.

— Ни на секунду мне не следовало сомневаться в вашей лживости.

Наверное, в его голосе было слишком много брезгливости и отвращения, потому что Аня застыла, будто ей дали пощечину.

— Я не хотела, правда. Я все исправлю, я просто хотела, чтобы вы были готовы, на случай, если…

— Убирайтесь!

Ему казалось, что она издевается над ним. Что она испытывает его терпение, продолжая стоять здесь и смотреть на него так, будто, в самом деле, может все исправить.

— Хорошо, — пробормотала она, наконец.

Игорь вышел в коридор и начал спешно натягивать на себя одежду.

— Когда я вернусь — вас здесь быть не должно, — он забыл о том, что на нем домашние джинсы — руки тряслись от злости. — Оставьте ключ под ковриком.

Как только за Игорем закрылась дверь, Аня отпустила себя и разревелась. Ей хотелось бить себя, обзывать, а потом жалеть, потому что она никогда не хотела причинить кому-либо вред. Она не пыталась быть злобной сучкой, но все получалось так, что она оказывалась в подобных ситуациях постоянно.

Лёлик не брал трубку. Она могла бы попытаться поговорить с ним, попросить еще немного времени, хотя, кого она обманывала? Ей всегда удавалось создавать проблемы, а вот решать их она не умела. Делала только хуже и хуже.