Нора Робертс - Отныне и навсегда

—Слышу, слышу. — Рай кинул игрушечный мячик, принесенный псом, в распахнутое окно с той же меткостью, с какой в школьные годы забрасывал в ворота мяч футбольный. Финч буквально подлетел за ним в высоком прыжке. С террасы послышался звон — что-то разбилось.

—Нет, ну ты видел? — заорал Бекетт хохочущему брату. — Этот пес совершенно чокнутый.

—Прыжок просто великолепный! — Райдер послюнявил большой палец и провел им по боковой поверхности стеллажа. — Отличная древесина. Ты правильно сделал, что выбрал каштан, Бек.

—Да, он будет хорошо смотреться вместе с напольным покрытием. Диван поставим кожаный, — заключил Бекетт. — Темная, роскошная кожа, и по контрасту — стулья с более светлой обивкой.

—Как скажешь. Плафоны, что заказала мама, сегодня привезли. — Райдер сделал большой глоток пива.

Оуэн достал из кармана телефон, чтобы сделать пометку в органайзере.

—Ты их осмотрел?

—Времени не было.

Оуэн сделал еще одну пометку.

—Коробки подписал? Убрал на хранение?

—Да, да. Все промаркировано и стоит в подвале «Весты». Светильники для столовой — потолочные и настенные — тоже приехали. Сделал с ними то же самое.

—Мне нужны упаковочные листы.

—Они на своем месте, Нэнси.

—Мы должны вести учет документов как следует, Джетро.

Финч притрусил обратно, выронил мячик и принялся колотить хвостом по полу, точно молотком.

—Попробуй еще разок, — предложил Бекетт.

Уступая просьбе, Райдер швырнул мячик в окно.

Пес метнулся за ним. Что-то опять разбилось. Заинтригованный, Балбес осторожно подошел к окошку, поставил лапы на подоконник. Через мгновение он уже переминался с лапы на лапу, пытаясь оторвать от пола свой мощный торс и выбраться наружу.

—Мне тоже надо завести собаку, — высказался Оуэн. Братья, потягивая пиво, наблюдали, как комично дергает в воздухе задними лапами Балбес. — Обязательно заведу, как только мы закончим этот проект.

Они закрыли мастерскую, забрали с собой пиво и провели еще пятнадцать минут за разговорами о стройке, по очереди кидая мячик неутомимому Финчу.

Цикады и сверчки наполнили узкую полоску газона и соседние заросли стрекотанием и светящимися огоньками. Время от времени сова собиралась с духом и издавала свой мрачный крик. Все это напомнило Бекетту душные летние ночи, когда трое братьев без устали носились по двору, не уступая в резвости Финчу, а в доме на холме ярко горел свет — так же, как сейчас. Если свет начинал мигать, это означало, что пора домой — и всегда слишком рано.

Бекетт вспомнил — и немного забеспокоился — о матери, совсем одной в большом доме, окруженном лесом. Когда умер отец (для семьи это был тяжелый удар), все трое сыновей переселились обратно в родительский дом, пока через несколько месяцев мама буквально не вытолкала их за дверь. И все-таки еще примерно с год каждый из братьев находил предлог переночевать у матери хотя бы раз в неделю. Однако простая правда состояла в том, что мама отлично справлялась и без них. У нее была работа, сестра, друзья, собаки. Жюстина Монтгомери не болталась в огромном доме, как горошина в чашке, она в нем жила.

Райдер кивнул в сторону дома: свет горел на террасе, в кухне — на случай их возвращения — и в кабинете матери.

—Сидит перед компьютером, прочесывает Интернет в поисках новых образцов.

—И у нее здорово получается, — поддакнул Бекетт. — Если бы не мама с ее чертовски хорошим вкусом и готовностью тратить время, мы бы окончательно завязли, выбирая мебель и все остальное.

—Ну, ты-то все равно в теме, — заметил Райдер, — мистер «Темная, роскошная кожа».

—Что поделаешь, это часть работы дизайнера, братец.

—Кстати, — вмешался Оуэн, — мы еще не установили дежурное освещение и указатели выхода.

—Я занимаюсь этим вопросом. Не будем же мы вешать что попало, — ответил Бекетт и сунул руки в карманы джинсов. — Я найду все, что надо. Ладно, мне пора. Завтра большую часть дня я в твоем распоряжении, — сказал он Райдеру.

—Захвати пояс для инструментов, — отозвался тот.

Он ехал домой с опущенными стеклами, в кабине пикапа свистел ветер. Песня, звучавшая из радиоприемника, «Зажигай, девчонки», вернула Бекетта в годы школьной юности, и он опять вспомнил о Клэр.

Бекетт выбрал длинный окружной путь — потому что хотел прокатиться, а то, что этот маршрут пролегал мимо дома Клэр, вовсе ни при чем. Парень никогда и никому себя не навязывал.

Немного притормозив, он окинул взором небольшой домик, стоявший почти на границе городских владений, и обратил внимание на свет в окне кухни — так же, как у матери, — а еще — в гостиной и на крыльце.

Какой бы повод придумать, чтобы заглянуть к ней? Нет, он при любом раскладе не станет этого делать, и все же... Бекетт представил Клэр, отдыхающую после трудного дня. Может, она читает книгу или смотрит телевизор, пока дети спят и выдалась свободная минутка. Он мог бы позвонить в дверь. «Ехал мимо, увидел свет в окошке... Если нужно что-нибудь починить, инструмент у меня в машине». Боже, какая чушь!

Он сильнее нажал на педаль газа. За всю историю отношений Бекетта со слабым полом лишь Клэр Брюстер-Мерфи заставляла его краснеть от смущения.

Он умеет обращаться с женщинами, напомнил себе Бекетт. Наверное, просто потому, что ему в них все нравится: внешность, голос, запах, чудная логика. Все женщины, начиная от двухлетних малышек и заканчивая дамами самого почтенного возраста, в силу своей природы вызывали у Бекетта искреннее восхищение. Он никогда не терялся в присутствии женщин, не жалел о собственных словах или, наоборот, недостатке таковых — да, все так, но только не с Клэр. Обычно влечение к девушке он испытывал лишь в том случае, если та отвечала на его первый шаг в ее сторону — но только не с Клэр. Черт, давно пора выбросить Клэр и ее милых мальчишек из головы, раз и навсегда.

Бекетт остановился на парковке позади «Весты», посмотрел вверх, на темные окна своей квартиры. Сейчас он поднимется к себе, немного поработает, ляжет пораньше и постарается выспаться...

Вместо этого Бекетт перешел дорогу. Он только прогуляется до гостиницы и взглянет, что сделали за день Рай со своей командой и субподрядчики. Провести вечер в одиночестве он не готов, мысленно отметил Бекетт, а таинственная обитательница гостиницы — хоть какая-то компания.

В доме Клэр Могучие Морфы воевали против сил зла. Взрывались бомбы; Рейнджеры летали, кувыркались в воздухе, уклонялись от ударов противника и атаковали. Клэр смотрела эту серию, как и бесчисленное количество прочих, так часто, что с закрытыми глазами могла предсказать время каждого взрыва. В этом, однако, был свой плюс: она притворялась, что следит за сюжетом, а сама втихомолку составляла список дел. Лиам свернулся клубочком на диване, уложив голову ей на колени. Клэр заглянула через плечо сына: глазки еще открыты, но уже сонные. Осталось чуть-чуть.