Ирина Лунгу - Запрещаю себе любить тебя

Мужчина поднял бровь, как будто скептически относился к словам девушки, а потом вдруг улыбнулся открытой улыбкой.

— Прочитайте мне, пожалуйста, свои стихи, — попросил он.

Злата закусила губку, раздумывая о том, стоит ли и дальше продолжать это знакомство, тем более, что в глазах мужчины черти танцевали канкан. Но это так притягивало и манило.

— Влад, — словно прочитав её мысли, в которых желания метались с одного на другое, произнёс мужчина, протягивая девушке широкую крепкую ладонь.

— Злата, — тихо ответила она, отвечая на рукопожатие.

— Злата, — эхом повторил Влад, будто смакуя её имя. — Так что там, насчёт стихотворения?

Девушка улыбнулась мужчине, и тот замер. Она буквально на глазах преобразилась, а голос, с лёгкой хрипотцой, который разнёсся под сводами кафе, уносил воображение далеко-далеко. В тот мир, который был создан её словами, так искусно переплетёнными с ритмом…

Возникла пауза, но слов было и не нужно. Это была какая-то странная тягуче-волшебная атмосфера. И в ней были только Влад и Злата.

Злата читала, сидя на диване и иногда бросая быстрые взгляды в сторону мужа, который устроился в массивном кожаном кресле за офисным столом. Он хмурился, что-то просматривая в ноутбуке и иногда замирал, глядя на лежащий на столе телефон. Злата не видела того, что было написано в книге, её всю словно охватило какое-то странное оцепенение. Да, она понимала и раньше, что муж не верен ей, но всё это было несерьёзно. И хоть такие измены оставляли в душе девушки следы боли, она со временем научилась с ними жить. Кто-то бы сказал, что она просто была бесхребетным существом, которое не могло поставить свои условия или просто, в конце концов, уйти от неверного супруга. Но Злата слишком любила Влада, и ему всё сходило с рук. Хотя, понятия «слишком любить» для девушки не существовало. Можно было просто любить, а потому прощать, а слишком любить было невозможно. Ты либо любишь, либо нет. Злата даже часто ловила себя на мысли о том, что если Влад встретит кого-то, кого будет любить больше, чем её, с кем будет более счастлив, она отпустит его безо всякой борьбы. Возможно, и это характеризовало её как слабую женщину, но Злата любила именно так, по-другому любить не умела, да и не хотела уметь.

Но сейчас Влад увлёкся по-настоящему, она понимала это, хоть муж и старался вести себя, как ни в чём не бывало. Что ощущала Злата от этого понимания? Скорее всего, только жуткую пустоту, которая вдруг заместила собой существование девушки. Эта пустота и была Златой, а Злата и была этой пустотой. Как бы ни уговаривала она себя, что должна отпустить любимого в таком случае, она поняла, что была не готова к этому. И дело здесь было даже не в том, что она считала себя лучшей или более достойной, чем кто-то другой. Она просто любила Влада и не хотела терять, а мужа она теряла, это было ясно, как Божий день…

— Малыш, мне нужно уехать, не знаю, когда я буду, и не жди меня, — тихо произнёс Влад, и Злата вздрогнула, выходя из состояния тревожной задумчивости. На её лице появилась кривоватая улыбка, и она кивнула, молчаливо принимая поцелуй от мужа и провожая его взглядом. В груди разлилось какое-то жгучее чувство, то ли обиды, то ли горечи, которое подталкивало сделать хоть что-то. Злата потянулась к мобильному и взяла его в ладонь, прижимая к губам и словно раздумывая, стоит ли звонить кому-то. Из прихожей раздался звук захлопнувшейся двери, и Злата решилась. Она набрала номер на мобильном, дождалась, пока ей ответят и уверенно проговорила:

— Алло, Степан? Это Злата, жена Влада. Я бы хотела встретиться с тобой…

Стёпа, наверное, и сам не мог с уверенностью сказать, когда его отношение к Злате только как к жене друга, переросло во что-то большее. Поначалу это тревожило его, иногда он злился, если речь заходила о Злате, и сразу же сворачивал разговор. Потом мужчина понял, что такое поведение может выдать его с головой, а потому просто молчал и слушал Влада, если тот вдруг заводил беседу о жене. Слушать о том, что они собираются завести детей, было как-то странно больно. Стёпа говорил себе, что он просто козёл, который захотел жену друга, но ничего не мог с собой поделать. Причём, если учитывать то, что Злата ни намёком, ни взглядом не дала понять ему, что он может на что-то рассчитывать, картина вырисовывалась самая, что ни на есть, мерзкая. Но, как впоследствии понял Степан, он уже ничего не мог поделать с этими чувствами. Оставалось только научиться как-то с ними жить, что он и сделал.

И всё же сейчас, когда на горизонте у друга так внезапно появилась Станислава, Стёпа не был рад, хотя, по сути, мог бы воспринять это как возможность добиться Злату. Однако, он только переживал за девушку и ничего больше, понимая, что она любит Влада и что ей будет безумно больно, если Владислав вдруг окажется непроходимым тупицей и выберет свою так называемую детскую любовь. На взгляд Степана, любовью там даже и не пахло, ни с одной из сторон. Влад был слишком увлечён воспоминаниями, Стася — деньгами Влада. Но помогать другу, вмешиваясь и указывая на что-то, Степан не мог. Пару раз попробовал намекнуть, что он обо всём этом думает, да и только. В любом случае ошибки человека — это только его ошибки, и лишать Влада всей прелести понять что-то на собственном опыте, он не имел никакого морального права. Да и желания, честно говоря, не имел.

Вот только…Как бы намекнуть Злате на то, что в жизни её мужа появилась та, которую он по каким-то своим глупым соображениям стал чуть ли не боготворить? Ведь не приедешь же к ней и не скажешь:

— Твой муж трахает другую и, похоже, у них всё серьёзно, и он может от тебя уйти.