Анна Ильина - Rockовое соседство

— Ой, какие люди! — сделала вид, что не ожидала нас здесь увидеть Валя. — Соньк, и твой сосед пришёл!

Соня опасливо покосилась на меня. Боится, что я ещё злюсь? Злюсь, но только на себя, потому что до сих пор шёл на поводу у собственных принципов, забыв, что иногда можно прислушаться к внутреннему голосу. Как на такую заразу можно злиться?

— Привет.

— Ну, привет, зараза, — улыбнулся я. — Боишься мести?

— Вот ещё! — как-то не убедительно прозвучало. — Тебе надо, ты и бойся.

— Значит, зря я тебе подарок выбирал, да? А я-то думал, что ты будешь рада научиться играть на гитаре…

— На чём? — а как глазки фанатично блестят. Чудище, верёвки из меня будешь вить! А я вроде и не против.

— Дим, мне кажется, или вместо гитары одной особе нужно было покупать слуховой аппарат?

Димка решил не вмешиваться.

— Друг, здесь моей помощи не жди. Я пас.

И он ушёл. А вместе с собой забрал и Валю, у которой глазки при виде этого Казанова начинали блестеть похлеще, чем у Сони.

— Ну, поговорим?

— А подарок? — разочарованно произнесла Соня. — Разыграл меня, да?

Эээ, не, чудище. На жалость не дави.

— Сначала поговорим.

Соне оставалось только согласиться. На многое же она пойдёт ради сего чудесного «инструмента манипуляции». Он мне начинает нравиться! Мы сели в мою машину, чтобы нам никто не мешал.

— И о чём ты хотел поговорить?

Что же ты такая нетерпеливая?

— Для начала, поздравляю тебя с днём рождения, чудище моё.

— А обзываться обязательно?

— Конечно, — широко улыбнулся я. — Дай хоть немного отыграться за тот вечер.

— Какой ты всё-таки злопамятный, — пробурчала она, отворачиваясь к окну.

— Так, я ещё не закончил. Поверни своё личико ко мне.

Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться. А я продолжил.

— А теперь о наболевшем. Скажи, ты раскаиваешься в содеянном?

— Что? — она удивлённо округлила свои глазки. Ну, куда ещё больше? — А что я сделала?

— Оскорбила меня.

— Это была всего лишь маленькая мстя за лифт!

— А тебе разве не понравилось?

Я взял её за руку и притянул к себе поближе. Оказывается, глазки у тебя, дорогая, могут так блестеть не только от гитары. Приятно…

— Ты… ты… наглец!

— Ты это уже говорила, — усмехнулся я, пересадив её к себе на колени. Она даже не упиралась. — И всё же теперь я просто обязан доказать тебе обратное.

— Доказать? — посмотрела она мне в глаза. — Как?

Я запустил одну руку в её волосы и поцеловал. Страстно, напористо, ища отзыва. И я его получил…

Да, простят меня Ария, Нервы, Rammstein и прочие-прочие, но не могу этого не сказать: какой мужчина! Здесь мне полагается смущённо потупить глазки и начать ковырять шпилькой пол, но… не дождётесь! Хочу! Хочу! Хочу!

— Доказал? — оторвался Ярослав от моих припухших губ. Голос его звучал немного хрипло.

— Не совсем, — я склонилась к его уху. — Надо ещё кое-что уточнить. Поехали ко мне.

— Опять? — что я слышу? Сарказм? — Ладно-ладно, не дуйся, — мгновенно исправился он. — Только заедем в магазин.

— Зачем?

— Как? А шампанское, цветы?

— Эй, я не пью!

— Девочка, у тебя сегодня день рождения! Сегодня ты пьёшь! Но только со мной и только сегодня, — мягко рассмеялся он, уткнувшись лицом в мою макушку. — Ммм, не хочу тебя отпускать.

— Солнце, я буду на соседнем сидении. Разве это далеко?

— Очень.

Ой, чувствую, весёлые выходные у меня будут. Отпускать меня Ярик не хотел, но что поделаешь. Не может же он ехать со мной на коленях. Хотя… я бы прокатилась.

— Ладно, рули в магазин, а я Вальке напишу, что сегодня «общежитие не работает».

— Пиши, только она по-любому сегодня к тебе не заявится, — усмехнулся Ярик, выруливая на дорогу.

— Твой друг, — догадалась я. — Предупреди его, что если Валька из-за него хоть одну слезинку проронит, то ему не жить. То существование, которое у него будет после «разговора» со мной, жизнью уже никак не назовёшь. Прощайте, девочки. Прощай, личная жизнь. Прощай, всякое удовольствие. Потому что в штанах у него будет омлет. Я понятно изъясняюсь?

— Какая ты грозная! — рассмеялся сосед. — Надеюсь, меня такая участь не ждёт?

— Как сказать… — задумчиво оглядела его. — Можешь ещё отделаться лёгким испугом, пока ничего серьёзного между нами не было.

— Увы, назад дороги нет!

Я с умилением смотрела на этого «мученика», который ради великой любви обрекает себя на такие страдания. Стоп, ради великой любви? Интересно…

Солнечные лучи несмело проникли в комнату, миновав полупрозрачные занавески. Я улыбнулась сквозь сладкую дрёму и потёрлась щекой о тёплую подушку.

— Засоня, не дразни, — раздался мужской голос. Откуда-то… сверху?

— Ярь, имей совесть! Или совесть поимеет тебя.

Какое хорошее настроение!

— Если только совесть будет в твоём лице, — промурлыкал этот зараза. — Сонь, я есть хочу.

— Иди, приготовь что-нибудь. Мне лень. Я спа-а-ать хочу, — последняя фраза совпала с широким зевком, поэтому прозвучала неразборчиво.

— Сонечка, если ты хочешь, чтобы твоя кухня превратилась в ад, то ладно. Но тебе же потом всё отмывать после меня…

— Шантаж! — жалостливо простонала я, открывая глаза. Ой, какой «мальчик» надо мной нависает. Хочу!

Я шёл с работы, насвистывая весёлый мотив, уnbsp;-Очень.

слышанный неделю назад у своего чудища, и улыбался всему миру. А мир улыбался мне в ответ. Настроение было на высоте. Потому что сегодня я сделаю, возможно, самую большую глупость в своей жизни. Но такую приятную глупость.

Резко в мои мысли ворвался чей-то крик. Миг и у меня на шее уже висит визжащее нечто. Пригляделся. На Соньку не похожа… мать моя женщина, это же…

— Варя! Ты что тут делаешь?!

Я удивлён? Не то слово. Полгода не виделся со своей сумасшедшей сестрицей.

— Братиш, а что так не приветливо? — рассмеялась Варька, наконец, отпустив меня. — Я к тебе в гости приехала, а ты…

— Варька, зараза. Должность «чудища» уже занята. Могу только почётную должность «монстрика» выделить! — улыбнулся я и обнял свою младшую сестру. — Что не позвонила? Я бы встретил тебя.

— Я? Не звонила? — удивилась эта кареглазая зараза. — Я раз двадцать тебя набирала! А ты не отвечал.

Я пошарил по карман.

— Чёрт, телефон у Соньки забыл.

— Растяпа! — беззлобно рассмеялась Варя. — А ещё что-то про меня смеешь говорить.