Доктор Нонна - Под созвездием отца (сборник)

Борис Михайлович очнулся только в машине «Скорой». Открыв глаза, он увидел любимую жену, прижимавшую к себе младенца, укутанного в несколько одеял. Глаза Анны светились от счастья…

– Анечка! Милая моя! Неужели все позади? – спросил он еще слабым голосом. – А где Даша?..

– Все хорошо, родной мой! Даша родила двойню: мальчика и девочку! – Анна, не отрываясь, смотрела на младенца. – Она предложила мне выбрать, и я решила взять того, кто послабее, – мальчика… Ему нужен хороший уход, впрочем, как и тебе… Доктор посоветовал нам ехать в город…

– А Даша? – с тревогой спросил Борис Михайлович. – Как же она?

– С Дашей и ее дочкой все в порядке! Я заплатила врачу, и он пообещал о них позаботиться. – Анна с нежностью посмотрела на мужа. – Не волнуйся, пожалуйста! Все будет хорошо! Ведь теперь у нас есть сын!..

– Как ты его назовешь? – спросил Борис Михайлович со слезами в глазах.

– Валентин! – воскликнула Анна. – В честь покровителя всех влюбленных!

Нина Родионовна пришла на дежурство рано утром. Она быстро переоделась и тут же направилась в палату, где находились двойняшки, родившиеся накануне.

В коридоре она встретила врача. Он остановил акушерку и тихо сказал:

– Нина Родионовна, сегодня ночью умер новорожденный мальчик. – Доктор опустил глаза. – Неожиданная остановка сердца, я не смог его спасти…

– Господи! Да что ты?! – с ужасом воскликнула женщина. – Этого не может быть! Он же здоровенький совсем был! Закричал сразу и…

– Я вас очень прошу… – перебил ее доктор. – Не говорите его матери о случившемся… Она совсем ребенок – испугается и от дочки еще откажется…

– Да как же, голубчик?.. – растерянно спросила Нина Родионовна. – Не положено ведь…

– Что не положено? Людей спасать не положено? Я сделал все, что мог… Кто знал, что так случится! – воскликнул доктор. – Вы сами знаете, сколько ей лет! Она просто не могла выносить здоровых детей, да еще и двойню… Сама чуть не погибла при родах… Я, Нина Родионовна, считаю, что мы просто обязаны уберечь девочку от страшной трагедии и не должны рассказывать ей о случившемся. Пусть это даже противоречит каким-то там правилам… Мы клялись, если вы помните, помогать людям, и главное в нашей профессии – не навредить… Вот и давайте не вредить, а помогать! Берите девочку и несите матери, пусть посмотрит, какая у нее красавица родилась! И ни слова, ни слова не говорите о мальчике…

Нина Родионовна зашла в палату и вопросительно посмотрела на медсестру, дежурившую ночью. Девушка опустила глаза и, ни слова не говоря, подошла к новорожденной девочке, лежавшей в специальном полупрозрачном боксе.

– Как она? – спросила Нина Родионовна, глядя на новорожденную.

– Плакала много… Никогда бы не подумала, что недоношенная… – ответила медсестра.

– Тогда давай, пеленай потуже, и я отнесу ее матери, – сказала акушерка и тяжело вздохнула. – Может быть, у нее молоко уже пришло…

Даша очнулась на рассвете и тут же вспомнила слова Анны об экстренной операции… Откинув одеяло, девушка решила встать, не обращая внимания на кровь, проступившую сквозь повязку на животе. Преодолевая боль, она сделала несколько шагов по направлению к двери, но, почувствовав резкое головокружение, была вынуждена вернуться в постель… Казалось, время остановилось. Даша напряженно вслушивалась в тишину, царившую за дверью ее палаты. Наконец в глубине коридора послышались шаги…

– Зайдите ко мне! Пожалуйста! – закричала она. – Умоляю! Зайдите…

Через несколько секунд дверь распахнулась, и на пороге палаты появилась Нина Родионовна с младенцем на руках.

– Не кричи! Дите разбудишь!.. – прикрикнула она. – Только под утро успокоилась, всю ночь к мамке рвалась…

Женщина подошла к Даше и осторожно передала ей новорожденную.

– Не уронишь? – спросила она, с тревогой глядя на изможденную девушку.

– Ни за что… – прошептала Даша и заплакала.

Нина Родионовна, обняв ее, ласково сказала:

– Ты молодец! Смотри, какую девчонку выносила! Красавица просто!..

– Я никому, никому ее не отдам… – бормотала Даша сквозь слезы. – Я буду воспитывать ее, пусть даже совсем одна…

– Конечно, девочка… Ты справишься! – воскликнула Нина Родионовна. – А сейчас попробуй ее покормить…

Организм Даши, несмотря на экстренную операцию кесарева сечения, мгновенно отреагировал на рождение ребенка, и ее грудь уже утром была полна молока. Почувствовав запах матери, младенец инстинктивно приоткрыл рот и, причмокивая от наслаждения, принялся поглощать долгожданную пищу, не просыпаясь…

– Вот хорошо! Молодец! – сказала Нина Родионовна после кормления. – Не волнуйся, теперь она будет крепко спать, а когда проснется, я скажу медсестре, чтобы она снова принесла ее тебе…

– А вы еще придете? – спросила Даша, вытирая слезы.

– Обязательно! – улыбнувшись, ответила женщина. – А сейчас отдыхай, скоро зайдет доктор и осмотрит тебя…

Нина Родионовна взяла девочку и вышла из палаты. Даша была счастлива. Она лежала в ярких лучах солнечного света и думала о дочке – ее полупрозрачных веках, маленьком носике, цвете глаз, о котором можно было пока только догадываться…

В палате царил еще еле уловимый аромат новорожденного ребенка, когда дверь распахнулась и вошел доктор. Глубоко задумавшись, Даша заметила его только, когда он подошел к ее постели.

– Доброе утро! – привычно воскликнул он, мимолетно взглянув в глаза пациентки. – Как самочувствие? Давайте посмотрим…

– Я хорошо себя чувствую… – ответила Даша. – Только живот болит немного…

– Это нормально, – сказал доктор, снимая повязку. – Еще и суток не прошло, как я тебя прооперировал. Вот уж я тебе скажу, ночка выдалась…

– Скажите, пожалуйста, а мужчина и женщина, они… Мы вместе ехали сюда, а потом… – Даша с трудом подбирала слова. – Где они сейчас?..

– У мужчины было серьезное ранение, и его пришлось отправить в город… – ответил доктор, не отрываясь от медицинской карты, где быстро что-то записывал. – Там аппаратура и условия получше… А о тебе мы заботиться будем, пока ты совсем не поправишься… – добавил он, направляясь к двери.

– А женщина… Она не просила мне что-нибудь сказать, когда я очнусь?.. – робко спросила Даша.

– Нет, – ответил доктор. – Ну, вы же не родственники, я правильно понимаю?

– Выходит, нет… – еле слышно прошептала Даша.

– Отдыхай! Я позже еще зайду… – сказал доктор и вышел.

Даша задумчиво смотрела на взвеси пыли, клубившиеся в палате после ухода врача. В ярком солнечном свете они казались живыми, а их полет осмысленным. Ощущения пустоты и страха перед будущим вновь овладели девушкой, но вместе с тем она ни о чем не жалела и ни в чем не раскаивалась. Материнская любовь, переполнявшая ее сердце, пробудила в Даше чувство фатальной неизбежности, предопределенности всего, что с ней произошло.

Больше трех дней Даше не разрешали вставать с постели. Нина Родионовна часто навещала девушку, и иногда они подолгу разговаривали. Новорожденную девочку приносили на кормление каждые два часа. Даша с нетерпением ждала этих счастливых мгновений.

– Как ты ее назовешь? – спросила однажды Нина Родионовна.

– Валентина!.. – воскликнула девушка и просияла. – Так звали мою маму! И вы знаете, кажется, моя дочка очень похожа на нее… Такая же красивая…

– Звали? – переспросила ее акушерка. – Умерла уже, да?

– Да, я маленькая еще была, когда авария на заводе случилась… – задумчиво ответила Даша. – Меня отец воспитал… То есть вырастил… Вернее… В общем, я с ним осталась после смерти матери.

– Тяжело тебе, девочка, пришлось… – сказала Нина Родионовна, внимательно глядя на девушку. – А возлюбленный твой, где же он?

– В тюрьме… – тихо сказала Даша. – Его посадили, когда я была на третьем месяце… Но я уверена, он не виноват! – неожиданно громко добавила она. – Правда, его отец говорит, что все улики против него… Он узнавал, хотел адвокатов даже нанять, но оказалось, что уже слишком поздно… Артема перевезли в колонию, в Сибирь… Дело закрыли.

– Какой же срок ему дали?

– Пятнадцать лет…

– А после больницы ты куда пойдешь? – вновь спросила Нина Родионовна. – Домой, я понимаю, ты уже не вернешься, да?

– Да… – кивнула Даша. – Не вернусь…

– Понятно… Значит, давай сделаем так. После больницы будешь жить со мной. У меня небольшой дом недалеко от монастыря… Видишь – там, на горе стоит? – женщина посмотрела в окно. – Правда, со мной живут еще трое внучат… После смерти дочери я их в приемник не отдала, так вот и тащу на себе уже больше трех лет… Но это ничего – в тесноте, да не в обиде! Правда, Дашенька?

– Наверно, Нина Родионовна… – растерянно ответила девушка.

– Вот так и поступим… – вздохнув, сказала акушерка. – На все воля Божья!.. Так тому и быть.

Через неделю, после вечернего обхода, в палату к Даше зашел врач и сообщил, что через несколько дней ее выпишут из больницы. Она только кивнула, не отрывая взгляда от дочки, которую в этот момент кормила. Вскоре девочка заснула, на ее губах застыла капелька молока, а ручки все еще сжимали сорочку матери.