Уильям Гилл - Вкус греха

– Одна замечательная девушка, которую я нашла в Лондоне, – с улыбкой ответила Джеральдина. – Училась в одной школе с принцессой Дианой. Когда у меня намечается вечеринка, я ее вызываю, она прилетает и делает все, что нужно. Это куда разумнее, чем платить нью-йоркским специалистам – они заламывают безбожные цены.

Пандора невольно подумала, что обе собеседницы вряд ли представляют себе уровень цен на цветы в Нью-Йорке, равно как и в каком-либо другом месте.

– Я знаю. Когда есть возможность, я заказываю для моих вечеринок орхидеи в Бразилии – их привозят самолетом. Но здесь масса сложностей с ввозом растений. – Сообщив это, Ариан отхлебнула глоток минеральной воды из своего бокала.

Пандора обратила внимание, что на обеих руках у нее надеты перстни с одинаковыми квадратными изумрудами.

– Какие замечательные камни! – непосредственно воскликнула она.

– Вы весьма наблюдательны, хотя в этом нет ничего удивительного, – улыбнулась Ариан. – Как-никак журналистка. Тем не менее весьма необычно слышать из уст англичанки комментарии по поводу личных вещей, принадлежащих кому-то другому.

Укол был нанесен мягким, нежным голосом.

– Англия теперь не такова, какой вы ее себе представляете, моя дорогая, – снова вмешалась Джеральдина. – Однако ваши драгоценности действительно становятся все великолепнее. Что до меня, то я больше не ношу настоящих драгоценностей, так что проблема страховки для меня теперь не существует. – С этими словами хозяйка продемонстрировала Ариан красовавшиеся у нее на обоих запястьях массивные позолоченные браслеты с синтетическими жемчужинами. – Вот эти штуки сделала Мерседес Робироса.

– Я давно отказалась от бижутерии, – коротко бросила Ариан.

Гости начали потихоньку двигаться к только что открытым позолоченным дверям из красного дерева в задней части комнаты.

– Вы уже знаете, где ваше место за столом? – спросил, обращаясь к Пандоре, Чарлз Мердок и слегка выставил локоть, предлагая ей опереться.

– Еще нет, – ответила Пандора, которой не пришло в голову выяснить это заранее.

Чарлз остановился около небольшого столика с золочеными ножками. План, напечатанный на листе белой бумаги, был приколот к пробковой пластинке, лежавшей на мраморной столешнице.

– Мы с вами сидим рядом. Отлично придумано, Джеральдина, – заявил Чарлз.

Глядя на план, Пандора обратила внимание на имя человека, который должен был расположиться за столом слева от нее.

– Кто такой Шеридан Крэбтри? – спросила она.

– Не знаю. Не стоит тратить время на пустяки, – ответил Чарлз, вводя ее в столовую.

Пандора уже видела эту комнату, но те изменения, которые были произведены в ней ради всего-навсего одной вечеринки, поразили ее. Громадные застекленные двери, ведущие в сад, были сняты, а сама комната стала вдвое больше за счет пристроенного к ней сооружения, похожего на оранжерею. Сверху все было затянуто серебристой газовой материей. На столах стояли зажженные свечи в серебряных подсвечниках с отделкой из позолоты. Вдоль дальней стены комнаты выстроились девушки, одетые как рабыни из гарема какого-нибудь восточного владыки.

В столовой было два стола, каждый из которых рассчитан на двадцать гостей. Место Пандоры было за тем из них, во главе которого сидела Джеральдина. Во главе второго стола, вынесенного в напоминавшую оранжерею пристройку, расположился хозяин дома. Пандора поначалу пожалела, что оказалась не за одним столом с Ариан, но поняла, что у нее в любом случае не было бы возможности поговорить с той: между ними обязательно оказался бы кто-то из мужчин. Джеральдина и так сделала для подруги максимум возможного, усадив ее рядом с любовником миссис де ла Форс.

Взяв в руки салфетку, Пандора бросила короткий взгляд на Шеридана Крэбтри и тут же отвернулась – наиболее яркими деталями его внешнего облика оказались на редкость заношенный смокинг и острый запах пота, перебивавший даже аромат дорогих духов.

Когда вдоль столов засновали официантки, предлагая гостям «Пулиньи-Монтраше» урожая 1971 года, Чарлз Мердок спросил Пандору, давно ли она в Нью-Йорке.

– Уже несколько…

Пандора хотела сказать «недель», но тогда ее слова вступили бы в противоречие с рассказом Джеральдины о ее карьере – звезды журналистики нигде не задерживаются надолго без определенной цели. В это время одна из «рабынь» подошла к ней с огромным серебряным блюдом. Пандора положила себе лобстера и немного бирманского салата-латука.

– Я здесь уже несколько дней, – продолжила она после небольшой паузы и, в свою очередь, поинтересовалась: – Миссис де ла Форс кажется мне очень интересной, даже загадочной женщиной. Как вы познакомились?

Чарлз с улыбкой взглянул на нее.

– Я думал, у нас будет обычный застольный разговор, но вы, похоже, настроены поработать.

Пандора усмехнулась, в душе ругая себя за нетерпение.

– Я вовсе не пытаюсь брать у вас интервью. Диктофоном я пользуюсь только на работе, спрятать его под платьем было бы весьма затруднительно.

– Несколько позже я был бы не прочь убедиться в этом, – ухмыльнулся Чарлз.

– Я думала, вы будете вести обычный застольный разговор, а не пытаться меня соблазнить, – рассмеялась Пандора.

– Вы уже достаточно взрослая, чтобы знать, что это-то как раз и составляет суть большинства застольных разговоров, – парировал Мердок и взялся за нож и вилку. – Странно, что Джеральдина, которая всегда проявляет исключительную щепетильность в вопросах протокола, не знает о том, что для лобстера полагается специальный рыбный нож, – заметил он.

Пандору, которая и так уже была достаточно раздражена снобизмом Мердока, распалила эта претенциозная фраза.

– Рыбные ножи – изобретение викторианской эпохи. Этот вид столового серебра получают в наследство только нувориши, – процедила она так же, как это делала ее мать.

Чарлз бросил на нее испытующий взгляд.

– Вряд ли семья Салли в восемнадцатом веке покупала большое количество серебра, – ответил он и как ни в чем не бывало продолжил: – А вы были на лихтенштейнской выставке? Это было замечательно.

Он явно уводил разговор от единственной темы, которая ее интересовала. Надо было срочно брать инициативу в свои руки.

– …и, конечно, коллекция полотен Тициана великолепна.

Закончив очередную фразу, Чарлз отхлебнул вина из бокала.

– Вы удивительно много знаете о живописи, но не могу поверить, что картины имеют отношение к вашей профессии. Чем вы занимаетесь? – поинтересовалась Пандора.

Чарлза, похоже, снова позабавил ее вопрос.

– Я веду довольно продолжительный по времени курс обучения под названием «Как хорошо проводить время». – Он бросил взгляд на Пандору, которая отправила в рот очередной кусочек лобстера, и улыбнулся. – Должно быть, вы единственная женщина в Нью-Йорке, которая действительно ест на таких мероприятиях. Вы замужем?